Читать книгу "В краю солнца - Тони Парсонс"

— Вы его найдете.

Нелепое, бессмысленное, глупое обещание, но я верил в то, что говорил. Мне необходимо было верить.

— Особенный мальчик, ласковый мальчик, — повторил норвежец.

Я кивнул.

Потом я увидел других беженцев с Кхао — Лака.

Они шли с севера — вышли из–за деревьев и брели по бесконечному белому пляжу. Все в порезах и синяках, кто в шортах и футболках, кто в разодранных купальниках. Некоторые всхлипывали, но большинство хранило мертвое молчание.

Все они двигались, словно во сне, словно не верили в то, что произошло. Впервые я осознал, как много людей пропало без вести.

Норвежец подошел к ним и принялся расспрашивать, не видели ли они мальчика, а я развернулся и побежал, спотыкаясь и прихрамывая. Из глаз у меня хлынули слезы.

— Тесс, — вслух произнес я.

Ее имя комком застряло у меня в горле, подступило к глазам, и я произнес его снова.

Солнце стояло высоко. Его лучи жгли мне лицо и ноги.

Мангровые болота остались позади, и теперь вдоль пляжа росли казуарины — высокие, перистые и такие знакомые, такие родные.

Я остановился, завидев то место, где утром сидела с вязанием старая массажистка. Ее там больше не было.

Я брел по мелководью, давая отдых обожженным ногам, пока не заметил впереди первый отель. Я вошел внутрь с одной мыслью — попросить воды и позвонить домой, — и заранее приготовился к тому, что сейчас увижу. Но, как ни поразительно, в отеле текла обычная, будничная жизнь.

У регистрационной стойки стояла только что прибывшая молодая пара. Портье поднес им приветственный коктейль и гирлянду цветов, потом сделал глубокий вай и одарил их профессиональной улыбкой. Выходит, самолеты все еще летают? Но как такое возможно? Как могут люди начинать сегодня свой отпуск? Неужели земля не перестала вращаться вокруг солнца?

Земля не перестала вращаться, все шло своим чередом, и меня охватила такая ярость, какой я не испытывал никогда в жизни.

С другим портье спорили пожилые мужчина и женщина — холеные, откормленные, с месячной нормой загара на лице. У их обутых в сандалии ног стояли чемоданы. Супруги отказывались платить по счету. Выписываются из отеля и недовольны сервисом.

— Мы не пользовались джакузи в полном объеме! — горячился мужчина. — Вы говорите по–английски? Позовите менеджера. Мы не пользовались джакузи в полном объеме!

Люди как ни в чем не бывало заходили в ресторан, останавливались перед шведским столом и накладывали себе на тарелки морепродукты. Одинокий гитарист наигрывал «Hotel California».

Подбежал коридорный и спросил, не может ли мне чем–нибудь помочь.

— Где у вас телефон? Мне нужно позвонить жене. Срочно. Вы понимаете?

— Сэр…

Он впервые посмотрел на меня как следует и отшатнулся при виде моего обгоревшего на солнце лица, перемазанного кровью, грязью и слезами.

— Сэр, телефоны не работают…

Маленькой череды рыбных ресторанчиков, стоявших на пляже Най — Янг, больше не было. «Почти всемирно известного гриль–бара» больше не было. Ни одного из них больше не было. Не осталось ничего — ни обломков, ни мусора, ни людей.

Я обвел взглядом изогнутую плавной дугой бухту Най — Янг: море выглядело таким же спокойным, как всегда. Должно быть, я шел весь день, потому что солнце быстро опускалось, расцвечивая горизонт ярко–красными и оранжевыми полосами. Внезапно я ощутил все свои раны, ожоги и ссадины, но это было ничто по сравнению со страхом за жену и детей.

Я запрокинул голову, посмотрел на зеленый холм, который возвышается над южной оконечностью пляжа Най — Янг, и начал подниматься по склону, чувствуя, как страх у меня внутри растет, точно раковая опухоль.

Первым меня увидел Мистер.

Он гавкнул раз, другой и рванул мне навстречу, ошалелый от радости, будто мы с ним достигли конца какой–то увлекательной игры. Потом Кива и Рори бросились вслед за ним, а когда пес добежал до меня и с лаем запрыгал вокруг, они застыли в нерешительности, словно не знали, смеяться им или плакать. Тогда я сам шагнул им навстречу и прижал обоих детей к себе, целуя их в голову и вдыхая исходящий от них запах моря и солнцезащитного крема.

— Вы знаете, как я вас люблю? — спросил я, глядя в поднятые ко мне лица детей.

— Знаем, — ответила Кива, стараясь не расплакаться. — Мы тоже тебя любим. Мы думали, что ты… не вернешься.

Она уткнулась лицом мне в грудь.

— Я вернулся, — ответил я. — Все хорошо.

На пороге дома появилась Тесс. Мгновение она смотрела на меня, а потом бросилась вниз по грунтовой дороге.

— Мистер убежал на вершину холма, — сказал Рори. Он стоял бледный, с сухими глазами, и прижимал к себе собаку. — Там мы его и нашли.

— Мы видели волну, — проговорила Кива, рыдая уже навзрыд. — Это она оцарапала тебе лицо, папа?

Потом Тесс оказалась рядом с нами. Она произнесла мое имя и припала ко мне всем телом. Я обнял их, всех троих, а где–то у меня под ногами по–прежнему прыгал и заливался Мистер. Мы стояли, не находя больше слов и прижавшись друг к другу так крепко, словно не разомкнули бы объятий, даже если бы настал конец света.

17

Господин Ботен пристально смотрел на море, как будто впервые увидел его по–настоящему, и обернулся только на мой зов. Он взял меня за плечи и крепко сжал, словно хотел убедиться, что я ему не померещился.

— Прекрасно, — сказал он. — Вы целы. Мы все целы — обе семьи, что живут на этой дороге.

— Да, — ответил я. — Мы целы. Слава богу.

— Слава богу, — повторил господин Ботен и взглянул на море, по–прежнему держа меня за плечи. — Мы потеряли все. Лодку. Ресторан. Но все равно, слава Богу.

Я почувствовал, что к горлу подступают слезы — слезы, в которых смешивались ужас от пережитого, горе и облегчение, — и с усилием сглотнул их, словно грязную воду. Я тяжело оперся о господина Ботена. Он улыбнулся и поддержал меня, не давая упасть, и глаза у меня защипало от благодарности. Потом старый таец взял меня под руку и повел к своему дому. Госпожа Ботен сидела на крыльце. Тесс примостилась рядом и держалась за край ее фартука. Дети растерянно смотрели на них, не зная, как себя вести, и не отвечая на призывы Мистера пойти поиграть. Госпожа Ботен поднялась нам навстречу и протянула мужу сигарету, которую только что скрутила.

— Май нам май, — обратилась она ко мне, словно я говорил по–тайски. И, как ни странно, я понял.

Май нам май. Воды нет.

— Почему же нет? — ответила Тесс, внезапно вставая. — У нас полно воды.

Отключили не только воду, но и электричество, и от красной спутниковой тарелки не было никакого толку: мы не могли посмотреть новости и узнать, что же произошло. Я вспоминал отель, где люди вели себя так, будто ничего не изменилось, и не мог поверить, что пострадал весь остров. Но потом я подумал о норвежце с пляжа Кхао — Лак, который искал пропавшего мальчика, особенного мальчика, и ощутил всю чудовищность этого дня.