Читать книгу "Взрослые сказки о Гун-Фу. Часть 1. Ци-Гун - Михаил Роттер"

Ван, будь он неладен, как всегда, внимательно следил за выражением моего лица и, как всегда, все понял без слов.

– Кажется, тебе об этом уже говорили, – без вопросительной интонации сказал он. – Хорошо, что хоть сейчас вспомнил. Ну, раз вспомнил и судя по непривычно покаянному выражению твоей обычно наглой морды, забудем этическую часть этого вопроса и я тебе отвечу на его суть. Спроси-ка меня еще раз.

Глядя в землю, я пробормотал заплетающимся языком:

– Какой комплекс «Восьми кусков парчи» лучше: тот, что преподает дед, или тот, которому обучаете вы?

– Оба лучше, – с уверенностью ответил Ван. – На самом деле по сути они совершенно одинаковы и слегка разнятся только по форме. А «оба лучше» означает, что для твоего деда лучше тот комплекс, который он преподает, а для меня тот, который преподаю я. Все просто: кого как учили и кто к чему привык. Тут все доходит до смешного. Люди, передающие одну и ту же школу, рассказывают разные истории ее происхождения и приписывают ее создание разным людям (иногда даже небожителям), причем чем более значимый персонаж якобы стоит у истоков школы, тем более качественной эта школа считается. На самом деле никто ничего об этом не знает (происхождение школы – это, как правило, древняя и запутанная история), но все хвастают, не зная при этом, чем именно.

Если хочешь, могу рассказать тебе историю тех восьми кусков, которые мне передал мой мастер. Кстати, у твоего деда история наверняка будет другая, ведь у него «чисто китайская» версия, а у меня ее вьетнамская модификация, которая, однако, не отрицает своего китайского происхождения.

История эта почти наверняка лживая, потому что слишком красиво все выглядит, на самом же деле все бывает намного проще. Даже то, что упражнений восемь, – тоже ложь, потому что на самом деле их двенадцать, просто некоторые из них объединили, можно сказать, что куски парчи сшили и из двенадцати получилось восемь.

Мой учитель считал истории лучшим методом обучения и потому рассказывал ученикам много красивых сказок, но тогда не было войны и он мог себе позволить учить меня долго. У нас с тобой времени несравненно меньше, поэтому историй я тебе рассказываю меньше и они намного короче. Так что если совсем коротко, то мой учитель (тебе трудно в это поверить, но в то время я был моложе тебя) поведал мне, что, по преданию, этот комплекс был создан маршалом Юэ Фэем для укрепления здоровья и улучшения физической подготовки солдат. Он включал в себя два вида методов: для укрепления тела (когда тренировка происходила в положении стоя) и для восстановления после болезни или ранения (в положении сидя).

Несколько позже, когда я вырос, учитель сказал мне, что версия про Юэ Фэя в нашей школе считается официальной, а правильной, так сказать, «домашней», считается другая, где отцом-основателем считается даже не знаменитый маршал, а один из восьми даосских бессмертных, Люй Дунбинь.

Раньше мне эту версию учитель не счел возможным рассказать ввиду ее явной «непедагогичности», так как в ней основатель школы предстает не только одним из восьми бессмертных, но и деревенским пьяницей.

Согласно этой, «правильной» версии Люй Дунбинь, будучи еще молодым человеком, пошел в деревенский кабак, где напился до совершенно свинского состояния и уснул, уронив голову прямо в тарелку. В ужасном сне (еще бы, с такого-то перепоя) он увидел всю свою будущую жизнь, в которой сначала достиг очень многого, а потом все потерял. Даже такой пьяница, каким тогда был Люй Дунбинь, сумел понять, что это вещий сон, свидетельствующий о тщете мирской жизни.

Проснувшись, испуганный Люй Дунбинь обнаружил перед собой сурового старика. Как потом оказалось, это был старший из восьми даосских бессмертных, Чжунли Цюань, который и стал наставником Люй Дунбиня.

Завершив обучение и оставляя Дунбиня его «судьбе», мастер в качестве прощального подарка перед уходом начертил восемь рисунков на стене пещеры, где жил тогда Дунбинь. На основании этих картинок Дунбинь, который к тому времени и сам стал бессмертным, составил «Восемь кусков парчи», которые потом по прямой линии передачи попали к нашим предкам.

– Так что гордись, – то ли в шутку, то ли всерьез сказал Ван, – будешь учить систему, которую изучали бессмертные. Может, и сам бессмертным станешь. Хотя мне лично, – продолжил он, – больше нравится версия, связывающая слова «разноцветная парча» с тем, что в процессе занятий человек получает большое количество высококачественной (как дорогая парча) Кхи, которая, как роскошная ткань, окутывает его тело. Если учесть, что парча – это разноцветная ткань, то становится явной аналогия с энергией разных органов, которая, подобно парче, имеет разные цвета.

В общем, стали мы учить эту систему, кто бы там ни был ее основателем и что бы ни означало ее название. К моему удивлению, она мне понравилась. Приятно было еще то, что Ван преподавал ее очень неназойливо, он как бы «вынес ее в фон» и сумел сделать так, что она играла для меня роль не работы, а развлечения.

Более того, Ван сумел мне преподать эту систему не как отдельные восемь кусков, а как целостную систему, каждое последующее упражнение которой все больше «раскручивает» энергию в теле и все больше очищает каналы.

Цепочка тут была примерно такая. Первые три упражнения запускают энергию в основном в малом небесном круге и руках. Кроме того, первое упражнение растягивает энергетическую сферу по вертикали, второе – по горизонтали, третье – по вертикали слева и справа.

Во время выполнения четвертого куска сфера продолжает растягиваться и начинает вращаться. Пятое упражнение подготавливает запуск энергии по большому небесному кругу и закручивает энергетическую сферу по диагонали. Шестое наконец запускает энергию по большому небесному кругу, задействуя при этом все шесть ручных и все шесть ножных энергетических меридианов.

Седьмое упражнение, представляющее собой прямые удары кулаками, выводит на поверхность тела накопленную энергию, превращая ее в физическую силу. Это упражнение имеет в отличие от всех прочих (где это не так очевидно) неприкрытое воинское применение.

И, наконец, последний восьмой кусок предназначен для окончательной очистки каналов и сброса загрязненной энергии в землю.

Так что получалась такая законченная конструкция, которая позволяла произвести «энергетическую проработку» всего тела. Комплекс этот мне так понравился, что иногда я стал делать отдельные его упражнения в качестве разминки. Оказалось, что и по отдельности эти упражнения тоже вполне работают. Ван этих моих вольностей «не замечал», видимо, они считались вполне допустимыми. Один раз мне даже показалось, что он одобрительно кивнул. Но тут я не уверен. Хвалить учеников Ван не считал нужным.

Если стоячий комплекс пришелся мне, как по мерке, то сидячий делать мне совсем не хотелось. Назначение его было вполне понятно: запустить энергию наиболее мягким способом, чтобы человек вставал с постели уже «прогретым» и не заболел, выбираясь из-под теплого одеяла на холодный воздух. Но глотать слюну, делать постукивания зубами, растирать поясницу и уши, как было предписано в этом комплексе, мне было откровенно скучно. Ван (который сам исправно все это делал) не настаивал. Он требовал только, чтобы я досконально выучил, как выполняются все упражнения, и знал, для чего предназначено каждое из них. А когда утром он сам делал этот комплекс, а я старался сбежать на речку, он делал вид, что не замечает, только бормотал себе под нос что-то вроде «молодо – зелено».