Читать книгу "Арвендейл. Нечистая кровь - Юлия Остапенко"

Это длилось долго, очень долго. Темное пламя беззвучно переливалось под низко нависшими ветвями мертвого меллирона, играло на черной поверхности Серебряного Листа. Дыхание одного человека шумно разносилось во тьме. Только одного человека.

Брайс крутанул меч в руке и бережно вонзил в землю рукоятью вверх.

– Я еще к тебе вернусь. Буду навещать, – прошептал он и погладил потемневшую от времени гарду слегка подрагивающей ладонью.

Потом наклонился к Эгмонтеру, скорчившемуся на земле, и вздернул на ноги.

– Пойдемте, виконт. Хватит на первый раз. Нам с вами придется многое обсудить.

Глава 11

– …посему молю ваше королевское величество в кратчайший срок предоставить требуемое подкрепление и милостиво утвердить своей высочайшей волей изложенный план.

Гонец закончил чтение в гробовой тишине, смущенно кашлянул и, скрутив свиток подрагивающими руками, согнулся в поклоне, протягивая королю только что зачитанное послание. Яннем смотрел на тронутый желтизной пергамент со свисающей с него маршальской печатью и думал о том, как бы поступил его отец, король Лотар, ушедший в чертоги Светлых богов. И о том, громко ли король Лотар хохочет там сейчас, в этих своих чертогах, тыча пальцем с небес в своего непутевого сына.

«Он еще совсем молод, – думал Яннем, глядя на склоненного гонца. – Почти ребенок. Неопытный, поэтому так волнуется. Но не дурак, далеко не дурак. Поэтому перепуган. Он понимает, что значат эти вести. Должен ли гонец быть столь умен в такие юные годы? Положено ли гонцам думать? Определенно, нет. Но я не казню его, как бы того ни хотелось лорду Дальгосу».

Лорд-дознаватель, словно прочтя его мысли (а может, и вправду прочтя, хотя Яннем все же надеялся, что столь далеко магические таланты главного шпиона не простирались), многозначительно взглянул на Яннема и как бы невзначай коснулся пальцем собственного кадыка. Весьма прямолинейный жест. Яннем сцепил зубы, не желая подать виду, будто заметил и понял сигнал. И уж тем более не желая ему покорно следовать. Лорд Дальгос порой рубит уж слишком сплеча. К тому же, говоря начистоту, вековечную традицию срывать злобу на гонцах, принесших дурные вести, Яннем всегда считал варварством.

Он отпустил гонца коротким движением руки, и тот моментально убрался восвояси, еще раз подтвердив редкостную башковитость. Когда дверь за ним закрылась, Яннем взял со стола оставленный на золоченом подносе свиток и еще раз прочел его, смакуя каждое слово, запечатлевая его в памяти, чтобы позже обдумать как следует и отыскать малейшие признаки двойного смысла. Хотя если Брайс писал это письмо сам, то это вряд ли было игрой. Не могло ею быть. Яннему все еще не хотелось в это верить.

В этом послании его брат, находящийся сейчас в ущелье Смиграт, давал своему монарху отчет о прошедшем сражении и уведомлял о грядущих планах. И требовал войска. Да, он ТРЕБОВАЛ еще больше войска. Для похода в земли орков на запад.

Брайс вернулся к озеру Мортаг через две недели после первой победы, потому что оказался полностью прав в своих предположениях: несмотря на понесенное сокрушительное поражение, несмотря на стоящие морозы, орки снова упрямо перли на Митрил. На сей раз их было гораздо больше, и с ними шла целая орда шаманов – орочьи командиры сделали очевидные выводы из катастрофы у озера и поняли, что основная сила митрильской армии сейчас заключена в ударной группе магов. Чего орки не знали, так это того, что стержень этой группы Яннем уничтожил собственными руками, казнив Верховного мага по обвинению в измене. Это было ошибкой, которую Яннем понял быстро и болезненно: из-за проволочек, связанных со сбором армии для нового похода, Брайс прибыл на место слишком поздно. Оставленные в долине у Мортага войска не смогли сдержать натиск, и под прикрытием шаманов орки прорвались через Скорбный Перевал. Когда Брайс пришел туда, все, кого он оставил охранять западный предел, были мертвы. Уже пять сотен лет эта земля не видела столько человечьих костей и не пила столько крови.

Яннем не знал, что именно почувствовал его брат, когда стало ясно, что он опоздал. Но примерно представлял или думал, что представляет. Поэтому его не удивило то, что произошло потом, хотя он до сих пор не понимал толком, как именно Брайсу удалось такое сделать. С ним было четыре тысячи человек – больше Яннем ему не выделил по настоянию все того же лорда Дальгоса: во-первых, для того, чтобы усилить армию на западе, требовалось ослабить ее на юге, а во-вторых – и это было куда важнее, – Яннем не желал отдавать в руки своему брату слишком большую силу. Сейчас на южных пределах, в гарнизонах и внутренних фортах королевства состояло порядка десяти тысяч пехотинцев, три тысячи латников и полторы тысячи тяжелой конницы. Примерно четверть всей этой силы Брайс забрал с собой на запад. Не настолько много, чтобы всерьез обеспокоиться, но Яннем прилежно изучал историю и знал, что дворцовые перевороты случались и с гораздо меньшим числом бунтовщиков. Не то чтобы он всерьез ждал, что, едва выйдя за ворота столицы, Брайс тут же велит обратить острия копий в сторону Эрдамара. В конце концов благодаря недавней чистке он лишился практически всей поддержки при дворе: те, кто еще отдавал предпочтение принцу, предпочитали теперь об этом благоразумно помалкивать, а лорд Дальгос зорко следил за колебаниями переменчивых придворных настроений, готовый в любой миг срубить голову, дерзнувшую подняться чересчур высоко. Да и, кроме того, волна народной любви к Брайсу, поднявшаяся на гребне победы у Мортага, быстро опала, как только пришла весть о прорыве орков через Скорбный Перевал и чудовищной бойне, которую они там учинили. Чего стоила та победа, говорили теперь люди, если орки все равно в конце концов прорвались? И что будет дальше? Неужели они пойдут в глубь страны?

Но орки не пошли в глубь страны. Они и не намеревались этого делать: что бы им ни понадобилось в Митриле, оно находилось в горах. Они укрепились в митрильских фортах, уничтожив там всех людей, и двинулись вглубь гор на северо-запад – к землям троллей. Там не было ничего, кроме охотничьих угодий короля Лотара. Ни у кого из разведчиков не имелось ни малейших идей, что они могут там искать.

Но что бы они ни искали, далеко им зайти не удалось. Брайс настиг их.

И стер в порошок.

Его доклад был хотя и сдобрен формальными велеречивыми оборотами, традиционными для официальной переписки вассала и сюзерена, но в то же время по-деловому сух и конкретен и именно этим производил неизгладимое впечатление. Выяснив, что орки движутся вглубь гор, Брайс принял рискованное решение: разделил свою и без того небольшую армию на две равные части и попытался взять орков в клещи. Одна часть войска, состоявшая в основном из лучников и латников, отрезала оркам путь к Скорбному Перевалу и возможность отступить к своим землям, а другая часть, состоявшая из легкой пехоты и боевых магов во главе с Брайсом, двинулась вглубь гор им наперерез. Благодаря многолетним и частым охотам Брайс прекрасно знал эту местность, все ее недостатки, опасности и тайные ловушки. Орки не торопились давать бой: люди, казалось, их просто не интересовали. Но Брайс сумел вызвать в них достаточное раздражение, покусывая бока орочьего войска краткими, малочисленными, однако точными и болезненными атаками. В этой части гор не было ничего похожего на плато, дать большой бой не представлялось возможным, но Брайс преследовал иную цель – заставить орков, куда бы они ни шли, сбиться с маршрута. Брайс не уточнял в донесении, зачем именно ему это понадобилось, и Яннема кольнуло неприятным подозрением, что брат чего-то недоговаривает. Но так или иначе, тактика нового маршала возымела действие – орки спешили, и в конце концов их командир, разъяренный постоянными атаками людей, решился дать бой в скальном ущелье Смиграт.