Читать книгу "Искушение - Ангелина Алябьева"

— Мне стало скучно, и я устроила себе экскурсию по ресторану, а потом… — Анжелика на ходу придумывала отговорку, прекрасно понимая, что она не мастер лжи, тем не менее выкрутиться придется по-любому —… потерялась, то есть зашла в странную комнату, где не было света, и я испугалась. Знаешь, не переношу темноты!

— Понимаю, — кивнул Жиральд, притягивая ее за талию, прижав к себе так сильно, что ей стало трудно дышать, однако притворная улыбка веселья не сходила с лица девушки до тех пор, пока холодные подушечки пальцев не коснулись ее мокрой щеки — И плакала, конечно, ты из-за сильного испуга, Анжелика?

— Да, мне было очень страшно, — запнулась Анжелика, кивая и позволяя мужчине заботливо осушить платком следы от слез — Жиральд, я…

— Ничего, Анжелика, — резко перебил ее Жиральд, не смотря на нее, а продолжая направляться к компании коллег — У каждого есть страхи. Не следует идти на их поводу, давая чувствам волю.

Когда они подошли ближе к что-то бурно обсуждающим мужчинам, склонившимися над стеклянной клеткой в центре широкого стола, то Анжелика застыла, парализованная страхом и отвращением. Белоснежная крыса, подключенная к множественным аппаратам с трубочками, а маленький надрез на ее грудной клетке кровоточил, что вызвало у Анжелики волну тошноты. Хирурги с заинтересованным видом осматривали ее, и худощавый рыжий мужчина преклонного возраста похлопал в ладоши:

— Профессор Ларош, мы будем рады видеть вас на следующей конференции в Мюнхене, где бы вы выступили со своим авторским методом, а также прочли лекции для наших студентов.

— Весьма благодарен, и я буду только счастлив сотрудничать с вашей университетской клиникой и обогатить иностранных студентов полезными знаниями, профессор Хатц, — ответил ему теплой улыбкой Жиральд, а Анжелика чувствовала, как сильный спазм сжал ее горло, мешая дышать.

Она с самого детства боялась вида крови, не вынося багряную жидкость, поэтому, когда резала палец, отворачивалась, доверяя перевязку и остальные хлопоты матери. Девушка призывала всю силу, чтобы не упасть в обморок и не опозорить Жиральда. Она сильная, она должна относится к этому спокойнее, ведь это его работа — уверяла себя мысленно Анжелика.

— Профессор Ларош, прежде чем мы приступим к еде, вы бы могли продемонстрировать нам действие и применение химического внутреннего раствора во время операции на открытых легких? Если вас не затруднит, — подал голос кучерявый блондин в очках.

Анжелика следила, как Жиральд молча кивает, надевает протянутые ему стерильные перчатки, берет скальпель и подносит его к крысе.

— Конечно, подобные эксперименты я и мои коллеги проводим в лабораториях, тем не менее я вам покажу, — заметил Жиральд, приступая к действию — Этот раствор изобретен четырнадцать месяцев назад в лаборатории моего центра в Париже, но, как показано, уже замечены результаты. Из тринадцати крыс применение, как дезинфицирующего вещества на открытых легких, выдержало десять, при этом послеоперационный период проходил без обычных осложнениях, бывающих после торакальных операций. Эта уникальная вещь для торакальной хирургии. Сейчас перед нами крыса, веденная в искусственную кому два часа назад, и показатели пока в норме. Как видно, то мои коллеги уже сделали небольшой разрез, я же продолжу, вскрыв грудную клетку, немного отодвинув ребра, введу в поврежденный участок легкого, где уже ранее извлечен осколок, раствор, и вы сами будете иметь возможность наблюдать, как бактерии окрашиваются в синий цвет, потом — красный, погибая. В будущем, когда препарат усовершенствуется, его можно применять на человеке, заменяя типичные дезинфицирующие средства, с гарантией полной ликвидации бактерий.

Когда перед Анжеликой предстала картина того, как Жиральд собирается провести скальпелем по груди крысы, то к невыносимой тошноте присоединилось головокружение. Она не сумеет присутствовать при том, как вскрывают животное, в отличие от хладнокровно наблюдавших за всем хирургов, сталкивающихся с такими экспериментами ни раз. Кто-то обратился к ней, осведомляясь о ее самочувствии, но противный гул в ушах мешал ей четко разобрать предложение, поэтому Анжелика невнятно пробормотала:

— Мне плохо, извините.

Дальше она смутно помнила последующие события, прикрыв глаза и глубоко дыша, пытаясь отогнать темноту, давящую на нее. Она лишь чувствовала, как ее поднимают, перекидывая на сильное плечо, и до слуха постепенно доносились обрывки фраз Жиральда:

— Кровь прильет к голове, и ты останешься в сознании… Прошу простить, мы вынуждены удалиться… Да, сбросьте мне на электронную почту документы… В следующий раз…

Все было, как в тумане, и Анжелика твердила про себя только одно: хотя бы из-за ее глупой выходки репутация Жиральда не пострадала. Переживания за него помогали ей бороться с мраком, и когда они поднимались по лифту к их номеру, Анжелика, находившаяся в руках Жиральда, уже в состоянии была рассмотреть его побелевшие напряженные скулы, твердо очерченные губы и… непонятный блеск в голубых глазах.

Усадив свою драгоценную ношу на софу, когда они вошли в номер, Жиральд налил из хрустального графина, стоящего на столике рядом, в стакан воду и протянул ей. Анжелика благодарно на него взглянула, но дальнейшие действия мужчины поразили ее: присев перед ней на корточки, Жиральд коснулся ее щиколотки, снимая туфли на высоком каблуке, и девушка прикусила нижнюю губу, негромко произнося:

— Мне жаль, что так вышло. Я с детства не переношу вида крови, поэтому…

— Ничего, Анжелика, — сухо прервал ее второй раз за день Жиральд, справившись и со второй туфлей — Тебе надо переодеться, а мне — сделать важный звонок.

Анжелика на ватных ногах встала, исподтишка смотря, как он, приложив к уху мобильный телефон, закрывает за собой двери на балкон. Скинув платье и достав шпильки из прически, позволяя каштановым волосам рассыпаться по плечам, Анжелика просто стояла перед большим зеркалом, глубоко задумавшись. Сперва, ее удивило собственное отражение: округлые бедра, тонкая талия, плоский живот, полная грудь, обтянутая красным кружевом, лицо, вернувшееся румянец, пухлые губы, подчеркнутые красной помадой. Неужели она превратилась в роковую соблазнительницу? Опухшие от слез глаза портили картину.

И что в ней нашел Жиральд? Почему полюбил, ведь он, успешный и привлекательный, мог добиться любой девушки? Судьба решает за нас — подсказал ей внутренний голос, и Анжелика в сотый раз убедилась, что он предназначен ей свыше, и она должна бороться за его счастье.

А как начать ей разговор? Следует ли вообще поднимать больную для него тему, бередя и без того кровоточащие раны? Разные мысли одолели Анжелику настолько, что она даже не слышала хлопка двери.

Только увидев его отражение, девушка вздрогнула и обернулась к нему, уловив вспыхнувшие искорки желания во взгляде, котором он изучал ее фигуру. Его пальцы дотронулись до медальона, его подарка, обжигая кожу, медленно опускаясь по ложбинке между ее грудей, ощущая быстрое сердцебиение. Скользнули в сторону, обведя круглое полушарие и поддев кружевную ткань, Жиральд хрипло рассмеялся: