Читать книгу "С первой фразы. Как увлечь читателя, используя когнитивную психологию - Лиза Крон"

Как говорят Чип и Дэн Хизы в своей книге «Созданы, чтобы прилипать» (Made to Stick), несмотря на то, что яркие детали могут придать истории достоверность, они все равно обязаны что-то значить – то есть символизировать и поддерживать главную идею истории{94}. Помните 11 миллионов бит информации, которыми в нас бросаются наши органы чувств каждую секунду? Все это осязаемые детали. Наш мозг понимает, что по крайней мере от 10 999 960 бит нас нужно защитить. Единственные детали, которые он до нас доносит, – это те, которые могут как-то на нас повлиять. С историей то же самое. Ваша задача – отсеять ничего не значащие подробности, чтобы освободить место для тех, которые необходимы.

Три главные причины, по которым можно включить в историю ту или иную осязаемую деталь:

1. Это часть причинно-следственной связи, которая имеет непосредственное отношение к сюжету: Люси пьет коктейль и теряет сознание.

2. Деталь дает нам представление о герое: Люси – неисправимый гедонист, что создаст ей проблемы.

3. Это метафора: предпочтения Люcи показывают, как она воспринимает мир.

Вдобавок читатель должен понимать причину, по которой возникла та или иная деталь. С точки зрения сюжета это элементарно: пока Люси пила коктейль, она потеряла сознание и грохнулась на пол. Сложно не заметить связь между этими двумя событиями. Чтобы сказать, что Люси гедонист, нам сначала придется сообщить, что она диабетик и прекрасно знает, какая опасность таится в невинном молочном коктейле. Начинающие писатели часто упускают этот момент при написании черновика, однако исправить это довольно просто.

Третий пункт – рассказать о чем-то с помощью метафоры – самый коварный. Тут не нужно опираться на что-то конкретное – физическое действие или нашу осведомленность о каком-то особенном факте, – чтобы передать смысл. Скорее, данный прием зависит от способности читателя увидеть подтекст. Это, в свою очередь, зависит от способности писателя заложить надежный фундамент, чтобы мы интуитивно поняли: выбор Люси связан с тем, что она пляшет только под свою дудку. Поэтому читатель к этому времени уже должен знать, что все остальные в офисе считают любовь к шоколаду чем-то, их объединяющим, а это отсылает нас к культурному конформизму, в рамках которого Люси чувствует себя тесно. «Во время обеда Люси оглядела всех женщин, потягивающих шоколадные коктейли, как будто это было их секретным рукопожатием, пропуском в клуб, вступать в который она не имела ни малейшего желания». Выбор ванильного коктейля оказывается мужественным поступком, потому что рассказывает о ее характере – Люси смело заявляет о своих убеждениях. Маленький кусочек информации, который начиная с этого момента будет влиять на мнение читателя обо всем, что делает Люси, и обо всех событиях, которые с ней происходят.

Место, место, место

В надежде найти исключение из правила «Всему нужна своя причина» писатели обращают особое внимание на пейзажи. В смысле, истории нужно где-то происходить, правильно? Интерьер спальни, просевшие половицы на крыльце, плакучая ива во дворе, высокая горная цепь – всем нравится красивый закат, не так ли? Элмор Леонард дал весьма дельный совет: «Постарайтесь убрать те вещи, которые читатели обычно пропускают»{95}. А большая часть того, что читатели читают через строку, если вообще не пролистывают, – это как раз описание пейзажей. Обстановка. Погода. Почему? Потому что истории рассказывают о людях, о событиях, которые с ними происходят, и об их реакции на эти события. И раз уж обстановка – место, где все происходит, то, конечно, она очень важна, вот только описание пейзажей, города, погоды – каким бы красивым и интересным оно ни было само по себе – резко тормозит историю.

Вы, конечно, можете упомянуть архитектуру в готическом стиле, темный и ненастный вечер или то, что город был основан в 1793 г. Но в таком случае лучше не забывать старую бродвейскую поговорку Джорджа Кауфмана: «Декорации нельзя сыграть». Нам нужно придумать особую причину, чтобы решить, насколько облака грозные, насколько город оживлен и насколько причудлива белая деревянная оградка. Часто описание пейзажа задает интонацию. Как говорит Стивен Пинкер: «Настроение зависит от окружающей обстановки: представьте себя на автобусном вокзале, в приемной или в домике на берегу озера»{96}. Так что, когда вы из кожи вон лезете, чтобы описать художественное оформление – будь это комната, обстановка, сложные блюда за обеденным столом или во что одет ваш герой, вам лучше бы иметь в виду что-то другое. Описание комнаты должно рассказывать что-нибудь о человеке, который там проживает, или намекать на местоположение пропавшего бриллианта, или сообщать что-то очень важное о духе того времени, когда разворачивается история, – а еще лучше все вместе.

Например, давайте обратимся к мастеру, к неподражаемому Габриелю Гарсиа Маркесу и спишем что-нибудь из его романа «Любовь во время чумы». Следующий абзац – типичный пример того, как обычное описание комнаты можно связать с характером персонажа. В этом отрывке доктор Хувеналь Урбино осматривает гостиную своего доброго друга и партнера по шахматам фотографа Херемии де Сент-Амура, который только что покончил с собой:

«Огромный фотографический аппарат на подставке с колесиками, как в парке, аляповато разрисованный мрачно-синий занавес, стены, сплошь покрытые фотографиями детей, сделанными в торжественные даты: первое причастие, день рождения. Стены покрывались фотографиями постепенно, год за годом, и у доктора Урбино, обдумывавшего тут по вечерам шахматные ходы, не раз тоскливо екало сердце при мысли о том, что случай собрал в этой портретной галерее семя и зародыш будущего города, ибо именно этим еще не оформившимся детишкам суждено когда-нибудь взять в свои руки бразды правления и до основания перевернуть этот город, не оставив ему и следа былой славы»{97}.

Этот фрагмент не только раскрывает нам предысторию и мировоззрение доктора Урбино, в нем также искусно раскрыто свойственное человеку состояние, с которым сталкивается каждый, – размышления о том, что однажды мир продолжит свое существование без нас, словно бы нас и не было. А это одна из причин, по которым мы беремся за истории. Это лучше, чем писать на скале «Здесь был Килрой».

Так что, если вы хотите написать роман, способный заставить людей, которых вы никогда не встречали, позвонить своим друзьям и сказать «Вам нужно это прочитать», вы должны пройтись по своей истории и убедиться, что вы перевели все статичное, размытое, абстрактное или общее в нечто удивительно индивидуальное, восхитительно осязаемое и увлекли читателя на интуитивном уровне.