Читать книгу "Два дня в апреле - Роушин Мини"

По пятницам она здесь не бывает. Её день для посещений — вторник. Вот уже восемь месяцев, каждый вторник, в два часа дня, она приходит сюда. Они встретились случайно на улице, можно сказать, столкнулись нос к носу. Он стоял на тротуаре, пытаясь вставить ключ в дверной замок. А она налетела на него со всего маха. Она тогда упала бы лицом на асфальт, если бы он вовремя не потянул её.

«Прошу прощения!» — пролепетал он растерянным голосом, хотя то была всецело её вина, что чуть не сбила его с ног. Идёт, не смотрит по сторонам. И мысли её витают бог знает где! «С вами всё в порядке?» Крепкая рука уверенно подхватила её под локоть. Мужчина бросил на неё внимательный взгляд. «Вы не ушиблись?» — голос глубокий, волнующий. И слова… слова действуют на душу как бальзам. «С вами правда всё в порядке?»

Мо ощущает, как ей приятно опираться на чью-то сильную руку. Ей так хочется тепла и ласки, обыкновенного человеческого участия. Ах, как хорошо, когда есть на свете хоть кто-то, кто может позаботиться о тебе! Она так устала одна тащить весь груз этих проблем. Вот уже целых четыре месяца она пытается сама, в одиночку, противостоять тому горю, которое так неожиданно обрушилось на их семью. И ни слова жалобы! Четыре месяца держится одна и держит круговую оборону, ни в чём не давая себе поблажки. А как же иначе? Она должна быть сильной! Ради Дафнии! Ради Уны…

На следующий день после того уличного инцидента она снова оказалась на этой же самой улице и даже подошла к той двери, которую незнакомец пытался открыть накануне. Почти рядом с греческим ресторанчиком. Она прочитала имя мужчины, выгравированное на блестящей медной табличке, а чуть ниже надпись: «Консультации психолога».

Консультация! Да зачем ей эти консультации? «Конечно, проще простого излить душу незнакомому человеку. А он возьмёт и начнёт ковыряться в твоём прошлом. Докопается до детских лет, выискивая в той далёкой поре какие-то только ему известные мотивы и причины. Поднимет со дна души всякую грязь и муть, и уйдёшь от такого консультанта в еще более депрессивном настроении, чем пришла. Нет уж! Спасибо!» Ни в каких советах психолога она не нуждается. Ей нужна помощь, конкретная помощь, и больше ничего. Словом, в тот раз она прошла мимо.

Но спустя три дня снова очутилась перед этой дверью. В конце концов, чего она испугалась? Никто же не принудит её силой ни к чему. Сейчас она просто зайдёт и спросит. Наведёт, так сказать, справки, только и всего. Ей хватит и минуты, чтобы понять, сумеет этот человек помочь ей или нет.

Она нажала на медную кнопку звонка, расположенного прямо над вывеской, и стала ждать. Спустя полминуты позвонила вторично, и снова безответно. Она ушла ни с чем.

Еще через два дня Мо снова пришла к заветной двери. На сей раз мужчина оказался на месте.

— Хотела бы поговорить с вами, если у вас есть пара свободных минут, — сказала она, и он повёл её вверх по лестнице в ту крохотную каморку, которую она уже успела изучить так хорошо за последние восемь месяцев.

Они встретились взглядами.

— Мне не нужны никакие психологические консультации, — сказала Мо, продолжая глядеть ему прямо в глаза. — Я прочитала вывеску. Мне не нужно, чтобы вы корректировали линию моего поведения и всё прочее. Всё, что мне надо, чтобы нашёлся человек, который бы меня просто выслушал. Выслушал, и всё! Мне нужно место, где я могу выговориться. Говорить и говорить, и при этом вовсе не обязательно мне отвечать. Лучше не отвечать совсем!

— Понятно, — он вежливо осмотрел её с головы до ног, но лицо его при этом осталось абсолютно непроницаемым. Даже если он и узнал в ней ту старуху, которая чуть не сбила его с ног пять дней тому назад, то ничем не выдал этого. А если и подумал, что у неё шарики зашли за ролики, то тоже не стал никак комментировать или тем более высказываться вслух по этому поводу.

— Итак, что вы скажете мне? — спросила она.

— Я умею слушать, — ответил он.

— Надеюсь никакого гипноза и прочей чепухи? И копаться в моём детстве тоже не станете?

— Ни за что!

— Будете слушать, и всё?

— Раз вы этого хотите, то — да!

Голос его звучал так же ровно и спокойно, как и в ту самую первую их встречу. А собственный внутренний голос, который уже неоднократно приводил Мо к дверям его офиса, подсказал, что этому человеку можно доверять. Они договорились о встрече. И вот в следующий вторник, после обеда, он привёл её в эту комнатку. И как только она уселась в кресло, тут же разрыдалась.

Наверное, где-то в течение получаса из отведенного ей часа Мо плакала, сгорбившись на кресле, сполна изливая все те слёзы, которые копились в ней долгие четыре месяца. Он сидел молча и лишь только ближе придвинул к ней коробку с салфетками. Вот так, не сказав ни слова, этот человек позволил ей каким-то странным образом распахнуть перед ним свою душу и излить слезами всё, что там накопилось.

Наконец она всхлипнула в последний раз, шмыгнула распухшим от слёз носом и стала рассказывать ему скрипучим голосом о Финне и Лео. Этот человек сдержал своё слово: он слушал и не задавал никаких вопросов. И ни разу не перебил её.

В то самое первое их свидание Мо испытала страшное облегчение. Каждое произнесённое ею слово было похоже на камень, который скатывался с её души, и с каждым словом ей становилось легче. Пару раз слёзы снова наворачивались на глаза, но она продолжала говорить, не обращая внимания на них. Она рассказывала о муже, о сыне, которого потеряла совсем недавно.

Когда часы на стене показали, что время её истекло, Мо замолчала и поднялась с кресла, хотя мужчина ничем не дал знать, что пора заканчивать. Просто Мо не привыкла пользоваться преференциями, и никакие подачки ей не нужны. Ни от кого!

С тех пор каждый вторник она исправно появлялась в его офисе. Ни единого пропуска! Да и как можно? Ведь эти встречи с психологом стали для неё своеобразным клапаном-предохранителем, который помогал обрести душевное равновесие, чтобы продолжать жить дальше. И вот, сегодня, она впервые рискнула явиться к своему психотерапевту в неурочное, так сказать, время, то есть без предварительной записи.

Он явно собирался домой, когда она подошла к его офису. Уже держался за ручку входной двери, чтобы закрыть её, а в другой руке Мо заметила ключи от машины. И под мышкой зонтик.

— Вы уже домой? — спросила она упавшим голосом. И, видно, на её лице отразилось такое смятение, что он качнул головой и сказал в ответ:

— Нет, нет, что вы! Проходите! Я приму вас! — и снова повел её по лестнице в свой приёмный кабинет. А по пути извинился, сказал, что ему нужно сделать один срочный звонок. Наверное, надо отменить или перенести на более позднее время деловую встречу, которую она сорвала, подумала Мо.

— Я вас не задержу надолго! — объявила она, когда он, позвонив куда-то, вошёл в комнату. И это было последнее, что она смогла выговорить. Потому что слёзы полились из её глаз ручьями, точно так же, как при их первом разговоре.