Читать книгу "Тиберий. Преемник Августа - Джордж Бейкер"

У Германика вряд ли хватало смекалки для подобного понимания ситуации. Нет ни единого признака наличия у него серьезной политической концепции. Он, кажется, хотел завоевать Германию исключительно военными методами, не сообразуясь ни с какими обстоятельствами. Тиберий знал, как правильно поступить, однако в его планы не входило поправлять Германика и его друзей. Они бы его не послушали. Они бы обвинили его — и они это сделали — в зависти и в желании не допустить их успеха. Теперь в его интересы входило позволить эксперимент, который дискредитирует и прикончит враждебную ему партию.

Второе вторжение за год возобновило старый план Друза. Была собрана флотилия. Германик прошел через Фосса-Друзиана, канал, выкопанный его отцом, чтобы соединить Рейн с Исселем, и достиг устья Эмса. Его продвижение поддерживала колонна всадников во главе с Педонисом Альбинованом, в то же время легионы внутренней территории под командованием Цецины продвигались через страну бруктеров к верхнему течению Эмса. Три войска встретились на Эмсе, и земли между Эмсом и Липпе были разграблены. Все племена, участвовавшие в разгроме войск Вара, теперь понесли наказание у себя дома.

Место, где был разгромлен Вар, было уже недалеко. Германик туда и направился. Он нашел его в основном тем же, что после битвы, и это зрелище произвело огромное впечатление на всех. Здесь была разрытая площадка посреди леса, наполовину законченный лагерь, в котором остались недостроенными вал и ров; повсюду лежали останки разгромленных легионеров, черепа и скелеты, головы, посаженные на сучья деревьев, даже алтарь, сооруженный германцами, на котором приносили в жертву главных офицерских чинов. Выжившие в том сражении провожали товарищей по месту битвы, объясняя, как все происходило, и показывая места, где случились разные эпизоды. Площадку расчистили и погибшим отдали последние почести. Был насыпан холм и построен трофей[35] — с тех пор он давно исчез, так что это место теперь обнаружить невозможно.

Германик получил всеобщее одобрение, бросив на могильный холм первую горсть собственной рукой.

Это место было несчастливым для римлян, и до сих пор в некотором роде оно имело какую-то зловещую силу. Германик с большим трудом сумел воссоединиться со своим флотом. Всадники Альбинована благополучно совершили обратный переход, однако Цецина обнаружил, что главная вражеская сила сосредоточена на его фланге и ждет первой возможности, чтобы совершить нападение. Удар обрушился, когда он подошел к «Длинным гатям», узкой полоске дороги, построенной через огромное болото. Арминий заранее занял окружающие склоны холма. Это была ситуация, которая требовала решительности и умения, но Цецина был старым и опытным командиром с сорока годами службы за спиной. Он приказал окопаться, пока дорогу восстанавливали и чинили.

Первое сражение состоялось за овладение проходом. Германцы направили в болото все местные ручьи с окружающих холмов и сильно повысили уровень воды. В этих условиях херуски имели все преимущества. Римлян спасло только наступление темноты. Для них это была ужасная ночь, германцы же находились на возвышенности и готовились продолжить сражение с наступлением утра. Цецина понимал, что следует оттеснить их и отогнать на высоты, если удастся пересечь местность. В этом случае на окраине останется достаточно места, чтобы построить легионы. Когда он наконец уснул, ему явился дух Вара, зовущий в болото, протягивая к нему страшные ладони, он за ним не пошел и оттолкнул его руки.

Большая работа, начатая с рассветом, сопровождалась ужасающей путаницей. 5-й и 21-й легионы, направленные на фланги, чтобы вытеснить германцев с прохода, вместо этого пошли вперед. Не было никакой возможности их отозвать. Обоз надо было провести через проход как можно лучше. Это понимал Арминий и всеми силами сдерживал прохождение, пока наконец, как он и ожидал, обоз не превратился в массу поломанных повозок и рассредоточенных людей, не выполняющих приказы. Тогда германцы пошли в наступление с криками «Еще один Вар! Мы снова их разбили!».

Отборный отряд всадников разрезал колонну в центре, охотясь на лошадей, которые вскоре рассыпались, сбрасывая всадников и топча копытами все, что встречалось на их пути. Пал конь под Цециной, и он был бы отрезан от своих и взят в плен, если бы воины 1-го легиона не прорвались к нему и не вступили в рукопашный бой, придя ему на помощь. Оставшиеся в живых оторвались от противника, отдав на разграбление транспорт, к которому тотчас устремились германцы. К ночи легионы преодолели болото, собравшись на твердом участке земли.

Ситуация не обнадеживала. Большая часть шанцевых инструментов была утрачена, однако они собрали остатки, чтобы провести земляные окопные работы, как того требовали правила. Не было палаток и не было помещений для раненых, их рацион ясно показывал, что они находятся на германской земле в окружении врага. Кажется, даже мужество оставило их. Когда один конь отвязался и сбил кого-то с ног, легионеры, нервы которых были на пределе, кинулись к воротам.

Однако Цецина не был Варом.

У него был авторитет, и он сумел остановить возникшую панику. Он лег у ворот, ведущих из лагеря, вынуждая людей перешагивать через его распростертое тело. Он рассчитал верно. Тем временем его офицеры обошли своих воинов, убеждая их в том, что тревога была ложной. Дисциплина была восстановлена.

Это произошло не столь быстро. Цецина собрал людей и обратился к ним с речью. Он не отрицал, что ситуация серьезная. Их единственное спасение было лишь в них самих и в их умении. Затем он отдал распоряжения и добавил несколько ободряющих и сочувственных слов, которые обычно трогают души простых людей. Собрав уцелевших коней, своих собственных и своих офицеров, он создал импровизированный конный отряд из лучших воинов. Затем он стал ожидать дальнейших событий.

Германцы разделились во мнении. Арминий был за то, чтобы блокировать лагерь. Его дядя Ингвиомер выступал за то, чтобы напасть на лагерь и захватить его, и в конце концов это мнение перевесило. С рассветом они заполнили рвы, снесли ограждение. Как только они оказались на стенах, Цецина разыграл свою карту. Ворота были распахнуты настежь, и легионеры предприняли вылазку. Арминий, как и прежде, ускользнул целым и невредимым. Ингвиомер также бежал, но тяжело раненный. Вплоть до ночи победоносные легионеры преследовали неприятеля и возвратились в лагерь, весьма ободренные успехом.

Тем временем в Кастра-Ветере уже разнесся слух о том, что случилось наихудшее и что Цецина и его люди стали последней жертвой германцев. Поступили даже предложения разрушить мост через Рейн на случай внезапного нападения германцев. Агриппина, не верила, что Цецина погиб, и не позволила трогать мост. Говорят, что она стояла на нем до тех пор, пока не показалась колонна Цецины, которая сумела прорваться. Она распределила одежду для тех, кто в ней нуждался, и позаботилась о раненых.

Самому Германику не повезло. Его корабли сели на мель на Фризийской отмели. Чтобы снять лишний груз, он высадил Публия Вителлия со 2-м и 14-м легионами, и те, продвигаясь вдоль берега, были застигнуты равноденственными приливами, к которым римляне никак не могли приспособиться. Они с трудом выбрались на берег и провели ужасную ночь. Разнесся слух о том, что вся флотилия погибла, в то, что она цела, поверили, лишь когда появился Германик с войском.