Читать книгу "Папа с прицепом - Алексей Макеев"

Помогла случайность. Кредитка Сазонова к ее телефону привязана была, когда расставались, Сазонов об этом не подумал, а она напоминать не стала. Стыдно признаться, но Светлана испытывала какое-то болезненное наслаждение оттого, что всегда была в курсе его финансовых операций. Получит Сазонов от постояльцев деньги, положит на карту, а ей, Светлане, оповещение приходит. В супермаркете покупки сделает, снова оповещение. Ерунда, конечно, но она вроде как на контроле все траты бывшего держит. Мало у того денег – радуется, а станет побольше – ядом пышет и все равно от оповещений не отказывается.

А еще Светлана заметила, что, когда Руслан в квартире Сазоновской появляется, тот к нему в тот же день едет, а накануне деньги с карты снимает. И суммы приличные. Что за ерунда? По идее, денежки прибывать должны, а они только убывают. И после того, как Руслан уедет, никаких денежных вливаний не происходит. Вот и пришла она к выводу, что Руслан ее бывшего «доит», как корову дойную. С чем это может быть связано? Светлана решила, что только с одним: ночной эпизод каким-то образом этого Руслана касается. Он и есть тот человек, который судьбу Сазонова в руках держит.

Много вариантов Светлана в голове прокрутила, все пыталась угадать, чем Руслан Сазонова зацепил. Но дальше предположений не продвинулась, хотя какое-то время следила и за Русланом. Приезжал тот, когда хотел, а Сазонову приходилось постояльцев по другим домам распихивать. И ни разу за столько лет он Руслану не отказал. И ни разу от него денег не получил.

– Как тебе история? – завершив рассказ, полюбопытствовал Крячко. – На бестселлер тянет, верно?

– Насчет бестселлера не скажу, а то, что Мухамбетов без алиби остался, это факт, – потирая руки, заявил Гуров. – Теперь его есть чем прижать, и неважно, как он Сазонова к рукам прибрал, это уже лирика. Главное, у нас есть с чем к нему идти.

– Еще одна приятная новость. – Крячко светился, как начищенный самовар. – В день смерти Паршина Мухамбетова в квартире не было. Светлана три дня поблизости ошивалась, но его не видела. Более того, она знает, кто в это время в квартире проживал.

– Пара молодоженов, – опередив его, проговорил Лев. – Приятные люди, нос не задирают, от выпивки не отказываются. Прожили две недели, потом домой подались. Дня через четыре после того, как Паршина в гараже нашли.

– Успел накопать? И что ты за человек, Гуров, снова всю «малину» испортил.

– Я ведь тоже сложа руки не сидел. Соседей опросил немало, но из тех, кто Мухамбетова в лицо знает, ни один не подтвердил, что тот в Сочи раз в месяц наезжает.

– Пару-тройку раз, не чаще, – подтвердил Крячко. – Светлана точно знает, она же практически живет в этом дворе. Не понимаю я этих женщин, и зачем ей так себя изводить? Ну, бросил тебя мужик, обидно, но пережить-то можно. Плюнула, нашла другого, и будь счастлива. Так нет, им терзания душевные подавай. На что только люди жизнь свою не тратят!

– С этим не поспоришь, – согласился Лев. – Зато нам ее странности на руку. Мухамбетова мы прижучим без вопросов.

– Думаешь, расколется? – В голосе Крячко вдруг зазвучало сомнение. До этой минуты он и сам так считал: никуда теперь тот от них не денется, а тут вдруг засомневался. – Станет ли он с нами разговор вести? Если Сазонов подтвердит в суде, что Мухамбетов у него был, судья может и не принять во внимание показания соседей. При хорошем адвокате доказать, что каждый из соседей «имеет зуб» на Сазонова, труда не составит.

– Не станет Сазонов в суде ложные показания давать. Хотя… смотря на какой крючок его Мухамбетов подцепил. Одно дело – дача ложных показаний и неоплаченный налог, и совсем другое – «уголовка». Почему-то мне кажется, что именно на уголовке его Мухамбетов поймал, – задумчиво проговорил Лев.

– Ты Сазонова видел? Какая, к черту, «уголовка»? Он бабу свою к рукам прибрать не смог, а ты ему «мокруху» пришить собрался?

– Кровь на одежде. Может, и не «мокруха» в чистом виде, но что-то там все же было. Сазонов был пьян, а по пьяной лавочке всякое может случиться.

– Поножовщина? Нет, скорее драка в баре с летальным исходом. Толкнул один синерылый другого, тот об угол стола ударился, и кранты, – подхватил Крячко. – Или на улице шпана пристала, Сазонов отбиваться начал. Силы не рассчитал и отправил одного на тот свет.

– А Мухамбетов?

– Свидетель или знакомый потерпевшего. Он Сазонова прикрыл и получил дойную корову до конца жизни.

– Тогда у него доказательства неоспоримые должны быть. Что-то, что не имеет срока давности, – заключил Гуров.

– Запись, – продолжал выдвигать версии Стас. – Видеозапись того события. С регистратора автомобильного, например. Или с телефона. Сейчас модно каждый чих на камеру снимать. Мухамбетов снял и Сазонову предъявил. А тот, дуралей, так испугался, что на все условия Мухамбетова согласился, лишь бы в тюрьму не попасть. Еще вариант: ДТП с летальным. Ну, или с вероятностью летального. Сазонов сбил пешехода и скрылся с места происшествия. Он ведь понимал, что за вождение в нетрезвом виде его по головке не погладят, а тут еще и пострадавший. Мухамбетов его по камере вычислил, нашел и начал шантажировать.

– Ладно, чем гадать, пойдем лучше к Мухамбетову. Там все и выясним, – предложил Гуров. – А если артачиться начнет, повезем его к Сазонову. Очную ставку устроим.

Пока напарники обсуждали новости, во двор въехало такси. Водитель остановился вровень со скамейкой, багажником уперся чуть ли не в ступени крыльца, вышел из машины и начал пинать ногами покрышки. Правое заднее колесо оказалось слегка приспущенным. Таксист достал из багажника ножной насос, приладил шланг к нипелю и заработал ногой. Камера нехотя наполнялась воздухом, он лениво сгибал и разгибал ногу, дымил сигаретой и глазел на подъездную дверь.

Полковники дружно поднялись со скамьи. Машина притерлась так близко, что теперь, чтобы добраться до подъезда, им пришлось протискиваться между досками скамейки и корпусом автомобиля. Крячко шел первым, Гуров семенил следом. Только Стас успел обогнуть багажник, как из подъезда вышел Мухамбетов. В полной экипировке, со спортивной сумкой через плечо. Увидев их, он замер на месте. Глаза подозрительно сощурились, губы сжались в струну.

– Смотри, Лев, на ловца и зверь бежит, – останавливаясь, произнес Крячко. – Мы тут думали-гадали, застанем ли нашего нового знакомого дома, а он сам к нам идет. Хорошее начало, верно?

– Вы что, следите за мной? – Мухамбетов всем своим видом изображал недовольство, но Гуров видел, что им владеет страх. Страх неизвестности, так как ему совершенно непонятно, чего можно ожидать от столичных оперов.

– Следите – это слишком громко, – продолжал Крячко. – Присматриваем – в самый раз.

– Чего вам надо? – Свой страх Мухамбетов решил прикрыть грубостью. – Я уже все вам сказал, больше добавить нечего.

– Все ли? Сдается мне, кроме лапши на уши, больше вы нам ничего не предложили, гражданин Мухамбетов. Но вы не переживайте, мы не в обиде. Нашлись люди посговорчивее и поразговорчивее, – нараспев произнес Крячко. – Сколько же интересного мы о вас услышали, гражданин Мухамбетов, вы себе представить не можете. Вот, например, история вашего знакомства с Сазоновым в устах более откровенных людей звучит совершенно иначе. Да вы и сами об этом знаете.