Читать книгу "На затравку. Моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось - Чак Паланик"

И вот пришел мой черед. Я зачитал короткий рассказ про официантов, которые ссали в еду богатым клиентам, – потом он стал десятой главой «Бойцовского клуба». Ближе к концу рассказа кто-то убавил громкость телевизора. Ни единая душа не играла в пинбол. Что тут скажешь? Грубая, простецкая история про пердеж и ссанье завоевала их сердца. Они слушали. Слушали и смеялись.

ПРОЦЕСС: ПИРАТСТВО

Несколько лет назад помощник Тодда Доути, дражайшего Тодда, лучшего пиар-агента из ныне живущих, решил вернуться в университет и все-таки получить профессию сценариста кино и телевидения. Молодой человек поступил в Колумбийский и в первый же день скинул Тодду фотографию одной из методичек.

Как она называлась? «Советы Чака Паланика начинающим писателям». Книга состояла из эссе, написанных мною для «Культа» – сайта Денниса Видмайера. Много лет назад я понял, что мне не по душе, какое огромное количество внимания на этом сайте уделяется моей персоне. Захотелось создать контент, который заставит пользователей сосредоточиться не на личностях, а на писательском ремесле как таковом. В общей сложности я написал тридцать с чем-то статей, которые лежали в закрытом доступе – только для подписчиков. Денег на этом никто особо не зарабатывал. Однако люди додумались выложить мои эссе в открытый доступ, а университет их скачал, распечатал, переплел, снабдил названием и обложкой (все это без моего ведома и согласия) и начал брать со студентов деньги за пользование этой «методичкой».

Понимаете? Мою работу украли не какие-нибудь русские пираты, а Колумбийский университет!

Открытие не только польстило моему самолюбию, но и не на шутку меня взбесило. Я решил сделать то, что всегда делал в подобных безнадежных ситуациях: провести засев зала. То есть обсудить эту тему с другими представителями творческих профессий, доход которых напрямую зависит от роялти и продаж.

В Италии, в городе Мантуя, я как-то раз ужинал с писателем Нилом Гейманом. Его дочь училась там в университете, и он приехал к ней на выпускной. Насколько я понял, Гейман смирился с текущим положением вещей. В то же время он не терял надежды: по его мнению, человек, которому действительно понравилась твоя работа, рано или поздно ее купит. Страны, где свирепствуют пираты, – это страны с ужасной экономикой. По мере укрепления экономики у людей появляется больше свободных средств, а значит, когда-нибудь они начнут покупать любимые книги. Гейман сравнил первую бесплатную книгу с дозой героина, которую барыги дарят в надежде подсадить человека на иглу. Он посоветовал мне проявить терпение. В конце концов, те деньги, которые мы теряем из-за пиратов, – всего лишь плата за возможность заниматься своим делом.

Я вспомнил эти слова в Торонто, когда один высоченный, бритый наголо парень принес мне на подпись распечатанную на офисной бумаге версию «Удушья», сшитую ременными винтами. На ломаном английском он объяснил, что мое творчество и романы Стивена Кинга очень популярны в России, но никто их не покупает, все легко скачивается в интернете. Затем парень встал в очередь и отказался уходить, пока я не подпишу его «экземпляр».

По мне, так это сомнительная экономия.

Бумага, краска для принтера и винты в России не бесплатны, верно? Значит, распечатка украденного текста обошлась ему дороже, чем книга в магазине. Увы, того парня я не убедил – на мой аргумент он только пожал плечами. Не так давно похожий феномен описали мне читатели из Украины. Они видели в метро кучу людей с распечатанным на принтере «Бойцовским клубом». Когда я рассказываю об этом своим друзьям – художникам и писателям, – они лишь качают головой.

Если писатели страдают от пиратов, то для создателей комиксов в аду тоже заготовлен отдельный круг.

Комикс-конвенты кишат «художниками», которые продают фанатам контрафактные экземпляры «Хеллбоя» или «Черной пантеры». Эти комиксы нарисованы любителями, то есть нарисованы плохо и стоят недорого. В среднем пять долларов. Разумеется, никаких подписей на них нет и быть не может. И вот покупатель идет с этой фальшивкой на Аллею художников и просит автограф у создателя персонажа (чтобы журнал обрел реальную ценность, понятное дело). Если художник осмеливается указать покупателю, что у Кабуки руки должны быть одинаковой длины или что Кейси Хэк никогда не стала бы совокупляться с ослом в такой позе (да-да, это целая индустрия – рисовать известных персонажей в самых невероятных сексуальных контекстах, а потом угрозами и запугиванием выбивать у создателей автографы), если художник все же заартачится, фанаты сразу поднимут хай.

Попробуй только не подписать пятидолларовую «паленку» – коллекционер моментально выскажет тебе свое «фи», причем громко. Мол, жадюга ты, мразь и подонок, раз требуешь таких огромных денег за свои труды. Простые работяги никогда не смогут себе их позволить. Сгорая от стыда и злости (как-никак ему втюхали контрафакт, а его кумир это заметил), незадачливый коллекционер закатывает истерику. Художника, который всего лишь пытается защищать свое творение, начинают гнобить, стыдить и третировать, в реальной жизни и в интернете. То есть ты не только вынужден смотреть, как созданный тобою Бэтмен отсасывает Робину, тебя еще и чморят за то, что ты, сволочь, не оценил юмора и отказываешься ставить автограф.

Нет, меня не радует такое положение вещей. Но немного утешает.

Долгое время в нью-йоркском магазине «Барнз энд Ноубл» на Юнион-сквер мои книги (и книги Салмана Рушди) нельзя было просто взять со стенда, их приходилось просить на кассе. Да, как сигареты в магазинчике за углом. Если они оставались в свободном доступе, их попросту крали. Книги Салмана уносили в общественный туалет при магазине и запихивали в унитаз. Сотрудники «Барнз энд Ноубл» устали от воровства и необходимости чистить унитазы, поэтому книги были изъяты из свободной продажи.

Возможно, вам будет полезно знать, что поэма Эдгара Аллана По «Ворон» была одной из самых читаемых книг XIX века. Эдакие «Пятьдесят оттенков серого» или «Гарри Поттер» своего времени. Однако По заработал на ней жалкие 120 долларов: столько ему заплатили за готовый текст. А потом бессовестный издатель знай себе печатал «Ворона» огромными тиражами, даже не думая выплачивать автору роялти. Шекспир тоже без конца воевал со стенографистами, которые приходили на его спектакли, в спешке записывали слова актеров, а затем печатали на коленке пьесы с кучей ошибок и в таком виде продавали.

Согласно книге Роберта Нойвирта «Воровство в национальных масштабах» («The Stealth of Nations»), именно захлестнувшая страну волна контрафакта привела к тому, что пьесы Шекспира стали продаваться по одному пенни. Такая низкая цена сделала его произведения невероятно популярными.

Если бы не пираты, Уильяма Шекспира могли давно забыть.

Пожалуй, покойный Джордж Ромеро согласился бы с этим утверждением. Несколько лет назад мы встретились с ним на ЗомбиКоне в Сиэтле. Обсудили, как в «Американ интернэшнл» потеряли значок копирайта в титрах его легендарной «Ночи живых мертвецов», и фильм моментально превратился в общественное достояние. Прокатчики могли крутить его сколько влезет и не платить авторские отчисления. Кто угодно имел право копировать и продавать картину. На заре эпохи VHS видеокассеты с этим фильмом побили все рекорды продаж, потому что с них не нужно было платить роялти. Черно-белый шедевр больше не принес Ромеро ни цента.