Читать книгу "Ритм-секция - Марк Бернелл"

* * *

Ночью ей не спалось. Вместо этого она смотрела телевизор в надежде, что это ее отвлечет. Но не сработало. Равно как и ругань супругов в соседней комнате, вой сирен вдали, и время от времени визг автомобильных тормозов.

Ей жутко захотелось выкурить сигарету, затем – целую пачку. Захотелось водки, затем героина, затем чего угодно, лишь бы это отвлекло ее от мыслей. Ей хотелось вновь перенестись в детство; хотелось сидеть дома, в теплой кухне, и пусть мать, хлопоча у плиты, будет плести вокруг нее защитный кокон родительской любви. Хотелось, чтобы Реза Мохаммед исчез. Хотелось уснуть и никогда больше не проснуться. Хотелось быть кем-то еще, той, кому не страшно и кто не чувствовал себя развалиной.

Рассвет принес в город мелкий дождик. Отлично. Она попробовала завтрак, и ее почти мгновенно вырвало. День надвигался, как ледник, сползающий с гор. Она все ожидала, что адреналин вот-вот закончится и у нее сдадут нервы, но этого не случилось. И вот теперь, в восемь тридцать вечера, ее тело работало на холостых оборотах, голова была полна обрывочных мыслей, а сама Стефани чувствовала себя сущей развалиной.

Реза Мохаммед был виден ей как на ладони. От этого зрелища у нее екнуло сердце. Перед телевизором сидели с полдесятка студентов. Мохаммед занимал место позади них, но его стул был повернут в противоположном направлении. Он разговаривал с каким-то мужчиной. Положив локти на колени, они сидели лицом друг к другу. Мохаммед сжимал в ладонях бумажный стаканчик. Стефани предположила, что эти двое разговаривают шепотом – было в их позах нечто заговорщическое.

Ее план был полностью обдуман и отрепетирован. Она попросит Резу Мохаммеда подойти к таксофону. Затем откроет калитку в ограждении – она уже установила, что та не заперта, – спустится по ступеням и застрелит его через окно в двери пожарного выхода. Расстояние от ствола до цели она оценила менее чем в десять футов. Это давало возможность скрыться. Если стрелять через окно пожарной двери, то не придется входить в здание, что уменьшает ее шансы быть пойманной или даже увиденной. А поскольку выстрелы наверняка вызовут переполох, Стефани надеялась, что суматоха и ночь послужат ей прикрытием, когда она попытается уйти. В магазине ее пистолета оставалось пять патронов, а значит, провала можно было не опасаться. Причиной неудачи может стать лишь она сама – как самое слабое звено в цепи.

Казалось, будто вся ее жизнь была заточена на один-единственный, решающий момент. И вот он настал. Все, что было раньше, вело к нему; все, что должно было произойти после, было его следствием.

Стефани набрала номер и прижала к уху мобильный телефон Проктора. Раздалось три гудка, прежде чем на том конце линии сняли трубку.

– Добрый вечер. – Это был голос секретаря на ресепшне.

– Могу я поговорить с Резой Мохаммедом, пожалуйста?

– Кто его спрашивает?

Стефани наобум сказала первое, что пришло ей в голову:

– Мэри Стюарт. Я – секретарь профессора Пирсона из Имперского колледжа.

Пауза. Затем:

– Пожалуйста, оставайтесь на линии.

Стефани стояла на тротуаре возле перил. Калитка была чуть приоткрыта. Ее левая рука сжимала телефон, правая, в кармане, – пистолет. По шее ей за воротник стекали струйки ледяного дождя. Как и раньше, прямо над ухом зазвонил другой телефон, тот, который был виден ей в окно двери пожарного выхода. Ей ответил какой-то незнакомец, и она снова попросила пригласить Резу Мохаммеда. Мужчина исчез в коридоре, и через несколько секунд вновь появился в соседней комнате. Она как будто смотрела немое кино. Реза Мохаммед поворачивает голову, что-то говорит своему собеседнику и поднимается с пластикового сиденья. В брюках цвета хаки, старых кроссовках и темно-синей фуфайке с начесом поверх белой футболки. Стефани уже представила себе, как на его груди проступают пятна крови.

Стефани распахнула калитку и шагнула на широкую верхнюю ступеньку. Реза Мохаммед подошел к телефону и потянулся к болтавшейся телефонной трубке. Стефани вытащила из кармана пистолет.

Не носите пистолет, если не готовы стрелять.

– Алло? – ответил ей басовитый голос.

– Это Реза Мохаммед?

– Да. Кто это?

* * *

Телефон исчез, пистолет тоже.

Чья-то рука зажала ей рот, заглушая ее крик. Чужие пальцы лапали ее тело, впивались сквозь одежду в ее плоть. Ее тащили назад и вверх, и ее каблуки цеплялись за каменные ступени. Ее крепко сжимали чьи-то сильные руки. Она слышала короткие фразы, которые были ей непонятны. Ей в глаза падали дождевые капли. А потом перестали.

Она внезапно оказалась в каком-то автомобиле – скорее всего, фургоне, куда ее затолкали прямо на голый пол. Внутри было темно.

– Ну, давай же, – услышала она.

Стефани удалось слегка повернуть голову и даже укусить ладонь, зажимавшую ей рот. Человек вскрикнул от боли и убрал руку. Она из последних сил старалась вырваться. Высвободив ногу, лягнула наугад. Нога наткнулась на что твердое, кто-то крякнул от боли. Автомобиль резко свернул за угол. Все сдвинулось со своих мест.

– Да сделай же с ней что-нибудь! – пробормотал кто-то другой.

Времени думать не было, и еще меньше – действовать. Все эмоции отключились, не нашлось даже мига для страха. Стефани брыкалась и отбивалась руками, как только могла. Совершенно неожиданно у нее откуда-то взялись запасы силы – пока чей-то кулак не врезал ей в глаз. Дважды. Одного раза было бы достаточно. После второго удара силы оставили ее.

Ей набросили на голову и плечи какую-то тряпку – грубое одеяло или мешок, что-то влажное, что воняло, как мусорный ящик. Тело сдавили чужие, невидимые руки и ноги. Стальные пальцы нащупали и оторвали правый рукав. Затем две мощные лапищи прижали ее руку к холодному металлическому полу и чей-то голос буркнул:

– Мы готовы.

11

Когда она открыла глаза, тьма была такой же абсолютной, как и когда они были закрыты. Сознание возвращалось медленно. Кружилась голова. Темнота не помогала, не давала ей визуальный якорь. Она никогда не видела и даже не представляла себе, что такое полное отсутствие света. С ее руки сняли дешевые пластиковые часы, так что даже слабая подсветка цифр теперь была ей недоступна. Ее окружал кромешный мрак могилы.

Она лежала на чем-то твердом. На полу? Возможно, но откуда ей это знать? Вдруг это уступ на высоте ста футов над землей? Стефани провела ладонями по поверхности. Та была прохладной и гладкой.

Она знала: ей нужно выяснить размеры помещения. Должны же здесь быть стены. Тьма и бесконечность были невыносимы. Стефани уже чувствовала, как ее мозг сеет в животе семена паники. С трудом поднялась на четвереньки; голова тотчас закружилась, и она качнулась. Мало того что вокруг царила кромешная тьма, то, чем ее накачали и что теперь бежало по ее венам, усугубляло ее мучения. Потянуло на рвоту; она выгнула спину, словно потягивающийся пес.