Читать книгу "Да не судимы будете. Дневники и воспоминания члена политбюро ЦК КПСС - Петр Шелест"

К трем часам ночи был закончен отстрел, турель выдержала — победа, снятие угрозы быть привлеченным к ответственности за выпуск недоброкачественной военной продукции. Составлен акт и протокол — его подписали представители военной приемки, генерального конструктора, МАП и завода, в документах было указано, что поломка турели могла произойти только от неправильной ее установки китайцами. Рано утром я позвонил министру и сообщил о результатах испытаний. Он поблагодарил за оперативность и поздравил с благополучным исходом столь «щекотливого» дела. Для нас это был большой урок и предостережение, мы еще больше усилили контроль за качеством изготовления всех изделий и в целом самолета.

В Ленинграде мне работалось легко, творчески, интересно. Но в семье назревала беда: ленинградский сырой климат оказался неподходящим для Ирины и особенно Витасика — сын постоянно болел, таял на глазах. Врачи усиленно рекомендовали смену климата. Жаль мне было расставаться с коллективом завода, с которым так дружно работалось, но тревога за близких заставила хлопотать о переводе. Предположительно — на Дальний Восток.

1950 год. Собираюсь в отпуск в Гагры, в это время позвонили из Главного управления МАП, сообщили, что возможен вариант моего переезда в Киев, рекомендуют туда заехать посмотреть завод и сообщить свое мнение. Отпуск с Ириной провели хорошо, погода стояла прекрасная и на октябрьские праздники мы еще купались в Черном море. На обратном пути заезжаем в Киев. Посетил завод, познакомился с директором Мироновым. Он большой гурман, ничего не подозревает, с какой целью мое к нему посещение. Принимает хорошо, просто как коллегу.

Завод произвел на меня тяжелое впечатление. Территория не ограждена, проходная просто халупа, въездные ворота деревянные и перекошенные, на территории завода проживают посторонние лица, пасутся козы, коровы и быки. Производственные корпуса низкие и малоприспособленные для самолетостроения. Завод работает над выпуском самолета Ан-2 конструкции О. Антонова, вот уже прошло больше двух лет, как завод работает над этим самолетом, а не выпущено еще ни одной машины. Финансовое состояние завода очень тяжелое, в коллективе происходит какая-то групповщина.

Мне надо было крепко подумать, прежде чем давать согласие на такой завод и оставлять уже хорошо отлаженное предприятие. Но, оказывается, на меня уже были заготовлены все документы, и главк настаивает на том, чтобы я дал согласие сам и добился бы согласия на мой отпуск из Ленинграда. Горком согласия на мой перевод в Киев не дает, «прорываюсь» к секретарю обкома ВКП(б) Ф. Р. Козлову. Встретил хорошо, уже как знакомого по совместному отдыху в санатории «Приморский». Убеждаю его, доказываю, что из Ленинграда я уезжаю из-за состояния здоровья сына и супруги, хотя мне и очень жалко покидать его. Козлов долго не дает согласия на мой отъезд из Ленинграда — при этом говорит, что они имели в виду использовать меня на партийной работе. Наконец получил его согласие, о чем сообщил в управление кадров МАП, там сказали: «Ждите решения».

Отметили 70-летие И. В. Сталина, руками заводских умельцев изготовили скромный подарок — макет самолета Як-9 и отправили его в Москву.

Наконец-то получен приказ министра авиационной промышленности от 17 апреля 1950 года о назначении меня директором завода № 473 в Киеве с освобождением от работы в Ленинграде.

В общей сложности в Киеве (на Украине) я проработал двадцать два года и десять дней. Прошел путь в разных должностях от директора завода до первого секретаря ЦК КПУ. Был кандидатом президиума и членом политбюро ЦК КПСС в течение 10 лет. Избирался депутатом Верховного Совета СССР V, VI, VII, VIII созывов — в общей сложности был депутатом 16 лет. Был членом Президиума Верховного Совета.

Эти двадцать два года и десять дней работы в Киеве, вплоть до моего вынужденного ухода в Москву на «ответственную» работу, были годами самыми творческими и зрелыми, годами настоящей деятельности. Были успехи и неудачи, радости и огорчения, как всегда бывает в большой ответственной творческой работе. О работе в Киеве у меня остались самые теплые и хорошие воспоминания.

За десять лет работы первым секретарем ЦК КПУ мне приходилось контактировать, встречаться, работать, беседовать со многими людьми, в том числе и с руководящим составом — партийными, хозяйственными, советскими кадрами, представителями науки и культуры, творческой интеллигенции. Многие мне хорошо известны, и я их лично знаю на всех ступенях и рангах. Многие меня лично знают и хорошо помнят до сих пор. Работали дружно, хорошо, и о каждом, с кем приходилось работать, могу сказать только хорошее. Исключением являются некоторые, и в первую очередь Щербицкий[30], Ватченко, Грушецкий. Это тупые, двуличные люди, подхалимы, льстецы и подлецы, могут любому встать ногой на горло, переступить труп, только чтобы преуспеть в карьере. Ума, способностей нет у таких типов. Вот они и пользуются для достижения своих целей гнусным арсеналом клеветы, лести, угодничества, беспринципности. После 1973 года у меня осталось тяжелое и горькое впечатление от творимых дел на Украине. Жалко, очень жалко было партийную организацию республики, народ Украины, что они находились под руководством таких тупиц, политических авантюристов, предающих интересы своего собственного народа. И все это творилось под руководством «великого ленинца» — Брежнева[31]. Об этом история когда-нибудь скажет свое веское и правдивое слово. Обо всем этом мной будет сказано тоже более подробно, но позже.