Читать книгу "У подножья Эдельвейса - Элис Маккинли"

Что за сумасшедший день! Слишком много событий принес он с собой. Едва обретя любовь, он в конечном итоге остался с пустыми руками. Линда сияла далекой и недосягаемой звездой, даря лучистый свет душе Джона. И ему оставалось только любоваться с почтительного расстояния, скрывая свои чувства под маской равнодушия. Дотянуться до мечты повезло другому. Звезда укатилась за горизонт. Отыскать ее не суждено.

Лавины… Они проносились по его жизни, оставляя за собой безликую пустыню. Их бессмысленное буйство забирало близких людей, возвращало новые надежды, а итог оставался плачевным. Однажды ночью снежная масса обрушилась на его хижину, засыпав до основания. Крыша выдержала, утром спасатели откопали Джона. Стихия всегда бушевала рядом, угрожала, но в последний момент проходила мимо. Горы словно держали Джона в заточении, не позволяли вырваться назад, в мир, населенный людьми.

Может, он сам прикладывает слишком мало усилий, легко сдается, опускает руки, едва завидев трудности? Разбираться в себе у него получалось плохо. Завтра, когда окончательно спадет накал эмоций, события обретут новую логику, выстроятся в стройный ряд.

Подъехав к дому, Джон не торопился выходить из джипа. Ему казалось, что стоит зайти внутрь, и пропадет последняя надежда. Жизнь вернется в прежнее русло, затянет в свой тоскливый круговорот. Но будет ли он, как раньше, мириться с этим положением вещей, вспоминая улыбку Линды? Другой, прекрасный мир, созданный для любви, манил его.

И хотя Джон понимал полную бессмысленность погони, остановиться не хватало духу. Ночь извлекла из глубин сознания нарастающий протест. Он устал существовать на своей автономной территории, гордо взирая на окружающих с высоты горных вершин. Устал искать утешения в воспоминаниях. Но сильнее всего устал сидеть сложа руки, ожидая чуда. Жизнь бурною рекою текла мимо, а он, едва не утонув в первый раз, предпочитал больше не рисковать, оставаясь на пустынном, но таком знакомом берегу. Настало время с головой окунуться в темные воды. Дальнейшее промедление теряло смысл.

9

– Останови машину… – Линда говорила с трудом, голос срывался и не слушался. – Я хочу выйти… Немедленно…

Слезы судорогой сжимали горло. Она задыхалась в тесном пространстве салона. Но сильнее всего тяготило присутствие Чака. Его поступок просто не укладывался в голове. Если бы Линда не видела все своими глазами, никогда бы не поверила. При одном воспоминании ее сердце ныло от обиды. А что же Чак? Ведет себя так, словно произошедшее – мелочь, которая не заслуживает внимания. Сидит как ни в чем не бывало, изображает искреннюю обеспокоенность.

– Линда, дорогая, что стряслось? – Он задавал один и тот же вопрос, не меняя интонации. Правда, на этот раз решил развить тему: – После отъезда с приема ты сама на себя не похожа. Скажи, тебе нехорошо? Голова болит?

– Просто дай мне выйти. Неужели я прошу так много?

– Но мы же почти приехали. Можно остановиться за воротами. Я провожу тебя до дома, заодно прогуляемся.

Машина затормозила перед будкой охранника, но в ней никого не было. Чак сидел неподвижно, точно окаменев, и молчал. Линда, закрыв глаза и откинувшись на спинку сиденья, тщетно пыталась успокоиться. Но эти несколько минут наэлектризованной тишины до предела натянули ее нервы.

– У вас работают бездельники! – наконец возмущенно произнес Чак. – Интересно, долго мы будем сидеть у ворот? Я бы на твоем месте, дорогая, пожаловался. Это безобразие!

– Давай пройдемся, пока нет охранника!

Линда нарочно высказала свое предложение приказным тоном. Неразрешенная проблема давила, мучила. Она застегнула меховую накидку и толкнула дверцу. В первый момент ледяной ветер приятно обдал пылающее лицо. Снег кружился у ног, легкие туфли совершенно не спасали от холода.

Обходя машину, ей навстречу спешил Чак. На его лице все отчетливее читалось раздражение. Понемногу его начинало злить странное поведение Линды, но предъявить ей обвинение он не мог, поскольку не понимал причин. Оставалось только ворчать.

– Вечно ты придумываешь всякие глупости. Десяти минут, проведенных на морозе, хватит, чтобы нам обоим неделю лежать с температурой. Будь же благоразумна, Линда!

– Я веду себя так, как хочу! – с вызовом ответила она. – Меня вдохновил твой пример. Если тебя что-то не устраивает, можешь ехать домой. Без проблем подожду охранника одна!

– Милая, ты говоришь глупости. Конечно, я останусь с тобой. Мне кажется или в тебе сейчас говорит обида?

Ча

– Давай обсудим наши проблемы чуть позже, у меня дома.

– Линда, ты о чем ведешь речь? У нас нет причин для взаимных претензий. По крайней мере, я всем абсолютно доволен.

И снова это мимолетное движение, похожее на попытку поймать, подавить ее волю, заставить погаснуть праведный гнев. Больше не церемонясь, Линда оттолкнула протянутые руки. Наглый, отвратительный обманщик! Он всегда играл ее чувствами!

Не в силах произнести хоть слово, она беззвучно заплакала. Ручейки слез медленно ползли по щекам, замерзая, они больно кололи нежную кожу. Хотелось убежать далеко-далеко, чтобы не видеть этих лживых глаз, не слышать предатель-ского голоса. Не отдавая себе отчета, Линда быстро пошла к воротам, обогнув стоящую на пути машину Чака. Он что-то говорил ей вслед и, хотя не получал ответа, сдаваться явно не собирался.

Линда почувствовала сильные пальцы на своей руке, которые властно приказывали ей остановиться. На этот раз Чак достиг цели, положив ладони на плечи молодой женщине. Она замерла, оцепенев от холода в своем легком вечернем платье. Не было сил даже вытереть мокрое от слез лицо. В душе была пустота. А Чак упорно упражнялся в красноречии. Опять последовали слова, целый поток объяснений. Но правде не нашлось в них места. Он говорил какие-то глупости о сложных периодах в отношениях, об усталости людей друг от друга. Обещал дать Линде время передохнуть…

Чак склонялся к ней все ниже, кожей она ощущала тепло его дыхания. Мягкие, успокаивающие интонации завораживали. Линда знала, что произойдет дальше. Ее поцелует недостойный и лживый человек, к которому она потеряла всякое уважение. Но как остановить его, если нет сил вымолвить даже слово? Нужен был мощный импульс, способный вырвать ее из лап оцепенения…

И тут где-то рядом взревел мотор, взвизгнули колеса. Машина понеслась мимо, и ее шум затих вдали. Но этого короткого резкого звука, ворвавшегося в сознание Линды, оказалось достаточно для спасения. Она увернулась, и губы Чака коснулись лишь ее волос.

– Отпусти меня! Убери руки! – закричала Линда.

– Какая муха укусила тебя на этот раз?

Ее захлестнуло так долго сдерживаемое негодование. На языке вертелось с десяток обвинений. Настало время открыть карты. Ей больше нечего терять, кроме самоуважения.

– Я все видела, понятно! В холле, под лестницей! Нужны еще какие-нибудь подробности, чтобы освежить твою память?