Читать книгу "Навия. Западня - Елена Булганова"

Дятлов неуверенно кивнул.

– Тогда, будь добр, поучаствуй в письменном опросе. Подготовь, пожалуйста, чистый листок.

Саша поискал глазами рюкзак, но вместо него вдруг четко разглядел совсем другое: парта перед ним пустовала. Кныш, похоже, передумал идти на урок. И легко догадаться, куда он отправился. Дятлов вскочил, снес коленями парту и, едва не затоптав бедную Клару Ивановну, ринулся вон из класса.

* * *

На пороге моей квартиры стоял человек небольшого роста, весь какой-то помятый и сероватый, по фигуре – вроде как подросток, а лицом – дядька лет сорока. К нам изредка проникали такие под шумок, поскольку консьержки, как у Кимов, в нашем доме не было. Раздавали брошюрки, куда-то приглашали или пытались торговать всякой ерундой. Потому, открыв неосторожно дверь, – думала, соседи, домофон-то не звонил, – я пробормотала «До свидания» и собралась захлопнуть ее снова. Но человек как-то очень ловко оказался по эту сторону порога.

– Вы куда, вы кто?! – всполошилась я.

– Здравствуй, Богдана, – приветливо заулыбался он.

– Я-то Богдана, а вы?..

– А я Борис Ильич, мы с тобой говорили по телефону.

– Ой, – только и смогла выговорить я. – Проходите, конечно. Я думала, вы сперва позвоните.

– Я звонил. Но увы…

Я покопалась в кармане джинсов, достала телефон:

– Разрядился…

– Ну вот, а я мимо проезжал, решил проверить, все ли в порядке. Вдруг ты прячешься от меня. Даже в подъезд проник за компанию.

Я не поняла насчет последней фразы, пошутил он или нет. Но, честно сказать, опекун мне не понравился. Бывают такие люди, что ни скажут – прямо мороз по коже от неловкости. Этот был как раз из них, даже неприятно, что кто-то в самом деле считал его мужем моей мамы. По телефону у меня сложилось о нем совсем другое впечатление. Пришлось напомнить себе, что терпеть мне всего три месяца, до своего дня рождения.

Я постаралась быть вежливой, пригласила его на кухню и даже сварила кофе. Борис Ильич тем временем что-то рассказывал о моих финансовых делах, но я была так сосредоточена на процессе варки, что толком не слушала. Ура, успела вовремя снять турку с огня, впервые в жизни, вот это достижение!

– На рынке вторичного жилья можно подыскать очень достойный вариант, – внезапно донеслось до меня.

– Что? – не поняла я. – Какой еще вариант?

– Богданочка, ты что, меня не слушаешь? – мягко укорил Борис Ильич. – Я же только что тебе подробно описал состояние твоих дел. Так случилось, что у твоей мамы были большие траты последний год. Она очень переживала и собиралась их возместить, но… – Он прерывисто вздохнул, развел руками.

– И что? Хотите сказать, что у меня больше нет денег? – спросила я.

– Ну что ты, девочка, зачем же впадать в крайности? Конечно, есть и деньги, и движимое имущество. Но если мы хотим создать тебе базу на будущую жизнь, чтобы ты могла спокойно учиться в институте и не думать о деньгах, хорошо бы сейчас продать квартиру, купить поменьше, может, даже две, тогда одну можно сдавать. А потом и две.

– Когда это потом? – совсем растерялась я.

– А вот выучишься, выйдешь замуж за обеспеченного молодого человека своего круга, который наверняка будет при жилье…

Тут я снова отключилась. Ну хоть убей, не могла себя заставить это выслушивать, ужасно не хотелось уезжать из нашей с мамой квартиры. А этот человек терзал меня еще полчаса, показывал какие-то бумаги, давал телефоны нотариусов, с которыми мне стоит проконсультироваться. Потом спросил устало:

– Ну, Богданочка, детка, убедил я тебя?

– Не знаю, – честно ответила я. – Наверно. Понимаете, Борис Ильич, у меня как раз сейчас совершенно кончились деньги…

Опекун похлопал себя по карманам пиджака, и в руках его возник бумажник…

После ухода Бориса Ильича мне стало спокойней на душе. Плохо, конечно, если придется переезжать, но я надеялась, что проблема как-нибудь рассосется сама собой. Зато мои денежные проблемы он решил на раз, просто вручил мне толстенький конверт, пояснив, что сочтемся, когда наладятся с его мудрой помощью мои неважнецкие финансовые дела. И испарился. А я, как и планировала, отправилась за покупками.

Путь мой лежал к большому универсаму на другой стороне проспекта, и я скоро пожалела, что надела куртку, – погода, напугав почти заморозками, вдруг дала заднюю и теперь вообще больше походила на нежаркое лето.

Закупалась я очень сосредоточенно, прокручивала в голове все этапы готовки, которые подсмотрела в интернете, – но больше для того, чтобы не думать ни о чем другом. Несколько раз возникало странное чувство, что за мной кто-то наблюдает, стоит повернуть голову – и неуловимая тень стремительно утекает за стеллаж. Но это все наверняка было из-за нервов и постоянного стресса. Вернувшись домой, я немедленно взялась за дело и спагетти с базиликом и помидорами плюс отбивные приготовила на твердую четверку. Нужно только не проболтаться Сашке, что мясо отбили до меня.

Дятлов появился еще до полудня, весь какой-то взвинченный, но хоть без новых ранений. Я открыла дверь и сделала большие глаза:

– Прогуливаешь? Или уже исключили из школы за драку с новеньким?

– Первое, – хмыкнул друг. – Не сидится за партой в такую погоду, понимаешь. И кстати, никаких драк, как и обещал.

– Но ты поговорил с этим типом?

– Конечно. Все прошло очень цивилизованно.

По Сашкиному тону я безошибочно догадалась, что сам он не совсем доволен итогами переговоров, наверняка Артур оказался крепким орешком даже для него.

– В общем, он предупрежден, – подытожил Сашка, встряхивая лохматой головой и словно отгоняя какие-то неприятные мысли или воспоминания. – Если снова рискнет тебя доставать, то будет точно знать, откуда и за что ему прилетело. Можешь о нем забыть.

Мне и в самом деле полегчало, ясно же, что теперь Сашка глаз с Кныша не спустит. Новенького можно не бояться или бояться, но не так сильно.

– Пойдем, покормлю тебя, мой герой, – сказала я.

Что у Сашки не отнимешь: он умеет выпячивать и превозносить до невозможности каждую мою удачу. Вот и сейчас не стал уточнять, как некоторые любят, останется ли он жив, отведав моей готовки. Бодро прошествовал в ванную, а потом на кухню, восхищался сначала запахом, потом вкусом, даже каким-то особым послевкусием – это когда мы уже пили чай. А затем сказал:

– Данка, тут одно дело есть.

– На миллион? – хихикнула я, вспомнив, что он всегда говорил так в младших классах.

– Даже больше. Хочешь съездить на выходные на Сторожевое озеро? Синоптики обещают, что как раз к концу недели вернется настоящее лето.

Почему-то я растерялась от такого предложения.

– С тобой вдвоем?