Читать книгу "Гость внутри - Алексей Гравицкий"

«Если я не приеду, то и сам свихнусь здесь», – подумал Беляев, но в трубку только поинтересовался:

– Кто там у тебя где-то рядом?

– Это… – начал было Конрад, но замолчал. – Не важно. Приезжай.

– Сейчас оденусь и приеду.

– Лови тачку! – крикнул Конрад в опускающуюся уже трубку. – Я заплачу.

– Хорошо, – буркнул Алексей, которому снова пришлось возвращать трубу к уху. – До встречи.

На этот раз в трубке запищало, но Леша вешать ее не торопился. Так и держал в руке, тупо глядя в пространство.

– Что случилось? – спросила Ленка.

– У него там крыша едет.

– Поедешь?

– Да. – Алексей опустил наконец трубку на рычаг.

– Поймай машину, – попросила Лена. – Я оплачу.

Леша нервно хихикнул:

– Благодетели, блин! Кругом одни благодетели!

Дверь открыли со второго раза. Конрад был встрепан, встревожен, в каждом движении настороженность, в глазах первые признаки паники. Увидев Алексея, маг заметно успокоился.

– Это ты. Проходи.

Леша переступил порог, принялся разуваться. За спиной щелкал замками Конрад.

– Ты бы свет включил и не мучался, – подсказал Беляев.

– Нельзя, – сверкнул глазами в темноте вспугнутый не пойми чем хозяин. – Ты разулся? Мог бы и так… Идем на кухню.

Беляев шел за Конрадом след в след. По темному коридору в темную кухню. Леша очень старался не споткнуться, когда впереди замаячил кухонный стол, утыканный свечками, словно огненный еж, вздохнул с облегчением.

Маг молча указал на угловой диванчик и пару табуреток. Леша поразмыслил и уселся на диван. Некоторое время он наблюдал за хозяином, который оглядывал кухню со всех сторон, делал какие-то пассы руками. Наконец маг успокоился и опустился на табурет.

– Что это значит?

– Это значит, что я боюсь, – холодно сказал Конрад. – А мой дом – моя крепость. На кухне у меня самая сильная защита. Сейчас я ее поправил чуть, так что вполне. Кроме того, ты теперь есть, через тебя я могу качать энергию напрямую у города, так что защита выдержит все. До утра мы в безопасности. Впрочем, ты ведь все равно не веришь. Ну, помяни мое слово, ты поверишь. Только как бы поздно не было.

Алексей равнодушно промолчал. Конрад встал, достал из шкафчика бутылку портвейна. Старого, судя по этикетке, еще советских времен. Беляев выпучился:

– А содержание ярлыку соответствует?

– Конечно.

– Откуда? – поразился Леша.

– From USSR, – ухмыльнулся Конрад. – Забываешь, что я не пью совсем. – Он выдернул пробку, поправился: – Не пил.

Выпили молча, без тостов, чоканья и прочих ритуалов. Каждый думал о чем-то своем, возможно, оба об одном и том же. Беляев выудил пачку сигарет, вопросительно посмотрел на хозяина. Тот кивнул. Леша закурил, Конрад встал, распахнул форточку и сел на место.

– Поговори со мной, – попросил маг.

– О чем?

– О чем угодно. Хочешь – рассказывай похабные анекдоты, хочешь – Библию шпарь по памяти, хочешь – о погоде, хочешь – о политике. Только не молчи, а то я свихнусь. Мне уже кажется, что ты – это не ты.

Леша закашлялся, посмотрел на мага:

– Ты совсем расклеился. Ты не здоров.

– Я трезво оцениваю ситуацию, – ровно произнес маг.

– Ну, это поправимо. – Леша потянулся за бутылкой.

– Прекрати! – рыкнул Конрад, но портвейн тем не менее выпил.

Снова установилась тишина, лишь подрагивали язычки свечей и тихо тикали настенные часы.

– Говори, – попросил Конрад.

– Знаешь, что такое фигаааак и фигульки, фигуль-ки, фигульки?

– Понятия не имею.

– Салют, – объяснил Леша.

– Глупая загадка, – фыркнул маг.

– Детская, – пожал плечами Беляев. – Ладно, загадки тебе не нравятся. Анекдот хочешь? Из жизни. В Москве дело было. Один мужик к другому в гости собрался, по телефону договорились о встрече, тот ему в подробностях адрес свой и как пройти расписал. Этот, в свою очередь, все записал. Распрощались. Этот, который в гости собирался, привел себя в состояние боевой готовности и на выход, а в бумажку так, глянул только на адрес: Беговая, 10. Думает, язык, он до Киева доведет. Доехал, ищет Беговую, дом 10, найти не может. Звонит еще раз приятелю. Тот удивляется и диктует ему совсем другой адрес. Встретились наконец, посмеялись. А этого заело, все никак из головы выкинуть не может, ведь точно же так написано было. Решил проверить. Как приехал домой откопал бумажку, разворачивает и начинает истерично ржать. На бумажке написано: «Беговая, 10 минут от метро…»

Конрад пожал плечами:

– Наташкина байка?

– Нет, Ларискина. Слушай, – рассердился Беляев. – Чего ты от меня хочешь?

Маг побагровел, но тут же успокоился, сдулся, будто проткнутый спицей шарик.

– Прости меня, Лешк. Я действительно устал, и мне страшно.

– Чего случилось-то?

– Мы его выпустили. Оно сейчас где-то рядом. Оно затаилось и ждет. Не знаю, кто или что это, но оно рядом. Оно всегда теперь будет рядом. Я знаю, что, как только сделаю неверный ход, оно убьет ме…

Конрад замолк, глядя на Беляева.

– Ты ж мне не веришь…

– Похоже на бред сумасшедшего, – хмыкнул Леша.

– Зачем тогда спрашивать?

– Думал, у тебя случилось чего, а у тебя все как обычно. Когда я таблеток наглатываюсь, меня и не так корежит.

Леша снова замолчал. Молчал и Конрад, наконец не выдержал, попросил:

– Говори.

– Что?

– Что угодно. Давай поговорим. Хоть о смысле бытия. О том, как устроен мир, с чего он начался.

– Бессмысленный разговор, – пожал плечами Беляев, доставая вторую сигарету.

– Отчего же?

– Да потому, что ответа на то, что было сперва, нет. Допустим, мы выясним, что человек произошел от обезьяны, а обезьян создал Бог, назвав их Адамом и Евой. Сразу возникает вопрос, а что было до того? Если жизнь на Землю занесла инопланетная цивилизация, я могу это понять и принять. Но откуда тогда взялась та цивилизация? Бог создал? Вместе с планетами, звездами, галактиками и вселенными? Ладно. А сам Бог откуда взялся? Кто создал Бога? И кто создал того, кто создал создателя? И откуда взялся он сам? Такие вопросы упираются в бесконечность, а бесконечность я понять не могу, потому не склонен рассуждать на эти темы.

– Вот и поговорили, – мрачно хмыкнул Конрад и залпом осушил третий стакан портвейна. – Как всегда, все свели к курице и яйцу.

– Дай дуре член стеклянный, она и член разобьет, и руки порежет, – прокомментировал Беляев.