Читать книгу "Ф - Даниэль Кельман"

Он тупо пялится на меня.

– Что там говорит классическое учение? Нужно ли впускать дьявола, если он пришел? Нужно ли ему специальное приглашение или он просто может подчинить себе, кого пожелает?

– Зачем тебе это знать?

Вечно он отвечает вопросом на вопрос. Почему просто не ответить человеку о том, о чем тот спрашивает? Мне что, так ему и сказать, что я боюсь привидений, да, до сих пор боюсь, каждый день?

– Книга, просто книга. Прочел я тут одну книгу. Довольно странную. Ну, не важно.

Вибрирует сотовый. «Я уже все забронировала, билеты и гостиницу, улетаем в субботу рано утром, возвращаемся в ночь на понедельник – жду не дождусь;-)»

Я не сразу понимаю, что это от Лауры. С каких пор она сама бронирует рейсы?

«Отлично!» – стучу я в ответ. Да, оправдание мне понадобится очень веское.

Как только я отправляю смс, снова начинается вибрация. «Как дела? Позвони, как будет время! Мартин»

Хорошо, хорошо. Спокойствие. Только спокойствие. Я поднимаю глаза. Вот он, сидит передо мной. Мартин. Мой брат Мартин. Смотрю на дисплей – сообщение все еще там. Смотрю ему в глаза. Опять смотрю на дисплей. Может, это все-таки плод моего воображения? Неужто я сижу тут один? Но моя тарелка все еще полна, а его – пуста, и это наводит на мысль, что он все-таки здесь.

Хотя почему это должно наводить меня на такие мысли? Уже не помню, мысль куда-то улетучилась. Если я вижу воображаемого брата, то почему не могу видеть воображаемой пустой тарелки? Без паники. Главное – сохранять спокойствие. Я осторожно удаляю смс, стараясь не задеть никакой ненужной кнопки. Откладываю телефон и, чтобы как-то поддержать беседу, говорю:

– Какая жара!

Он спрашивает, как дела у Лауры и Мари, я отвечаю. Рассказываю, что у матери теперь своя телепередача. Спрашиваю, как поживает его мать. По всей видимости, он так и торчит у нее, вот бедняга, это же невыносимо. При этом его мать мне нравится, уж по крайней мере больше, чем моя собственная. Только я собираюсь спросить его, действительно ли есть необходимость так часто к ней заходить и нельзя ли с этим что-нибудь поделать, как кто-то хлопает меня по плечу. Лотар Ремлинг. Телефон вибрирует, но посмотреть, что пришло, я не могу – мы хлопаем друг друга по спине, я легонько стукаю его по предплечью, футбол, то-се. Он плетется прочь. Ненавижу его, он едва не завалил мне сделку с Остерманом года два назад. Могу наконец взглянуть на телефон. Три сообщения:

«Я этого больше не выдержу».

«Хочешь, приезжай сейчас, хочешь – потом, мне без разницы».

«Приезжай сейчас или вообще не приезжай».

Я вскакиваю, говорю что-то о том, что мне срочно надо на встречу, бросаюсь бежать.

На улице, кажется, стало еще жарче. Идти недалеко, она живет всего в десяти домах отсюда. Но я быстро понимаю, что сегодня было бы лучше поехать на машине.

Останавливаюсь, достаю из кармана телефон. Один гудок, другой, третий. Четвертый. Она что, уже трубку не берет, когда я звоню? Уже до этого дошло?

– Эрик, в чем дело? – раздается голос Сибиллы.

– Нам надо увидеться!

– Я же тебе ответила: хочешь – приезжай.

– Но я сейчас не могу!

Мне показалось, что она повесила трубку. Но она еще тут.

– Эрик, это просто невыносимо. Сначала твое поведение в кино, теперь это…

– Не говори об этом! Не по телефону.

– Но…

– Знаешь, сколько людей может нас подслушивать?

– Но ты же сам мне позвонил!

– Сказать, что нам надо увидеться.

– Я тебе ответила: приезжай.

– Но я сейчас не могу!

– Не можешь – не приезжай.

Голова кругом. Она что, правда сказала «Не приезжай!»?

– Ты дома?

В ответ молчание.

– Почему ты молчишь?

Я вслушиваюсь и лишь какое-то время спустя понимаю, что она повесила трубку.

Мне надо присесть. Рядом с дорогой есть спортивная площадка, забетонированная, огороженная проволокой, рядом с ней есть скамья.

Какое-то время я сижу, закрыв глаза. Слышу уличный шум: рев моторов, визг клаксонов, перфоратор. Припекает солнце. Пульс выравнивается.

Когда я открываю глаза, рядом со мной оказываются двое детей. Мальчик в бейсболке и девочка с длинными черными волосами, схваченными синей лентой. Ей на вид лет шесть, ему – десять.

– Ты что здесь делаешь? – спрашивает он меня.

– Сижу, – отвечаю я. – А ты?

– Тоже сижу.

Мы поворачиваемся к девочке.

– Я тоже, – говорит она.

– Вы тут живете? – спрашиваю я у них.

– Нет, мы живем далеко отсюда, – говорит она. – А ты?

– Я тоже – очень, очень далеко.

– Сколько тебе лет? – спрашивает мальчик.

– Тридцать семь.

– Тогда ты очень, очень старый, – произносит девочка.

– Старый, – соглашаюсь я. – Это правда.

– Ты скоро умрешь?

– Нет!

– Но ты ведь когда-нибудь умрешь.

– Да нет же!

Некоторое время мы молчим.

– Вы пришли поиграть?

– Да, но тут слишком жарко, – отвечает мальчик.

– В такую жару вообще ничего не хочется делать, – добавляет девочка.

– А у тебя дети есть? – спрашивает мальчик.

– Да, у меня есть дочь. Ей примерно столько же, сколько тебе.

– Она тоже здесь?

– Нет, она в школе. А вы почему не в школе?

– Потому что мы прогульщики, – отвечает девочка.

– Прогуливать нехорошо, – говорю я.

– Почему нехорошо?

Тут я задумываюсь. Как ни стараюсь, никакого основания придумать не могу.

– Ну, потому что нельзя, – неуверенно отвечаю я. – Надо учиться.

– Многому нас там не научат, – говорит она.

– Если один день пропустить, то ничего не потеряешь, – поддакивает он.

– Значит, завтра вы все-таки в школу пойдете?

– Может быть, – говорит он.

– Пойдем, – добавляет она.

– Может быть, – повторяет он.

– Как вас зовут?

– Нельзя говорить чужим, как нас зовут, – качает головой девочка.

– Мне казалось, с чужими вообще нельзя разговаривать!

– Нет, разговаривать можно. А говорить, как нас зовут, нельзя.

– Странно, – отвечаю я.