Читать книгу "Накануне империи. Прикладная геополитика и стратегия в примерах - Валерий Коровин"

(Опубликовано на мультипортале «KM.ru» 11 июля 2006 года и 21 июля 2006 года)

Амнистия в Чечне дала шанс всем, кто этого хотел

В ходе амнистии, которая прошла в Чечне после окончания боевых действий и ликвидации Басаева, властям сдались практически все боевики, которые могли сдаться и находились на территории Чечни. Остальные участники незаконных бандформирований остались за пределами республики, в большей степени — за границей. Речь идёт о предводителях и идеологах сепаратизма, которые являлись организаторами сопротивления, а значит, не могут избежать юридического преследования. Хотя, безусловно, самую тяжелую кару всегда несут заказчики преступлений, а они в данном случае в большей своей части находятся за океаном и являются представителями властных элит некоторых западных держав. Поэтому преследование их по всей строгости закона пока что несколько затруднительно.

Достаточно большое число сдавшихся боевиков можно объяснить тем, что они оказались деморализованы успехами федеральных сил, которым не только удалось ликвидировать наиболее одиозных лидеров чеченских экстремистов, но и обосновать неправедность и пагубность сопротивления, играющего наруку глобальному Западу. Кроме того, родственники тех боевиков, которые предпочли вести мирный образ жизни, явно оказывали серьёзное моральное давление на оставшихся бандитов. А как известно, в чеченском обществе родственные отношения играют большую роль, и мнение старших родственников зачастую является законом. Среди тех, кто сдался, много участников незаконных формирований, которые не принимали непосредственного участия в боевых действиях против федеральных сил или в терактах против мирного населения. На фоне того последовательного курса, который проводится федеральным центром, эти люди смогли безбоязненно сложить оружие и перейти к мирной жизни. Однако Рамзан Кадыров, принявший наибольшее число сдавшихся на поруки под свою ответственность, в какой-то момент выступил против продления амнистии. Дальше эта мера, по его мнению, не будет иметь ощутимого эффекта. Напротив, перманентная амнистия способствует возникновению ощущения безнаказанности у боевиков. Дабы не девальвировать ценность этой акции, и были определены ограниченные временные рамки, за пределами которых экстремисты, запятнавшие себя кровью, больше не могут рассчитывать на снисхождение. Наконец, отдельных участников, случайно «потерявшихся» в период основной амнистии, можно будет амнистировать уже позднее, «поштучно», в ходе общих амнистий по стране, приуроченных, как это обычно бывает, к каким-то значимым датам в жизни государства.

В то же время следует помнить о том, что в конфликте на территории Чечни погибло очень много российских солдат, и у них тоже есть родственники, которым сложно объяснить, почему следует прощать боевиков. Вот почему происходящее следует расценивать шире — как общероссийский акт примирения. А значит, амнистировать надо и некоторых участников конфликта с федеральной строны, преследуемых судебными органами России. Важно осознавать всю деликатность сложившейся ситуации и серьёзность сделанного шага для примирения и устранения всяких возможностей повернуть мирное урегулирование в Чечне вспять.

Всё это обоснованно только в случае продолжения осуществления последовательной политики центра на Северном Кавказе, поэтому выбранный курс нормализации ситуации в Чечне должен опираться на преемственность. В противном случае любое послабление легко спровоцирует возобновление конфликта, причём с новой силой, поскольку, как мы знаем, существует большое количество сторон и сил, заинтересованных в его возобновлении. Они только и ждут, когда российская власть и чеченское руководство оступятся, чтобы зажечь новый пожар на Северном Кавказе, который с большим трудом был потушен в течение последних лет. В любом случае, проведенная амнистия поставила точку в истории чеченского сепаратизма.

(Опубликовано на мультипортале «KM.ru» 17 января 2006 г.)

«Исламское государство» для Кавказа: предотвращённая катастрофа

Известна фраза ныне покойного генерала Трошева о том, что чеченцы боятся не столько федеральных войск и своих соплеменников, сколько Басаева. Он был последней символической фигурой нетрадиционного ислама в его ваххабитской версии, последним связующим элементом между Чечней и международными террористическими сетями. Именно он и ему подобные насаждали в Чечне в начале 90-х годов нетрадиционный ислам, в то время как чеченцы — абсолютно традиционный народ, который трепетно относится к своим традициям и памяти предков, что отрицается в ваххабизме. Часть чеченского народа оказалась радикализирована именно под воздействием нетрадиционного ислама, который происходил из арабских стран. И Басаев был последним, кто настаивал на неприемлемом для Чечни ваххабизме, который декларировал создание исламского государства, что в принципе противоречит чеченским традициям. Но его кураторы не отказались от идеи в целом, и сегодняя Исламское государство всё же создаётся. Правда, немного южнее. Несложно себе представить, что стало бы не только с Чечнёй, но и со всем Северным Кавказом, если бы события, разворачивающиеся на территории Ирака, Ливии и Сирии, происходили бы здесь, в центре российского Кавказа, где сильны принципы традиционного для Северного Кавказа ислама, который террористы из т. н. Исламского государства не приёмлют наряду со всеми остальными версиями традиции, физически уничтожая их носителей.

У чеченцев никогда не было государства, это всегда был родоплеменной строй народа, чтущего традиции своих первых предков. Ценности, которые пытались насильственно насаждать исламисты в 90-х и начале 2000-х, являлись чуждыми чеченскому обществу. Всё это, как сейчас понятно, было нужно лишь для того, чтобы оторвать эту республику от России. И этот сценарий мог быть навязан только через использование атмосферы страха и террора. Сегодня в Чечне больше не осталось фигур, которые смогли бы принудить чеченский народ к принятию ложных псевдорелигиозных ценностей воинствующего исламизма, процесс сложения оружия принял обоюдный характер, и федеральная сторона не осталась без ответа. Бывшие боевики, сложившие оружие, большинство из которых не были замешаны в умышленных преступлениях, получили возможность вернуться к мирной жизни. Всего за время проведения контртеррористической операции федеральным силам сдались более семи тысяч бывших участников незаконных вооруженных формирований. Ну и понятно, что амнистия не распространилась на иностранных наемников.

В результате двух военных кампаний в Чечне не осталось ни одной семьи, которая в той или иной степени не была бы причастна к этим событиям. И наверняка нет практически ни одного человека, который был бы кристально чист перед законом. Не говоря уже о том, что уж точно каждый пострадал в ходе этой войны. Ведь чеченцы — это небольшой народ. Если бы власть не действовала решительно и жёстко, она бы никогда не положила конец войне и не смогла по-настоящему заняться строительством мирной жизни в республике, потому что с окончанием горячей фазы войны над многими чеченцами так и висел бы «дамоклов меч» правосудия. Пришлось бы чуть ли не каждого заставлять проходить следственные мероприятия, оставлять отпечатки пальцев и т. д. При желании всегда можно обнаружить ту или иную степень соучастия в незаконной деятельности со стороны чуть ли не большинства чеченцев. Наконец, в широком смысле боевиком можно назвать любого, кто брал в руки оружие, чтобы отомстить за убитого отца, брата или другого родственника. Не секрет, что многие чеченцы испытывали сильный страх под воздействием своих соплеменников-боевиков, которые фактически вынуждали их присоединяться к бандформированиям. Именно поэтому для подлинного примирения на фоне устранения всех международных террористов на территории Чечни амнистия стала решающим жестом.