Читать книгу "Скажи любви "нет" - Фабио Воло"

Он отпустил меня, протянув мне книгу «Искусство войны» Сунь Цзы.

Клаудио попал в точку. Со временем я понял, что он не раз давал мне важный жизненный урок, ставил меня в трудные ситуации, чтобы оценить мою реакцию, проверить мою стойкость, расшевелить меня. Но вначале во мне только копилось разочарование от обидных провалов: я тогда не сознавал, что он специально отчитывал меня, ему было важно, чтобы я прошел через все эти испытания.

В тот вечер, придя домой, я стал думать, чем мне ответить на его совет. Потом я подошел к плите, намереваясь приготовить что-нибудь на скорую руку, поужинать и сразу же лечь спать. Пока я возился на кухне, позвонили в дверь. Это пришла она, девушка Тони.

– Тони нет дома.

– Я знаю. Я подожду, когда он придет, он сказал, что через полчаса должен вернуться.

Вместе со мной она прошла на кухню.

– Есть будешь?

– Спасибо, я не хочу.

Мы с ней немного поболтали, потом она вытащила пакетик кокаина и спросила, не хочу ли я к ней присоединиться.

– Нет, спасибо.

У меня с языка чуть не сорвалась просьба не делать этого, но я знал, что она меня все равно не послушает, и потом мне вовсе не светило выступать перед ней в роли родителей. И так уж однажды, когда я сказал: «Разве так необходимо принимать дурь, неужели мы без этого не можем веселиться?» – приятель Тони спросил у него: «А это кто, твой отец? Или поп из вашего прихода?»

Я ничего не имею против наркотиков, я против неумения жить без них. Все коробочки CD в комнате Тони были исцарапаны, потому что они выкладывали на них дорожки кокаина. У одного его друга в салоне машины повсюду валялись коробки с CD, хотя в ней не было автомагнитолы.

В тот вечер Тони вернулся только через два часа. За это время мы с Сими о многом успели поговорить. Она понимала, что делает ошибку, продолжая встречаться с Тони, но любовь к нему пересилила ее сомнения. Она сказала мне, что он оказался сволочью, грубил и унижал ее. Я сидел, не проронив ни слова. Если меня не спрашивают, я стараюсь не говорить то, что думаю. Но она неожиданно прервала свой рассказ, и обратилась ко мне:

– Разве я неправа?

Я не знал, что ей ответить. Я всегда восхищался людьми, которые, как Иисус Христос, в любом случае находят верный ответ. Наподобие: «Отдавайте Кесарю кесарево, а Божие Богу». Иисус был великим копирайтером.

Поэтому я только сказал ей:

– Когда ты поймешь, что тебя это больше не устраивает, ты уйдешь от него.

– Ты славный парень, не такой говнюк, как Тони. Повезет той девушке, которая встретится с тобой.

Она безумно мне нравилась, и я рад был бы спросить у нее: «А почему тебе не стать моей девушкой?» – однако ее «ты славный парень», говорило о том, что я для нее не мужчина.

Потом мы поговорили о книгах. Она взяла томик Милана Кундеры «Невыносимая легкость бытия», который я недавно дочитал до конца. Я пересказал ей содержание книги.

– Если хочешь, я тебе ее подарю.

– Я не читаю на итальянском.

Я до сих пор уверен, что любил ее те два часа, что мы провели наедине. Мы с ней оказались в мире, оторванном от нашей повседневной жизни, от нашей реальности. Потом пришел Тони, и они закрылись в его комнате. Я вернулся к себе, и внезапно меня пронзила мысль о том, что у меня ничего не заладилось на работе и ничего не вышло с ней – слишком много разочарований для одного дня. Мне скрутило живот. А когда до меня стали доноситься скрип кровати и ее сдавленные стоны, я оделся и вышел из дома. Я в одиночестве кружил на машине по городу и не понимал, почему мне так плохо. Меня терзала не ревность, боль засела намного глубже, меня мучило ощущение бессилия, которое мне и раньше приходилось испытывать в самых разных обстоятельствах.

На другой день я пошел в магазин иностранной литературы и купил томик Кундеры на английском: «The Unbearable Lightness of Being».Через несколько дней Сими снова пришла к нам домой, и я подарил ей эту книгу. Она меня поблагодарила и поцеловала в губы. Я весь вечер пролежал в постели, стараясь сохранить на своих губах вкус ее поцелуя.

Утром, выйдя из своей комнаты, я увидел, что дверь в комнату Тони была открыта. Сими уже ушла, а на кухне лежала книга, которую я ей подарил. Она забыла ее. Я взял книгу и пошел в офис.

Тони всегда говорил, что он по своей натуре художник, и это заставляет его вести богемный образ жизни. «Художники должны вести такой образ жизни, который не могут позволить себе обыкновенные люди. Мы вынуждены нарушать принятые правила и переступать все границы. Это дается нам дорогой ценой».

Он и его друзья по вечерам забивали косячки, выпивали, время от времени нюхали кокаин. Я тоже иногда сворачивал косячок – я называл его «на посошок», – позволял себе выпить пива, но с кокаином никогда не дружил. Я боялся потерять контроль над собой, а вот они были уверены, что всегда смогут завязать, когда захотят. К тому же я хорошо помнил совет Роберто: «Держись подальше от наркотиков».

Тони все повторял, что считает свою работу в агентстве временной, и любил говорить, что «на самом деле он режиссер».

«Вот когда я сниму свой фильм…» то и дело звучало в его рассказах. Он обожал великих режиссеров и ненавидел начинающих авторов. Они все продались системе, все были бездарными идиотами, везунчиками, способными снимать только телесериалы. Я так часто слышал, как он прохаживался на счет других режиссеров, что поневоле стал думать, что он действительно талантлив. Потом я понял, что в жизни все совсем не так: если ты бесконечно критикуешь других, то окружающие поневоле начинают ждать от тебя великого творения, и ты сам же себя загоняешь в западню. Чем больше ты критикуешь, тем быстрее растут ожидания, а чем быстрее растут ожидания, тем больше ты боишься провала. И очень часто, вместо того чтобы приняться за дело, ты ищешь бесконечные отговорки, которые позволяют тебе отложить работу на потом. Тот, кто критикует, часто сам боится осрамиться.

На работе дела шли из рук вон плохо. Новых идей у меня не появлялось, начался творческий застой. Мне стало страшно. Я столкнулся с трудностями, которые, как мне казалось, я никогда не сумею преодолеть. За все эти дни мне в голову не пришло ни одной стоящей идеи, я чувствовал себя совершенно опустошенным. В такие моменты каждый творческий человек мечтает заняться другой, практической работой, требующей большого физического напряжения, например что-то перенести или передвинуть.

Приближались сроки сдачи моей второй работы. С тех пор, как я завалил свой первый проект, прошло уже достаточно времени, но и мое новое задание грозило закончиться полным провалом.

Клаудио на этот раз разговаривал со мной очень жестко:

– Я повторю тебе то, что уже говорил, но только в последний раз. Ты пытаешься кому-то подражать, но это не твой стиль. Твоя проблема, возможно, в том, что ты не знаешь, на что способен. Прекрати обезьянничать. Если ты не собьешься с пути, ты не отыщешь новой дороги. Забудь о самоконтроле, отдайся целиком своей фантазии или меняй профессию. В прошлый раз ты допустил ошибку. И с новым проектом решил не рисковать и принес мне практически такую же серую вещь. В работе, которую ты предложил, не видно оригинальной идеи, новизны, никакого намека на смелое решение, наоборот, даже заметно, что ты отступил на шаг назад. Мне не нужны непогрешимые, никогда не ошибающиеся сотрудники, мне нужны смелые, оригинальные идеи. Готовность к риску – вот мерка, с которой надо подходить к человеку. Ты должен найти в себе смелость казаться дерзким и наглым. Если ты собираешься заниматься нашим ремеслом, тебе этого не избежать. Ты не можешь выглядеть стеснительным или здравомыслящим. Ты боишься, что о тебе подумают другие люди? Ты боишься, что твою работу не примут и начнут ее осуждать? Так вот, или иди на риск и, преодолев свой страх, покажи, на что ты способен, или возвращайся домой и продолжай мусолить свои старые идеи, выезжать на проверенных приемах, которые тебя никогда не подведут. Все данные для работы у тебя есть, тебе надо только решить, как ими воспользоваться. У каждого человека наступает возраст, когда он понимает, что ему по силам сделать в жизни, какие у него есть для этого способности и самое главное – чего он не сможет добиться. Тебе надо определить, где лежат границы твоих возможностей, а чтобы понять это, ты должен идти до конца. Но предупреждаю тебя, если в следующей работе, которую ты мне принесешь, я не найду смелых решений, я выставлю тебя вон. Пока все!