Читать книгу "Восхождение Рэнсом сити - Феликс Гилман"

* * *

Почему они следуют за мной? Я умею уговаривать. Я зарабатываю на жизнь продажей невозможного. У меня есть карта – ее драгоценная карта, на которой указан путь на Запад дальше края сотворенного мира. Таких карт на свете мало. Я изобретатель Процесса Рэнсома, нашего козыря и единственного оружия. Мое безумие заразительно. Я хочу добиться в жизни лишь одного, хочу, чтобы все вышло ладно, складно и восхитительно, и если для этого мне придется построить новый мир, то так тому и быть. Я отправлюсь в земли, не освоенные людьми, пройду дальше земель, освоенных Племенем, и еще дальше, если потребуется.

* * *

Я решил, что Рэнсом-сити будет иметь форму колеса. Круг – идеальная фигура, символичная и к тому же практичная. Мы достроим новые кольца, когда у нас станет больше жителей. Наши здания будут высокими. Это будет город лифтов и стремящихся в небо зданий. Осями колеса станут зеленые проспекты, на которых расположатся театры, а на каждом углу – самоиграющие музыкальные инструменты. Никто не будет голодать, и у всех всего будет вдоволь, потому что у нас всего будет в достатке, и люди смогут работать над тем, что им нравится и приносит удовольствие. И женщины тоже. И дети, конечно. Каждое дерево в городе ночью будет освещено моими лампами. Если те земли окажутся обитаемыми, то с их жителями мы поступим честно. Между нами будет мир, а благодаря изобилию не будет нужды в воровстве. Я честный делец. Это будет новый мир.

* * *

Вернулся Дик Бек. Он подрался с какими-то ребятами, которые поставили ему фонарь под глазом, порвали рубашку и разбили нос, но могло быть и хуже. Он без конца улыбается. Письма теперь в руках фортуны. Я сказал ему, что в новом городе в неизведанных землях он будет главным почтмейстером, но не думаю, что парень понял, что я шучу. Что ж, кто-то же должен им стать. В любом случае, завтра мы двинемся дальше. Нужно порвать со старой жизнью и начать все заново.

* * *

Это рассказ о моем втором и третьем столкновении с историей. О том, как я попал в Джаспер, прославился и разбогател, и о том, чем это кончилось. Сегодня вечером я постараюсь написать как можно больше при свете Аппарата.

Глава двенадцатая

Пианино

В последовавшие за происшествием в Уайт-Роке недели и месяцы я блуждал без всякой цели, сначала двигаясь на запад, затем на север, а потом опять на восток. Я голодал почти всю зиму и брался за тяжелую и сомнительную работу, утверждая, что я – улыбчивый, которому не повезло в жизни. Взамен я получал хлеб, кров и наставления о бережливости и о том, как всего добиться самому. Аппарата не стало, как и моих сбережений и моего друга мистера Карвера. Даже мое имя исчезло. Я больше не осмеливался называть себя Гарри Рэнсомом – как знать, кто мог искать его после Уайт-Рока? Я отрастил бороду и волосы и назывался разными именами: Джон Нортон, Джо Райзер, да и другими, сейчас уже не вспомню.

Я написал с сотню писем. Например:

«Джесс! Не могу сказать, где я сейчас, так что даже не спрашивай. Дела у твоего младшего брата идут не так хорошо, как он надеялся, и он опять попал в переплет. Из Аппарата так ничего и не вышло. Увы, но будущее все же мне не принадлежит. Надеюсь, у тебя в Джаспере все в порядке и ты известная певица или актриса, не знаю, кто именно – ты об этом не написала. Иногда так хочется вернуться домой!

Твой Г.».

Или:

«Привет, Мэй. Это твой брат. Я вспоминал твое письмо – ты говорила, что молилась обо мне, – и еще вспоминал, как в детстве в Восточном Конлане убежал в лес, а когда вернулся, сказал, что жил там с холмовиками. Кажется, тогда ты помолилась за меня в первый раз – прежде за меня никто не молился. Тогда я разозлился, но теперь знаю, что ты хотела, как лучше. Может, ты и права и я правда веду себя неразумно. Молитва-другая мне не помешают, я отплатил бы тебе за них сполна, если бы только знал как».

Или:

«Мистер Бакстер, я никогда не писал вам раньше, но, возможно, мое имя вам знакомо – я изобретатель и делец, как и вы. Ваша книга о тернистом пути к богатству всегда меня вдохновляла, я знаю ее почти наизусть. В третьей и шестой главах вы говорите, что даже в самый трудный момент не впадали в отчаяние, потому что знали, что предназначены для великих свершений. Отличная хитрость, хотел бы я знать, как она действует.

Возможно, вы читали о так называемом „чуде в Уайт-Роке“. Это моих рук дело. Все случилось не совсем так, как написали в газетах, но посмотреть было на что. Когда-нибудь мое изобретение изменит мир. Я хотел бы с вами поговорить. Сейчас у меня не все ладно, но, возможно, однажды человек вашего положения узнает во мне родственную душу и протянет

руку помощи.

Искренне ваш,

профессор Гарри Рэнсом».

Большую часть писем я не отправил. Это было мне не по средствам. Но я наскреб денег, чтобы отправить последнее письмо мистеру Бакстеру, после чего уехал из города, не решившись дождаться ответа.

Три недели я жил в поселении под названием Раздвоенное Копыто, где представлялся Джо Рейзером и зарабатывал на жизнь тем, что писал письма за других людей, в основном о коровах. Там меня впервые настигли слухи. На рынок заявился человек с полудюжиной коз и новостями о том, что бродячий агент Стволов по имени Джон Кридмур, черный как ночь, колдун Рэнсом и белокурая красавица изобрели Аппарат, способный убивать Локомотивы Линии и демонов Стволов, и сейчас они пробираются с ним по дороге на северо-восток к самой станции Хэрроу-Кросс. Это был известный пьяница, и никто ему не поверил. Но я все же покинул город и в соседнем увидел в газетах рассказ о происшествии в Уайт-Роке.

* * *

У меня не было денег, чтобы построить новый Аппарат. Даже если бы они у меня были, я бы не решился. Я не знал, смогу ли. Не помнил, как это сделать. У меня сохранились кое-какие записи и наброски после происшествия в Уайт-Роке, но сейчас они казались мне бессмысленными, как детские стишки или загадки. Я корпел над цифрами при свете свечей, но расчетам не хватало стройности. Я забыл, как выглядел свет Процесса. Снова проходя через Колдуэлл, я купил опиум на узкой улочке и весь ясный, холодный день проболтался на улице, пытаясь вспомнить свет, но так его и не увидел, хотя заметил много странного. Я ужасно скучал по мистеру Карверу.

Однажды я написал такое письмо:

«Мистер Карвер! Мне жаль, что ваши последние сказанные мне слова касались того, что я украл идею. Но все было не так. Я хотел бы вам все объяснить, или, может, вы смогли бы все объяснить мне. Хочется, чтобы вы снова были здесь и мы смогли поговорить в последний раз».

Но, разумеется, слать это письмо было некуда. Не осталось даже могилы пастора Карвера. Процесс уничтожил все.

* * *

Я оказался в Домино, так как слышал, что им нужны инженеры. Город стоял на берегу реки Айр, всего в полумиле вверх по течению от лагеря линейных. Домино недавно разбогател. Линейные везли сюда товары, машины и людей с северных фабрик, и в карманах у жителей Домино осели кое-какие средства. На главной улице города красовались дома с еще пустыми, недавно отстроенными верхними этажами и новенькими товарами в витринах, на которые не находилось покупателей.