Читать книгу "Портрет Кровавой графини - Наталья Александрова"

– Вот так всегда, – с огорчением, но вместе с тем и с какой-то странной гордостью проговорил антиквар. – Подождите немного, сейчас она снова загорится…

Он постучал по основанию лампы, и действительно вспыхнул свет, однако не в полную силу, а потом лампа опять начала мигать.

– Вот в этом недостаток старых вещей, – вздохнул мужчина, – они либо вовсе не работают, либо работают с перебоями. Но я все равно не хочу менять эту лампу на новую, она так хорошо подходит к обстановке моего магазина…

– А вам и не нужно ее менять! У вас найдется острый нож и моток изоленты?

– Изолента? – переспросил антиквар удивленно. – Кажется, была где-то, а нож точно есть…

Он выдвинул ящик под прилавком, порылся в нем и достал небольшой рулон клейкой ленты и нож с коротким острым лезвием. Надежда выключила лампу из сети, взяла ее в руки, осмотрела. Потом проверила провод, обрезала его возле самой вилки, зачистила изоляцию, заново срастила концы и аккуратно обмотала изолентой. Затем включила в розетку.

Лампа загорелась ровным ярким светом.

– Вот и все, – объявила Надежда удивленному антиквару.

– Да вы просто волшебница! Как вам это удалось?

– Я не волшебница. Я инженер. И из своего инженерного опыта знаю, что девяносто процентов неисправностей любого оборудования – это плохой контакт.

Надежда не стала уточнять, что уже несколько лет не работает по своей специальности – с тех пор, как муж настоял, чтобы она ушла с работы.

Антиквар взглянул на нее с несомненным уважением и проговорил:

– Спасибо! Вы оживили мою любимую лампу! Так вы интересовались миниатюрными портретами? – спохватился он. – Посмотрите, у меня есть очень интересные экземпляры.

Он направил свет лампы на обитую бархатом коробку. Овальные и круглые, прямоугольные и восьмиугольные, отличающиеся размерами и техникой исполнения, все эти портреты объединяла удивительная тонкость рисунка.

– Вы, конечно, знаете, что чаще всего миниатюрные портреты исполнялись на пластинках слоновой кости…

«Конечно, не знаю», – хотела ответить Надежда Николаевна, но промолчала, чтобы не испортить то впечатление, которое ей удалось произвести на антиквара.

– Но у меня в коллекции, – продолжал тот, – имеются также портреты на серебре и фарфоре, на полированных медных и бронзовых пластинках и на пергаменте. Выполнены эти миниатюры также в различной технике – акварелью, гуашью, пастелью, масляными красками и художественной эмалью. Миниатюры на эмали – самые трудоемкие в исполнении и поэтому самые дорогие. Раньше миниатюрные портреты помещали в медальоны, которые носили на груди, хранили в футлярах, ими украшали крышки табакерок и веера, часы и броши, даже перстни… – Антиквар поднял глаза на Надежду: – А вас интересует какой-нибудь определенный стиль или, может быть, определенный сюжет? Если я не найду этого в своей коллекции, могу связаться с коллегами…

Надежда решила рискнуть и, достав мобильный телефон, сказала:

– Вообще-то меня интересует вполне определенный портрет. Вот этот… – И она показала антиквару фотографию овального миниатюрного портрета молодой черноволосой женщины с пылающими глазами.

– Вас интересует этот портрет? – Антиквар взглянул на Надежду с каким-то новым выражением. – Никогда бы не подумал… вы произвели на меня такое хорошее впечатление…

Надежда почувствовала, что с таким трудом установившееся между ними доверие может дать трещину. А если это случится – все ее усилия окажутся напрасными… И тут она поняла: единственное, что поможет ей сохранить доверие антиквара, – это правда. Пусть даже не вся правда…

– Возможно, вы знали Константина Леденцова, – проговорила она, опустив глаза, – покойного Константина Михайловича Леденцова?..

– Возможно, – уклончиво ответил антиквар.

– Он был моим другом. Моим близким другом… – Чтобы восстановить утраченное доверие, Надежда позволила себе небольшое преувеличение. – Константин много лет назад работал инженером в крупном НИИ, тогда мы с ним и познакомились. С его смертью не все понятно, и я хочу разобраться с этими непонятными моментами. Я хорошо знаю его жену… его первую жену, знаю его дочь. И вот ради них я хочу установить правду.

– А какое отношение к смерти Константина Михайловича имеет портретная миниатюра? – спросил антиквар.

В его голосе все еще звучало недоверие, но он немного потеплел.

– Я не уверена, что такая связь действительно есть, однако… когда-то этот миниатюрный портрет принадлежал Лиде, первой жене Константина. Он был ее фамильной собственностью, хранился в семье много поколений. Лида очень дорожила этой миниатюрой. Несколько лет назад, когда Константин только начинал заниматься бизнесом, он продал этот портрет. Продал без ведома жены. – Надежда прямо взглянула в глаза антиквару, давая тому понять, как она относится к такому поступку, и продолжила: – Возможно, вырученные за портрет деньги помогли ему встать на ноги, раскрутить бизнес, но это не отменяет морального аспекта его поступка. Лида не смогла простить мужа, и в итоге они развелись. А потом, незадолго до своей смерти, он начал наводить справки об этом портрете.

– Откуда вы знаете? – с некоторым подозрением спросил антиквар. – Он вам об этом говорил?

– Нет, но я знаю, что он обращался в детективное агентство, и там по его просьбе провели некоторое расследование, – как могла невозмутимо ответила Надежда.

Она понятия не имела, что скажет, если антиквар попросит ее рассказать подробно. Однако тот молчал.

– И еще одно… – поколебавшись, продолжила Надежда. – После скоропостижной смерти Константина начались какие-то странные звонки с угрозами. От Лиды чего-то хотят, но не говорят конкретно, в чем дело. Так вот, возможно, это как-то связано с этим миниатюрным портретом? И возможно, вам что-то об этом известно?

Антиквар какое-то время молчал, обдумывая ее слова. Наконец он принял решение и заговорил:

– Не в моих правилах раскрывать тайны клиентов. Больше того – это недопустимо при моей профессии. Но тут… тут особый случай. Константин Михайлович умер, и я не причиню ему никакого вреда. Кроме того, думаю, что его жена и дочь действительно имеют право узнать правду. Вижу, что вы действительно близко знакомы с ними, так что расскажу вам все.

Надежда, как могла, сдерживала себя, чтобы глаза не горели и уши не поднимались торчком, как у овчарки. Наконец-то она узнает правду об этом портрете!

– Я познакомился с Константином… – начал антиквар, и Надежда Николаевна вся превратилась в слух, – с Константином Михайловичем несколько лет назад. Тогда он принес мне эту миниатюру. Он хотел ее продать. Константин сказал мне, что это – его фамильная вещь, и у меня не было оснований сомневаться в его словах. По крайней мере, тогда не было. А миниатюра оказалась очень редкая. Шестнадцатый век, максимум – самое начало семнадцатого. И техника необычная: цветная эмаль на золоте. Таких миниатюр в музеях мира и в частных коллекциях единицы. Поэтому я сразу же купил портрет у Константина и заплатил ему, как я считал, хорошую цену. Однако потом я провел небольшое исследование и понял, что миниатюра еще более ценная, чем я предполагал.