Читать книгу "Загадка вечернего звонка - Анна Устинова"

— Кого? — заинтересовались ребята.

Птичка Божья, расправив свою попугаичью грудь и лихо тряхнув зеленым хохолком, увенчивающим его голову, ответил:

— Гер-расим дур-рак! Долой! Ха-ха-ха-ха!

Все, кроме Каменного Муму, засмеялись. У Вари, несмотря на тревогу по поводу старшей сестры, из глаз от хохота полились слезы.

— Слушай, Марго, — хмуро и обиженно пробормотал Герасим, — ты мне все-таки объясни, почему эта ваша бразильская куропатка меня так не любит?

— Кр-ровопийца! — вновь покосился попугай на Каменное Муму. — Пр-редатель нар-рода!

— Марго, — сказал Луна, — по-моему, ваша милая птичка насмотрелась по ящику репортажей с какого-то шибко оппозиционного митинга.

— Вообще-то бабушка такое не смотрит, — отозвалась Марго. — Может, просто ушла и телевизор забыла выключить? А Птичка Божья насмотрелся.

— А я при чем? — вскочил со стула Муму. Волосы у него на голове вздыбились от возмущения, и они с попугаем сейчас были очень друг на друга похожи.

— Душитель пр-равды! — И Птичка Божья грозно зацокал.

— Марго, — по скуластому лицу Герасима уже ходили желваки, — убери свою реакционную курицу. Иначе я за себя не ручаюсь.

Команда отчаянных покатывалась от хохота.

— Долой пр-риспешников амер-риканского импер-риализма! — старушечьим голосом возопил попугай. — Изменник р-родины!

И он воинственным шагом двинулся на Герасима. Марго поняла, что дело плохо.

— Птичка Божья, — ласково проговорила она, — пойдем к бабушке.

— К бабушке, к бабушке. — Попугай на мгновение задумался и вдруг с громким криком: «Подр-руга! «— рысью потрусил по коридору на кухню, где что-то готовила Ариадна Оттобальдовна.

— Да-а, Марго, — осуждающе изрек Герасим, — Птичка Божья у вас до ручки дошел.

— Знаешь, Муму, по-моему, до ручки дошел ты, — прыснула Варя.

— Я? — взвыл Герасим. — Ты ещё скажи, что это я полную чушь несу!

— Герочка, он же птица, — вкрадчиво проговорила Варя. — Разве можно так серьезно на него реагировать? Ты-то, Муму, между прочим, человек.

— Плевал я на то, что он птица! — вопреки всякой логике кипел Герасим. — Он нарочно мне хамит. Вам не хамит, а мне хамит. Можно сказать, издевается. И притом постоянно.

— Сам виноват, — ответила Варя.

— Чем? — заорал Муму.

— Тем, что кипятишься, — улыбнулась Марго. — Если бы не реагировал, Птичке Божьей стало бы скучно. И он переключился бы на что-нибудь другое.

— Птицам не бывает скучно или не скучно, — ринулся в очередную полемику Герасим. — Это научно доказанный факт.

— Не уверена, что он так уж доказан, — покачала головой Марго.

— Диспут о Птичке Божьей предлагаю считать закрытым, — чувствуя, что Муму вот-вот со всеми переругается, вмешался Луна. — Давайте все-таки решим с Настасьей.

— Да, она меня жутко беспокоит, — вмиг посерьезнела Варя.

— Знаешь, — сказал Луна, — наверное, все-таки надо тебе поговорить с сестрой по душам. Другого способа я не вижу. И сделай это как можно скорее. Иначе, боюсь, будет поздно.

— Попробую, — Варю не оставляла тревога. — Только до вечера не получится. Настасья по понедельникам никогда раньше семи домой не приходит.

— В семь так в семь, — кивнул Павел. — Главное, постарайся из неё все вытянуть.

— А если она не захочет ни в чем признаваться? — спросила Варя. — У нашей Настасьи такой характер…

— Знаешь, Варька, ради такого дела можно и припугнуть, — посоветовал Иван.

— Чем? — осведомилась Варвара.

— Тем, что иначе все расскажешь родителям.

— И что же мне им рассказать? — задала новый вопрос Варя.

— Что она общалась с каким-то Жорой из химчистки, а потом свои драгоценности заложила, — пояснил Иван.

— Настасья меня убьет, — убежденно проговорила Варя.

— Одно из двух, — продолжал Иван, — или убьет, или выложит правду. Думаю, второе вероятнее.

— Будем надеяться, — Варвару по-прежнему страшил будущий разговор.

— Все равно попробуй, — сказал Луна.

— А вдруг Настасья все-таки наотрез откажется говорить? — Варвара в глубине души была почти уверена, что так и произойдет.

— Тогда и впрямь придется все рассказать твоим предкам, — уверенно произнес Луна. — Другого выхода не остается. Понимаешь, Варька, без дополнительной информации мы ничем не можем помочь. А молчать дальше опасно. Думаю, что, учитывая угрозы милого и обаятельного Жоры из химчистки, добром это дело для твоей сестры не кончится.

— И камушки то же самое говорят, — напомнила Марго.

— Вот именно, — у Луны не было повода сомневаться в предсказаниях камушков средневековой персидской княжны.

Варя тяжело вздохнула. Вообще-то её никак нельзя было упрекнуть в робости. Скорее наоборот. Однако миссия, которую возложили сейчас на неё ребята, вселяла страх. Откровенный разговор со скрытной Настасьей казался Варе почти непреодолимой преградой. А ещё ужаснее было разболтать все родителям. Особенно если потом окажется, что ничего страшного сестре не грозило и все это, включая заложенные бабушкины драгоценности, просто какая-то её личная жизнь. Тут девочка вспомнила злобную физиономию и нешуточные угрозы, звучавшие в голосе Жоры тем вечером, когда он звонил Настасье. Варе сделалось не по себе. Следовало что-то срочно предпринять. Однако стоило ей представить, как она начинает откровенный разговор со старшей сестрой, и у неё возникало единственное, и притом крайне несвойственное ей желание. А именно: забиться куда-нибудь в угол, чтобы ничего не знать, ничего не видеть и ничего не чувствовать.

— Ребята, — с мольбой посмотрела она на друзей, — а давайте все-таки ещё раз пройдемся к химчистке? Вдруг добудем какую-нибудь дополнительную информацию.

Луна внимательно посмотрел на Варвару. Он мало надеялся, что новый поход в химчистку принесет какие-то результаты, однако ответил:

— Почему бы и нет? Пошли.

Ибо Павлу было совершенно ясно: Варваре необходимо чем-то заполнить время до разговора с сестрой. Иначе она так разволнуется, что у неё попросту недостанет отваги поговорить с Настасьей.

Остальные против похода тоже не возражали: всех тяготило бездействие. Поэтому, быстро одевшись, пятеро друзей, сопровождаемые криком попугая: «Не пр-роходите мимо!», — выбежали из квартиры Марго.

На улице смеркалось. Хорошо ещё сегодня не было снега или дождя. Ребята быстрым шагом добрались до Третьей Тверской-Ямской. Не доходя до входа в подвальчик, Команда отчаянных остановилась.

— Ну, и что будем делать? — хмуро осведомился Герасим.

Никто этого не знал. И что, собственно, они могли сделать? Разве что тупо глазеть на вывеску химчистки. Однако это вряд ли поможет делу.