Читать книгу "Принцы сбываются. Инструкция по применению - Тина Бандини"

Несмотря на раннее утро, добрый бармен предложил мне кофе с бейлисом, и я согласилась.

Я так обрадовалась своему «убежищу», что почувствовала, как застывшая улыбка на моем лице уже была больше похожа на улыбку девочки, которой неумелый папа сильно завязал косички. «Косички» ослабли с первым глотком.

Итак, мой романтичный уик-энд начинается. Не могу в это поверить.

Мою негу прервал телефонный звонок. Звонила сестра, еще раз выражая беспокойство по поводу моей «нормальности». Оставив диагноз прежним, она, как очень практичный человек, проверила все данные относительно моего принца, еще раз сообщила мне адрес гостиницы в Одессе, номер в которой «на всякий случай» забронировала для меня.

Поинтересовалась, достаточно ли я взяла с собой денег, напомнила, что люди говорят – французы жадные. Сказала мне, что я смелая, и пожелала прекрасно провести время. И вот объявили посадку на мой рейс.

Должна сказать: я так увлеклась покорением лестницы в кафе (спасибо всем пассажирам рейса Москва – Азербайджан!), что не то что не боялась простудиться, – потеряла всякий страх перед полетом.

Он просто исчез.

Самолет был заполнен.

Я сидела между иностранцем (видимо, немцем) и молодым украинцем. Сзади меня сидели одесситы. Причем, не смотря на раннее утро, уже достаточно принявшие.

Они шутили и рассказывали анекдоты друг другу и всем остальным пассажирам.

НА ОДЕССКОМ ПРИВОЗЕ. ПРОДАЕТ РЫБУ

ПОЖИЛАЯ ЕВРЕЙКА

ПОКУПАТЕЛЬ:

– КЕФАЛЬ?

– ФОРЕЛЬ!

– СВЕЖАЯ?

– ЖИВАЯ!

– А ПОЧЕМУ НЕ ШЕВЕЛИТСЯ?

– СПИТ.

– А ПАХНЕТ ПОЧЕМУ?

– СЛУШАЙТЕ, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК! ТЫ КОГДА СПИШЬ, ЗА СВОИ ДЕЙСТВИЯ ОТВЕЧАЕШЬ?

То ли из-за того, что я смеялась, то ли из-за того, что не было ничьей руки, за которую я по привычке схватилась бы при взлете, я испытала новые для себя ощущения полета.

Взлет самолета, схожий по ощущениям с «Американскими горками», наполнил меня адреналином. Так захватило дух, что хотелось кричать!

И я, испытав это новое чувство, справилась со своим очередным страхом и сейчас парила в небесах. Во всех смыслах этого слова.

У КАЖДОГО СВОЯ ОДЕССА.

До посадки оставалось полчаса.

Я пребывала в воспоминаниях о городе, который произвел на меня когда-то потрясающее впечатление.

Я была в Одессе в апреле. Город украшали цветущие каштаны. А какая в Одессе кухня! Там у каждого ресторана своя история. Свое меню. Свой юмор. И только одно схоже – очень вкусная еда.

Юморомом Одесса пропитана вся.

Мне она показалась безумно дружелюбной. Это подтверждали и таксисты: беря за проезд немалые деньги, они делились своей культурой и старались всячески отработать завышенный тариф. И официанты зарабатывали свои чаевые дружелюбно и внимательно. Было ощущение, что все наслаждаются своей работой. Что все на своих местах. А Дерибасовская!..

– ПРОСТИТЕ, ВЫ НЕ ПОДСКАЖЕТЕ, КАК ПРОЙТИ НА ДЕРИБАСОВСКУЮ?

– АХ, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК! ВЫ, НАВЕРНОЕ, ВПЕРВЫЕ В ОДЕССЕ? НА ДЕРИБАСОВСКУЮ НЕ ХОДЯТ, НА ДЕРИБАСОВСКУЮ ГУЛЯЮТ ПОСТЕПЕННО…

Мысленно прогуливаясь по Дерибасовской, я приземлилась в Одессе. Простилась с соседом, молодым хохлом, он очень спешил. На территории аэропорта есть прекрасная «наливайка». Я улыбнулась. Люблю Одессу!

– КАК МНЕ ГОВОРИЛ ОДИН ТАМОЖЕННИК: «Я У СЕБЯ ВАЛЮТУ НЕ НАШЕЛ, ДАВАЙТЕ ИСКАТЬ У ВАС…»

М. Жватцкий

Аэропорт в Одессе очень маленький. Вот я, например, стою на паспортном контроле, а в пяти метрах от себя вижу, как по ленте уже катается наш багаж. Но удивили не размеры аэропорта и даже не скорость разгрузки багажа. А удивила собачка. Маленькая такая белая собачка, которая бегала по движущейся ленте, обнюхивая чемоданчики. Хозяина собачки я рядом не заметила.

Получив штамп о прибытии, я протянула руку за своим багажом, но не успела сама снять его с ленты. Мне помогли. Я была крайне поражена еще раз учтивостью одесских таможенников. Но ненадолго. Это оказался хозяин той белой собачки. Я не сразу поняла, что ему от меня нужно. Он предложил мне пройти к столику для дополнительного осмотра, положил на него мой чемоданчик и, нагло улыбаясь, начал задавать дурацкие вопросы.

«Есть ли запрещенные препараты? Лекарства? Может, подарки?»

Вопрос о подарках меня особенно занервировал. Я сменила тон с дружелюбного на сурово-деловой и запретила руками трогать мой чемодан, пообещав, что сама покажу все, что он захочет увидеть. В голове пронеслись тревожные мысли. Я начинала сильно нервничать. Почему-то я опасалась, что он что-нибудь может мне подбросить. Это все отголоски просмотров «плохого» кино. Еще раз отдернув его руки от чемодана и напомнив ему о своей дееспособности, я показала содержимое чемодана, и он наконец отстал. А я, продолжая нервничать и растеряв весь трепет предстоящей встречи, оказалась перед последней дверью, отделявшей меня от моего французского принца.

ВАЖНО ЗНАТЬ, НЕ В КАКОМ ГОРОДЕ ИЛИ В КАКОЙ ЧАСТИ СВЕТА НАХОДИТСЯ ДРУГОЙ, А КАКОЕ МЕСТО ОН ЗАНИМАЕТ В ТВОЕМ СЕРДЦЕ.

Открываю дверь, ищу его глазами среди встречающих. Вот он. Подходит, целует меня приветственно в щеку и берет чемодан. Идем куда-то. Видимо, к машине. В письме как-то упомянул, что в Париже у него «ягуар». Не придала этому значения. Ведь все на том же заборе написано.

В Одессе нас ждал «мерседес», ML. Галантно открывает мне дверь, садится за руль. Везет меня на завтрак. Всю дорогу его разглядываю, прислушиваясь к своим ощущениям. Что происходит? Они молчат! Нет ни трепета, ни волнения, ни искры. Той искры, которая вспыхивает между людьми и, как маяк, указывает на начало новой волшебной истории. Не тороплюсь огорчаться. Продолжаю разглядывать и присматриваться.

Вот мы в ресторане. Чудесном одесском ресторане. Он рассказывает, что здесь ежемесячно вывешиваются новые картины и каждый желающий может их приобрести. Потом он рассказывает о картинах, которые у него дома, и называет их странными. Он говорит, а я прислушиваюсь. Внутри у меня все так же тихо.

Мы едем к нему. Он жаждет показать мне свои картины. Я соглашаюсь. Это же не семейные фотографии посмотреть! Прекрасный особняк в центре Одессы служит ему домом. Мраморный пол встречает меня, обещая богатое убранство его холостяцкой квартиры.

Почему меня все это не волнует? Потому, что я никак не могу поверить, что «наша любовь» на расстоянии вблизи оказалась иллюзией.