Читать книгу "Любовь пиратки Карибского моря - Ирина Измайлова"

С этими мыслями он лег спать, а поутру его разбудил Серхио Клемендо, первый помощник, и сообщил:

— Вам принесли письмо, капитан.

— Кто принес?

Ко всякого рода посланиям Робертс относился осторожно: пару раз ему пытались уже подстроить ловушки с помощью всяких соблазнительных писем. Однажды сообщили о возможности легко взять целый торговый караван, который на поверку оказался флотилией военных судов, в другой раз написали о большом пиратском походе, впервые, со времен капитана Моргана, собиравшем сразу тридцать кораблей и сулившем огромные прибыли. И в том, и в другом случаях у Робертса хватило ума проверить сообщения, и он не угодил в капкан.

На этот раз в письме, принесенном из Сант-Яго мальчиком-мулатом, говорилось, что капитана шхуны «Виолетта» желает видеть некая дама, которой очень нужна его помощь. Дама уверяла, что за эту услугу она готова щедро заплатить.

«Можете мне не верить, но речь идет об очень больших деньгах, которые я надеюсь получить по праву наследования, — вещало послание, написанное, без сомнения, женской рукой. — Это не просто большие, это огромные деньги, сэр капитан! Если вы мне поможете, то получите половину этой суммы. Но я прошу соблюдения тайны».

Письмо интриговало и настораживало одновременно.

— Кто тебя послал? — спросил Робертс у мальчишки. — Что это за дама?

— Молодая и красивая, — коротко отвечал паренек. — Она поселилась в трактире «Две красные розы», что сразу за портом. Просила передать, что если их милость, господин капитан, не сможет прийти, то не разрешит ли ей посетить его на корабле.

— Она сказала, откуда знает обо мне?

— Нет, сэр капитан, ничего не сказала.

Робертс задумался. Очень может быть, что в письме и не содержится никакой ловушки. О его пребывании в бухте Гуантанамо знали многие, что в Сант-Яго, что в нескольких поселках на берегу моря. Его команда не первый день посещала веселые заведения, швыряясь деньгами и привлекая к себе внимание. Конечно, спьяну парни наверняка рассказывали своим красоткам, собутыльникам, просто кабацкому сброду, кто они такие, кто у них капитан и все в таком же духе. Это не было особенно опасно: вряд ли кто-то пойдет доносить на них, а если такое случится, они успеют выйти в море задолго до появления испанских военных судов. Об этом им, в свою очередь, сообщат те же завсегдатаи кабаков — за несколько серебряных монеток они поспеют в бухту куда раньше, чем королевские фрегаты поднимут паруса.

Скорее всего, неизвестная дама узнала о появлении загадочного капитана от своего слуги или от какой-нибудь торговки. Только с чего это она задумала просить помощи у незнакомого и явно небезопасного человека? Может, это какая-то ловкая интриганка и ей просто-напросто хочется завести необычный роман? Говорят, в Старом Свете таких дам полно. Наверняка появились и здесь.

— Покажешь мне трактир? — после некоторого раздумья спросил Бартоломью мулата и показал золотой.

Лицо мальчишки так и засияло.

— Конечно, конечно, сэр, покажу!

Море оставалось спокойным, и до порта Робертс легко добрался на лодке. Шестеро гребцов были одновременно и его охраной. Как показывал опыт, такой охраны обычно вполне достаточно в портовых городках. Впрочем, добравшись до трактира, Бартоломью приказал пиратам ждать его на первом этаже и ни в коем случае не надираться, по крайней мере, до его возвращения.

Трактир был двухэтажный, чистенький, насколько это было возможно, увитый богато цветущим плющом и оттого с виду нарядный. В отличие от многих подобных заведений, он слыл приличным местом — здесь не было комнат для свиданий, а портовые девушки, заводившие знакомства с теми, кто приходил сюда выпить, обычно уводили новых знакомых к себе домой.

Владелец заведения в ответ на вопрос о молодой постоялице расплылся в улыбке не хуже темнокожего гонца.

— Я не удивляюсь, что этой особой заинтересовался такой знатный господин! — Трактирщик говорил по-испански, притом тараторил, и Робертс не все понимал в его речи. — Знаете, это очень-очень великолепная дама. Как раз под стать такому прекрасному господину. Идемте, идемте, добрый господин, я вам покажу, какую комнату она заняла. Я выделил ей комнату, из окна которой видно море. Сейчас ведь нет штормов, и смотреть на море очень приятно!

Они поднялись на второй этаж. Хозяин постучал, и из-за закрытой двери донесся голос, сразу же привлекший внимание Бартоломью: низкий, глубокий, он казался бы голосом юноши, если б не был мягок и словно прозрачен, в нем звучала усталость и одновременно угадывалась скрытая страстность.

«Или я ничего не смыслю, или она и внешне окажется интересна!» — подумал Робертс.

— Это вы, хозяин? — Женщина говорила по-испански с акцентом, но что это был за акцент, Бартоломью сразу не понял.

— Госпожа, к вам пришел очень красивый господин! Настоящий знатный господин, милая госпожа! — воскликнул трактирщик. — Говорит, что он — капитан корабля.

— Так пускай заходит!

Трактирщик спрятал в сумке, что висела у его пояса, золотую монету, которую подал ему гость, и, вновь засияв улыбкой, растворился в глубине коридора. Бартоломью толкнул дверь, вошел и, сняв шляпу, согнулся в поклоне, не отрывая, однако, взгляда от женщины, сидевшей в кресле возле окна.

Да, она действительно была молода и, безусловно, хороша собой. Возможно, не красива, но необычна, а таких женщин Робертс всегда выделял.

Довольно высокая, насколько можно было заметить, пока она сидела, со статной, гибкой фигурой, в которой под плавностью линий и неспешностью движений угадывалась внутренняя сила, которую невозможно скрыть. Гордая посадка головы и правильное овальное лицо, но с твердым подбородком и очень необычным ртом: небольшой, красиво очерченный, он казался жестким и страстным одновременно. Глаза были темные, большие, вообще будто бы предназначенные для другого лица — они смотрелись бы скорее на мужском лице, хоть их и осеняли великолепные густые и пышные ресницы.

— Здравствуйте, госпожа! — Бартоломью выпрямился, держа в руке шляпу и со все большим интересом разглядывая женщину, почему-то не боясь, что она сочтет это неучтивым. — Я капитан «Виолетты». Мое имя — Бартоломью Робертс. Но вас я не знаю.

Она улыбнулась. Улыбка была вообще странная. Очень часто у скрытного человека улыбается все лицо, и лишь глаза остаются серьезны. Здесь было все наоборот: глаза, эти самые странные, неженские глаза незнакомки смеялись, слегка раскрылся в улыбке ее выразительный рот, а все остальные черты сохраняли невозмутимую серьезность. Женщина тоже, не смущаясь, разглядывала капитана Удача, и, кажется, он ей понравился.

В самом деле, собираясь на столь необычное свидание, Бартоломью постарался не ударить в грязь лицом. Он всегда одевался нарядно, не жалея денег на богатые наряды и украшения, однако в этот раз был одет скромно. И именно это шло ему более всего. Бутылочного цвета шелковая рубашка с широко раскрытым воротом, черные облегающие штаны с шитым серебром поясом, высокие узкие ботфорты без отгибов, с серебряными пряжками и длинный, без рукавов камзол, тоже черный, атласный, без всякого шитья. Костюм довершал шелковый шейный платок цветом немного светлее рубашки, сколотый простой, очень красивой брошью — серебряной с одним большим изумрудом. Робертс презирал парики, тем более что его собственные волосы могли посрамить любой созданный цирюльником шедевр. Светлые, очень густые, они ложились волнами на плечи, а сверху были повязаны платком, точно таким, как на шее. Когда Бартоломью надевал шляпу, сзади были видны концы этого платка, тонувшие в волнах его шевелюры, которую он всегда, даже в море, умудрялся поддерживать в порядке.