Читать книгу "Медведь и Дракон - Том Клэнси"

– Дэн Мэллой. Когда сидит за штурвалом, его позывной «Медведь». Знаете его?

– Из корпуса морской пехоты, верно?

– Да, – кивнул Кларк.

– Мне не доводилось встречаться с ним, но я слышал о нем. По-моему, он сейчас служит в Вашингтоне.

– Да, когда он ушёл от нас, его назначили в VMH-1.

– Управляет вертолётом президента?

– Совершенно верно.

– Лёгкая работа, – заметил Бойл.

– Сколько времени вы занимаетесь этим?

– Летаю на вертушках? О, примерно восемнадцать лет. Налетал четыре тысячи часов. Я, можно сказать, родился на «Хьюи» и затем дорос вот до этих вертолётов. Имею сертификат пилота на «Апаче».

– Как вы относитесь к нашей операции? – спросил Джон.

Ответ был «Лететь долго», и Кларк надеялся, что это было единственной причиной для беспокойства полковника Бойла. Отсиженный зад восстанавливается достаточно быстро.

* * *

– Жаль, что нет другого способа решить эту проблему, Робби, – сказал Райан во время ланча. Ему казалось ужасным сидеть в столовой Белого дома и есть вместе со своим лучшим другом чизбургеры, тогда как другие – включая двух людей, которых он хорошо знал, – готовились выполнить опасную операцию. Этого было достаточно, чтобы его аппетит стал таким же безжизненным, как говядина с низким содержанием холестерина. Он положил чизбургер на стол и выпил кока-колы.

– Почему же, такой способ существует – если ты готов ждать два дня, необходимых «Локхид-Мариетте», чтобы собрать бомбы, потом день на то, чтобы доставить их в Сибирь, и ещё двенадцать часов на саму операцию. Может быть, и дольше. «Блэк Джет» летает только ночью, не забыл? – напомнил вице-президент.

– Ты справляешься с ожиданием лучше меня.

– Джек, мне нравится это дело ничуть не больше тебя, о'кей? Но после двадцати лет взлётов и посадок на авианосцы ты привыкаешь справляться со стрессом, когда твои друзья оказываются в трудном положении. Если тебе это не удастся, лучше уж вернуть свои крылья лётчика-истребителя. Ешь, приятель, тебе нужно сохранять силы. Как дела у Андреа?

Это вызвало ироническую улыбку у Райана.

– Сегодня утром едва успел довести до своего сортира, так её потянуло блевать. Это убивает её, она смущается, словно голый парень посреди Таймс-сквер.

– Ничего не поделаешь, она выполняет мужскую работу и не хочет показывать другим свою слабость, – объяснил Робби. – Трудно быть одним из парней, когда у тебя нет члена, но следует признать, что она старается изо всех сил.

– Кэти говорит, что это пройдёт, но для Андреа это не проходит достаточно быстро. – Он поднял голову и увидел Андреа, стоящую в дверях, – как всегда, она была бдительным защитником своего президента.

– Она отличный солдат, – согласился Джексон.

– Как поживает твой отец?

– Не так уж плохо. Какое-то церковное телевидение обратилось к нему с предложением, чтобы он и Джерри Паттерсон провели ещё несколько совместных шоу в воскресное утро. Он обдумывает их предложение. Деньги за участие в этих шоу помогут привести в порядок его церковь.

– Их совместное выступление произвело большое впечатление.

– Это верно, Джерри справился со своей ролью совсем неплохо для белого священника. Да он вообще совсем неплохой человек, говорит папа. Правда, мне не слишком нравится это церковное телевидение. Слишком просто переехать в Голливуд и начать выступления перед аудиторией, вместо того чтобы быть пастырем для своего прихода.

– Твой отец производит сильное впечатление, Робби.

Джексон поднял голову:

– Я рад, что ты так считаешь. Ему было непросто воспитать нас, особенно когда умерла мама. Но он может быть строгим и придирчивым человеком. Прямо-таки выходит из себя, когда видит, что я пью пиво. Но, в конце концов, я полагаю, что это его работа – быть требовательным к людям.

– Скажи ему, что когда-то Иисус был барменом. Это было его первое чудо.

– Я уже говорил ему об этом, и он тогда сказал, что, если Иисус хочет быть барменом, это вполне приемлемо для Иисуса, но ты-то не Иисус. – Вице-президент засмеялся. – Ешь, Джек.

– Да, мамочка.

* * *

… – Здесь кормят совсем неплохо, – сказал Ал Грегори в двух милях от Белого дома, сидя в кают-компании крейсера «Геттисберг».

– Ну что ж, мы придерживаемся правила: никаких женщин и никакого алкоголя на военном корабле, – напомнил капитан Блэнди. – По крайней мере, на этом. Приходится развлекаться чем-то другим. Итак, как дела с ракетами?

– Программное обеспечение полностью введено, и я передал по электронной почте необходимую информацию, как вы хотели. Так что теперь и все другие крейсера с системами «Иджис» установили её.

– Я только что слышал, что управление, занимающееся системами «Иджис» в Пентагоне, переживает истерический припадок по этому поводу. Они не одобряют новое программное обеспечение.

– Пусть пожалуются Тони Бретано, – посоветовал Грегори.

– Объясните мне ещё раз, в чём заключается ваша модификация?

– Все дело в поисковом программном обеспечении, находящемся в боеголовке ракеты. Я сократил линии мода, для того чтобы ускорить процесс рециркуляции. И я также перепрограммировал скорость нутации лазера в предохранительной системе, так что теперь могу полагаться на более высокую скорость закрытия. Это поможет обойти ту проблему, которая существовала у «Патриотов» в борьбе со «Скалами» в 1991 году. Тогда я тоже помог с модификацией программного обеспечения, но эта примерно на половину порядка магнитуды быстрее.

– Без перемены в технической части?

– Было бы лучше увеличить дальность действия лазера, это верно, но можно обойтись и без этого – по крайней мере, при компьютерном моделировании все действовало исправно.

– Надеюсь, нам не понадобится проверять правильность ваших расчётов.

– О да, капитан. Ядерная боеголовка, падающая на город, это очень плохо.

– Аминь.

* * *

…Теперь их было уже пять тысяч, это число постоянно увеличивалось. Приходили студенты, вызванные по сотовым телефонам, которые, казалось, были сейчас у всех.

Некоторые даже приходили с портативными компьютерам, подключёнными к сотовым телефонам, так что они могли входить в Интернет прямо с площади. Была ясная ночь, без угрозы дождя, который мог вывести из строя компьютеры. Главари толпы – теперь они думали о ней как о демонстрации – собирались вокруг этих компьютеров, чтобы узнать больше и затем передать новости своим друзьям. Первое крупное восстание студентов на площади Тяньаньмэнь подстегивалось телефаксами. Эта демонстрация сделала большой скачок вперёд в технологии. Первая потерпела неудачу, но тогда все они были младенцами, и воспоминания о ней оставались у них в лучшем случае отрывочными. Теперь все они были достаточно взрослыми и образованными, чтобы знать, что нужно изменить в обществе, но всё-таки недостаточно взрослыми и образованными, чтобы понимать, что изменения в их обществе невозможны. И ещё они не знали, какой опасной комбинацией все это может стать.