Читать книгу "Трюкач - Брэд Мельтцер"

– Какая еще Нола? Я просто…

Ш-ш-ш. Парень безжалостно хлестнул Зига, удар пришелся на левую икру.

Припав на одну ногу, Зиг издал хриплый звук. Согнувшись, он сунул руку в карман, вытащил нож…

Хх-а! Дубинка свистнула, как бейсбольная бита. От удара по пальцам нож отлетел на соседний газон. На коже остался тонкий кровавый рубец.

Опустившись на колени, прижимая к себе кровоточащую руку, Зиг покачал головой.

– Т-ты же понимаешь… что я засуну тебе эту дубинку…

Теперь широкомордый ударил Зига по плечу. Потом еще раз – по пояснице. Окружающий мир расплылся, потемнел. Зиг упал на четвереньки, вдруг увидев мать, стегающую брата шнуром от утюга. Зига она никогда не наказывала. Наоборот – всегда брала под защиту.

– …даже не знаешь, кто такая Нола! – долетел крик; мир тут же снова подернулся туманом и съежился до размеров булавочного отверстия. – Ты хоть понимаешь, что она натворила? Какое она чудовище?

Стоя на четвереньках, Зиг представил, как бы отозвался о Ноле Пушкарь – что она его подставила, что он ей ничем не обязан.

– Нола держит тебя за дурака. Это она устроила авиакатастрофу! – кричал парень. – Будешь ее прятать… – Он замахнулся для нового удара.

– С-стой… Я ее не прячу… Я знаю, где она… – с трудом выговорил Зиг.

Он едва мог шевелиться.

Широкомордый наклонился пониже, чтобы расслышать.

– Яремная ямка, – прошептал Зиг.

– Чего? – переспросил его парень, наклоняясь еще ниже.

Зиг не любил физическое насилие. Он ежедневно наблюдал его последствия. Однако, потратив много лет на латание солдатских тел, Зиг хорошо представлял себе, какие части человеческого организма наиболее живучи, а какие наиболее уязвимы.

– Яремная ямка, – повторил Зиг, ткнув большим пальцем в небольшое углубление чуть пониже кадыка обидчика. – Вот это укромное местечко, понял? – произнес он, вонзая палец еще глубже и одновременно удерживая парня за шею. – Ключица его не прикрывает. Чувствуешь, как больно? Это я ломаю тебе трахею.

Широкомордый, задыхаясь, хватал Зига руками. Кровь отлила от лица парня. Он захрипел от удушья, выронил дубинку. Зиг не ослаблял нажим.

У каждого человека есть нечто, в чем он не хочет признаваться даже себе. Усиливая хватку, Зиг испытал постыдный прилив адреналина от ощущения полной власти над другим человеком. Зиг не переставал повторять про себя, что насилие ему отвратительно. Однако в глубине души знал – он умел мастерски им пользоваться.

Способен ли он убить незнакомца? Ни в коем случае. Он давным-давно дал зарок никого не убивать. У смерти хватало помощников и без него.

Зиг оценивающе взглянул на мгновенно побелевшее лицо противника, закатившиеся глаза – первые признаки вялого паралича, при котором мозг прекращает посылать сигналы мышцам и тело теряет способность двигаться. Зачинщик драки грохнулся на землю, как мешок, набитый автомобильными аккумуляторами. Зиг победил, хотя особой радости не испытывал.

– Его можно было вырубить еще быстрее, блокировав венозный отток, – раздался голос за спиной.

Зиг обернулся и увидел Нолу. Резким выпадом она приложила основание ладони ко лбу Зига. На руке – изолированная перчатка, на большом пальце и мизинце – металлические шипы длиной не более сантиметра.

Обхватив голову Зига, Нола с двух сторон вонзила шипы ему в виски.

– Нола, не надо! – воскликнул было Зиг, но тело уже сотрясали конвульсии – разряд перчатки оказался сильнее, чем у боевого электрошокера.

27

* * *

Бетел, штат Пенсильвания Пятнадцать лет назад

Ноле было одиннадцать лет.

Девочка сидела на заднем сиденье голубого, как небо, «Чеви» 1965 года. Машину папа Ройол купил на аукционе залогового имущества, намереваясь подремонтировать и перепродать, да так и не смог с ней расстаться. Он расплатился за оригинальные колпаки на колеса фальшивым паспортом, над которым корпел несколько недель, затем обменял дорогой слуховой аппарат на решетку радиатора с еще не облезшим хромированным покрытием. Каждую неделю он натирал любимицу воском, даже дал машине имя – Тери.

«Чеви» стоял на подъездной дорожке, Нола свернулась калачиком на заднем сиденье и пыталась спать.

Здесь она ночевала каждые вторник и субботу. По этим дням Ройол пил. Он прочитал об этом в какой-то книге о личном успехе и с тех пор четко выдерживал график. Нола же рано усвоила – в такие вечера лучше держаться от «папочки» подальше.

Перевернувшись на спину, она поправила подушку, подоткнула одеяло, чтобы не касаться холодного ремня безопасности. По правде говоря, Нола ничего не имела против ночевок в машине. Сентябрьскими ночами, когда начинал дуть прохладный ветерок, она даже предпочитала сиденье машины кровати в доме.

На улице было тихо, шорох ветра убаюкивал. Но главное – здесь не надо бояться.

Однако Нола чувствовала – этот вечер отличался от прежних. Ветер, что ли, дул не оттуда? Надвигалась гроза.

Нола прожила с Ройолом четыре года; в отличие от первых месяцев эксцессы теперь случались редко. Конечно, совсем без нагоняев не обходилось. Ведь ей было всего одиннадцать. Например, однажды она вошла в комнату и спугнула посетителя, которому Ройол хотел что-то всучить.

В тот вечер грянула нешуточная гроза. Такой Нола еще не видела.

И все же вечерние бури случались редко. Нола хорошо изучила повадки Ройола или, по крайней мере, научилась не попадаться под горячую руку.

Снаружи что-то заскрипело по асфальту. Нола посмотрела на дом. Свет не горел. Час назад Ройол, пошатываясь, вернулся из бара и скрылся внутри. Должно быть, спит без задних ног.

Свет выключен, телевизор тоже – точно спит.

Нола легла на спину, прикрылась одеялом и посмотрела на электронные часы – подарок Ройола после особо успешной недели. Он стал неплохо зарабатывать. Дела пошли в гору, когда пару лет назад Ройол начал мастерить и сбывать фальшивые водительские права. Затем пришел черед поддельных счетов за электроэнергию, телефон и прочих документов, отражающих личную жизнь человека. Фальшивки Ройолу хорошо удавались, он мнил себя настоящим маэстро, Пикассо. Не бездумно штамповал документы – наводил на них потрепанный вид, указывал адреса снесенных зданий, чтобы никто не мог проверить. За дополнительную плату Ройол делал не просто фальшивое удостоверение личности – создавал целую легенду, новое физическое лицо.

Первым его клиентом стал старый приятель, бывший одноклассник, завязавший с прошлым жулик, решивший начать жизнь с нуля. После этого массовый спрос на талант Ройола возник в иммигрантской среде на окраинах Филадельфии. Заодно приемный папочка помог и Ноле – подделал ее метрику, чтобы девочку приняли в школу.

Нола еще раз глянула на часы. Почти два утра. Усталость давила на мозг, но заснуть все равно не получалось.