Читать книгу "Сто оттенков ночи - Кристина Майер"

— Я думала ты уже не приедешь, Игнат. Извини, но в твою спальню я заселила Еву. — у Саши не очень помучалось лукавить, ее хитрость была мною тут же разгадана. Друзья молча наблюдали за всем, стоя у меня за спиной.

— Я могу съехать. Вещи я не разбирала, — заговорила Мелкая.

— Ты останешься там, где тебя поселили. Вместе со мной, — пока вновь не вмешалась Саша, твердо произнес я. — Будешь всю ночь заниматься, раз днем не нашла время. — стал приближаться я к ней. — А злой преподаватель проследит, чтобы ты все темы усвоила. У нас же в приоритете учеба, учеба и еще раз учеба?! — встал я рядом с ней, почти касаясь одежды.

«Если она и дальше будет так на меня смотреть, я ее при всех поцелую!»

— А можно сразу и отработки сдать? — невинно хлопая глазками, спросила меня Мелкая. «Отработки» в моем воображении приобретали все более четкие картины.

Пора девочке дать понять, ко в наших отношениях главный. Будет знать, как меня провоцировать. Притянув ее к себе, шепнул негромко:

— Я соскучился, Мелкая. — и накрыл ее губы своими.

Не церемонясь, раздвинул ее теплые пухлые губы языком и проник внутрь. Я целовал ее так, как хотел: влажно, горячо. Касаясь ее терял голову. Эта девочка вызывала незнакомые мне ранее чувства: острые, режущие, не дающие покоя, не знающие тормозов, которыми невозможно пресытиться.

*** ***

Ева

Саша помогла мне обмануть Лазаря. Вместо того чтобы ехать к ним, они с Максом заехали за мной в общежитие. Брат отказался уезжать. Конечно, Сашу и Максима он узнал. Догадался, что в платной палате под одеялом пряталась я.

По возвращению меня ждет допрос. Надо придумать, как объяснить то, что мой преподаватель положил меня в коммерческую палату и заплатил за нее из своего кошелька.

Катя и Рома мне понравились. Саша предупреждала, что Алмазов мужчина суровый, но ко мне он отнесся вполне дружелюбно. Между ним и Катей такие искры летали… Да что там искры, он при каждом удобном случае зажимал ее где-нибудь в уголке.

— Он три дня в командировке был, прилетел и мы сразу сюда. — оправдывалась она, краснея. Но при этом ее глаза счастливо блестели. За их пикировками приятно было наблюдать. У меня весь вечер улыбка с лица не сходила.

Девочки предложили выпить немного вина. Катя нам рассказала, как вылила коллекционное вино Ромы в раковину, а того, чуть удар не хватил.

— Он тебя, наверное, уже тогда любил, раз не убил, — засмеялась Саша.

— Нет. Просто за его грозной, но безобразно сексуальной внешностью скрывается самое большое сердце.

В их компании я себя чувствовала очень уютно. Был небольшой внутренний дискомфорт, но это из-за моих институтских подруг. Мы так легко сдружились с Сашей и Катей, будто давно друг друга знаем, но этим самым я словно предавала Таню и Олю.

С однокурсницами я не могла говорить об Игнате. Я понимала, он не захочет, чтобы «о нас» знали в институте. Я не сомневалась в верности девочек, но и по неосторожности можно проговориться, поэтому с ними не делилась.

От Саши и Кати я многое узнавала о любимом мужчине. Катя мне лила бальзам на душу, когда уверяла, что Алмаз никогда не любил Альбину. Александра, вчера успела разглядеть какие-то особые взгляды Воронова, из чего сделала вывод, что он мною покорен. Как же мне хотелось во все это верить!

Когда приехал Воронов, мое сердце сделало кульбит. Он выглядел расслабленным и довольным. Смотрел на меня так, что у меня ноги и руки стали ватными, неудивительно, что нож выпал из рук.

О том, что Саша поселила меня в спальне, в которой останавливался Игнат, когда гостил здесь, я не знала. А то, что мне «предложили» там остаться еще и заниматься всю ночь, сделало мои щеки, наверное, свекольного цвета.

Перед тем, как его губы накрыли мой рот, я успела взглянуть на друзей Воронова. Удивленный взгляд быстро сменила улыбка, со словами «мы тем более заслужили», они двинулись в сторону своих жен.

Вот так одним действием, Игнат обозначил, что я с ним.

— Ты мне сегодня обещал экзамен просто так поставить, — смело, но немного дрожащим голосом произнесла я, как только он отпустил мои губы.

— Тогда я думал, что ты в поте лица занимаешься, — напомнил Воронов мои слова, но совсем не строго, скорее он меня дразнил.

— Давайте за стол, Ворон есть хочет, — произнес хозяин дома.

— Да он уже полакомился, — смеясь, сказал Алмаз. Мои щеки снова вспыхнули.

— Плохо ты его знаешь, он только разжег аппетит.

Получив от жен легкие тычки, они перестали дразнить друга и смущать меня.

— Как ты себя чувствуешь? — уже серьезно спросил меня Игнат.

— Хорошо.

— Целый день на ногах? — внимательно вглядывался он мне в лицо, чтобы я не солгала.

— Нет, — честно ответила я.

— Перевязку тебе сделали? — у меня возникло ощущение, что он еще, что-то хотел спросить, но не стал.

— Да. Все хорошо.

— Нам нужно поговорить, Ева.

— Согласна.

— Посидим немного, а потом поднимемся в спальню.

«В спальне нам точно будет не до разговоров».

— Может, лучше в сад выйдем? — предложила я.

— Вечер прохладный, тебе не желательно сейчас заболеть.



— Я тепло оденусь, — продолжала настаивать. Серьезные разговоры лучше не начинать в комнате. После этого поцелуя я мечтала остаться с ним наедине, и совсем не разговоры я хотела там вести.

— Посмотрим, — ответил он и, взяв за руку, потянул к столу.

Прихватив с собой тарелку с сыром, я пошла за ним.

Как же хорошо было находиться в этой дружной компании!

…

— Иди, одевайся. Сходим, прогуляемся, — озвучил Игнат свое решение, когда все поднялись из-за стола. Катя с Сашей решили приготовить чай, мужчины от сладкого отказались.

Воронов не обманул, вечер был прохладным. Пройдя вглубь сада, мы остановились в темном уголке возле ели. Он обнял меня сзади и прижал к себе. Сразу стало тепло.

— Ева, я хочу быть с тобой. Не обещаю, что первое время будет просто, — произнес мне в ухо Игнат. — Но сделаю все, чтобы тебе со мной было хорошо.

— А Альбина? — негромко спросила я.

— Ева, все, что я расскажу должно остаться между нами.

— Хорошо. — предать я его не смогу, поэтому смело пообещала.

— Смолов болен. Мы пока решили не говорить о нашем разрыве, чтобы не волновать его, но мы не вместе.

— А все другие женщины? — это был самый болезненный вопрос. От одной мысли, что он может быть с другой я сходила с ума.