Читать книгу "Записки реаниматолога - Владимир Шпинев"

Спустя некоторое время в ординаторскую зашел хирург, он исключил аппендицит.

Дети

Я, как врач госпиталя, лечу пациентов где минимальный возраст — восемнадцать лет, в общем, это совсем не дети. А когда иду в городскую больницу, всегда опасаюсь, если поступит малыш. Любое дежурство, если в отделении лежит ребенок, хорошим уже не назовешь, ответственность чрезвычайно высока.

Малышу стараешься сделать все возможное, вывернуться шерстью внутрь, лишь бы он выжил. Постоянные звонки, доклады вышестоящим инстанциям, мама, которая находится на грани истерики. Все это не дает расслабиться ни на минуту. Да и если педиатр не в состоянии помочь с лечением, то вообще — амба. Приходится доставать талмуды, рассчитывать по весу ребенка все миллиграммы, микрограммы — настоящая математика.

А если не дай бог дитя погибает. Это вообще капец, можно пять лет спокойно из своей жизни вычитать. Стресс такой, что не дай бог кому! Реанимируешь до седьмого пота. Руки потом трясутся, голова шумит, собственное давление зашкаливает. А ведь надо еще предстать перед мамой и сказать, что: «Ваше дитя, не смотря на наши усилия, погибло, извините».

Кому на хер мои извинения в этот момент нужны? Мама часто в этот момент оседает, ее бьет истерика, я бегу за водой, что б хоть чуть-чуть поддержать, по сочувствовать горю. Сука после такого стресса двое суток не спишь, все гоняешь в голове — все ли я сделал?

Был как-то период в моей карьере, что в каждое дежурство я принимал по маленькому пациенту. Как специально, я и менингит увидел и тяжелую пневмонию, бронхиолит, ожоговую болезнь. В последнее мое дежурство поступила девочка в состоянии после серии судорог. В коме или медикаментозного сна (я тогда еще не знал).

С раннего детства она страдала эпилепсией, потом диагноз сняли. А тут на фоне простуды — серия судорог. Мама в ужасе вызвала скорую. Врачи ввели реланиум. С «мигалками» привезли в больницу.

Когда спустился, дитя подхрипывало, не реагировало на раздражители.

— В реанимацию, быстро!

Привели. Показалась чуть синеватой, концентрация кислорода в крови чуть понижена. Дал кислород. Зрачки сужены, на свет не реагируют. В глубокой коме, с сожалением констатировал я. Приготовили все для перевода на искусственную вентиляцию легких. Но мечтал, что бы она проснулась. Маму оставил рядом, она была в жутком состоянии и не очень соображала, ее трясло.

Через час. Дыхание спокойное, слизистые розовые. Но кома. «Неужто мозги отекли? Еще полчаса и посажу на ИВЛ», — заволновался я.

Если мозги отекли, то и результат может быть плачевным, и из этого состояния девочка могла не выйти. Продолжили лечить — наблюдать. Дал полчаса. Посадив на искусственную вентиляцию можно добавить к состоянию еще и пневмонию, инфекция бы добила девочку. Радовало, что дыхание не страдало, но на долго ли это? С терапией мы ходим на грани — нужно и поддержать кровоток головного мозга, и не залить жидкостью. А утопить дитя водой — ох как легко!

Через полчаса. Зашел. Дитя по прежнему спит. Все — сажу на ИВЛ. Глянул на маму — она спокойна, глаза уже не красные.

— Доктор, она проснулась.

— Проснулась? — удивился я. — Узнала вас?

— Да, — впервые улыбнулась женщина.

Я с недоверием подошел к девочке и чуть потряс, реакции нет. «Маме, наверное, показалось». Но решил чуть обождать.

Через полчаса услышал из палаты плач. Забежал. Малышка, озираясь, ревела навзрыд.

«Фух, кажется все будет хорошо», — подумал я.

Ввели успокоительного. Девочка выспалась, поздно вечером уже в две щеки с удовольствием трескала больничную баланду.

Ужас врача России

Три ночи. Дежурю. Наконец удалось прилечь. Снится сон…

Вижу себя на передаче «Давай поженимся», но не в качестве зрителя и даже не свидетеля жениха, а жоних!

Ага, весь такой нарядный, в костюме, с цветочками. Гузеева с умилением на меня смотрит. Камера наводится на одну из невест — офигительно красивая стройная брюнетка, глаза блестят:

— Ооох, он в реале даже лучше, чем я видела на фото.

— Повезло же тебе Машка, попасть на такую передачу, — завидуют свидетели невесты.

Ну и началось.

Лариса:

— Здравствуйте, в эфире передача «ДАВАЙ ПОЖЕНИМСЯ»!

Овации.

— Сегодня в нашей программе мы выбираем невесту для Владимира!

Наводят на меня камеру. Я сижу, глупо улыбаюсь.

— Давайте познакомимся с женихом!

Видеоролик.

Врач. Любит помогать людям, с детства доставал кошечек с деревьев, первое искусственное дыхание провел собачке Биму, после того как его переехала машина в три года. Разведен.

— А что случилось, почему расстались с первой женой, наверное, не сошлись характерами?

— Да денег ей все время не хватало…

Оживилась Роза Сябитова:

— А чего ж их не хватало-то, скажи милый, тыщ сто ты уж по любому получаешь?

Я называю свою зарплату.

— Ох ты ж блин, но ведь помимо своего врачебного хобби, наверняка у тебя какой-нить бизнес имеется?

— Ну да…

— Вооот, хороший жених.

— Да, — оживился я, — я еще работаю в другой больнице.

— Блин, нищеброд попался, — шепотом произнесла Роза.

— Да ладно, чего вы пристали к молодому человеку, — поддержала меня Лариса, — наверняка он любит путешествовать.

— И домик, наверное, на берегу Желтого моря имеется, — не унимается Роза.

— Да некогда мне по заграницам гонять, работаю во время отпуска, ссуда на мне висит — машину купил. Кстати, дача у меня есть — двадцать соток — картошку сажало, — с гордостью произнес я.

— Молодец, машину приобрел, наверняка Порш Кайен.

— Да не — ЛАДА КАЛИНА.

— Пляяя, — вырвалось у Ларисы, — кто ж его такого недоделанного пропустил в нашу передачу? — шепотом произнесла на ушко Розе.

В зале послышались смешки. Меня бросило в пот. Хотелось побыстрее свалить с передачи.

Василиса:

— Владимир. Знак рыба соединен через задницу с Меркурием, любит свою работу, хороший семьянин, надежный, однако с ним вы будете всегда чувствовать финансовые неурядицы, дома его постоянно не будет, потому как сутками на пролет спасает людей.