Читать книгу "Разведчик. Заброшенный в 43-й - Юрий Корчевский"

Капитан сообразил быстро.

Чтобы засечь радиостанцию, необходимо было одновременно задействовать в городе две, а лучше – три машины. Каждая даст свой пеленг, и на их пересечении и будет находиться радиостанция. Кузова таких подвижных пеленгаторов имеют несколько радиостанций, прослушивающих эфир на разных частотах, и узконаправленные одну-две антенны – при желании с них можно выйти в эфир и передать сообщение.

Только и проблемы есть. Для начала требуется остановить грузовик – на взмах руки он не остановится. Можно устроить затор – даже аварию, угнав армейский грузовик. В кабине водитель и охранник при автомате – капитан сам видел. А вот сколько человек в кузове? Если два-три, есть шанс перестрелять и выиграть несколько минут драгоценного времени. Поскольку между пеленгаторами ведется непрерывный радиообмен и где-то на базе, в центре обязательно находилась группа захвата, помощь могла прийти быстро. В случае обнаружения работы чужой рации группа захвата должна прибыть к указанному пеленгаторами месту за пять-семь минут, иначе радист успеет уйти. После выключения рации необходимо смотать антенну и противовес, уложить все это в мешки – а это потеря времени. К тому же немцы сразу после сигнала оцепляли весь квартал и обыскивали прохожих, транспорт и все жилые и нежилые помещения.

Опасных моментов много, но и шанс передать сообщение есть.

– Машину водить умеешь? – спросил Игоря сразу посветлевший лицом капитан.

– Запросто.

И опять проблема. Если грузовик угнать заранее, где его прятать? Немцы искать пропажу будут. А угнать, когда в город пеленгаторы выйдут, может вообще не получиться.

– Слушай, а зачем угонять грузовик? Аварию и на легковушке устроить можно – даже на мотоцикле. Наша задача – не повредить капитально пеленгатор, а остановиться. Затем ты стреляешь в водителя и охранника, я врываюсь в кузов, расстреливаю радистов и выхожу в эфир. Потом быстро уходим.

– Любой эпизод рискован. Небольшая случайность – и все сорвется.

Но капитан уже закусил удила:

– С утра ухожу. Есть небольшое укромное местечко в развалинах. Легковушка войдет с трудом, впритирку, а мотоцикл с коляской – легко.

– Для начала было бы неплохо узнать, где базируются машины-пеленгаторы. Оттуда их уже проследить можно.

– Подпольщики говорили, вроде бы в районе Комаровки – там до войны склады были.

Немцы вошли в Минск уже 28 июня 1941 года и обосновались в нем всерьез, заняв лучшие здания. Перед войной в городе велось активное строительство, и при отступлении наши ничего не успели взорвать, даже здания ТЭЦ и Белорусского ВКП(б). В городе дислоцировались около восьми тысяч немцев, и три из них – в администрации. Охрана города была на высоком уровне – местная полиция, жандармерия, ГФП, подразделения 590-й и 286-й охранных дивизий, устраивавшие облавы и карательные акции, гестапо, СД, абвер… Причем в Минске размещался Абвернебенштелле «Минск» под командованием майора Кесснера. Ему подчинялись дислоцированные в Минске и пригородах абверкоманды и абвергруппы № 104, 105, 107, 108, 109, 110 и 113, 307, 308, 310, 318.

Абвер занимался не только подготовкой и заброской агентов в советский тыл, но и контрразведкой. Службы адмирала Канариса, который возглавлял абвер, соперничали с гестапо Мюллера и СД Гейдриха. Для радиоперехвата и радиопеленгации в абвере был отдел 3F или Функабвер.

Несколько машин располагалось в Минске, на базе абверкоманды 104, кодовое обозначение и позывной «Сатурн», командир – лейтенант Борман, а несколько подвижных пеленгаторов – в Могилеве, на базе абверкоманды 105, обозначение «Визель» под командованием майора Кесснера.

Мотоцикл с коляской капитан угнал от солдатской пивной на следующий день. Никаких противоугонных систем, как сейчас, ни на машинах, ни на мотоциклах не было. Да и замки зажигания были примитивными. Капитан воткнул в замок, располагавшийся на фаре, две сложенные спички, ногой резко нажал педаль пик-стартера, воткнул передачу и был таков.

Спохватились мотоцикла часа через два, но его и след простыл. За пределы Минска он выехать не мог: на выезде из города, на Могилевском шоссе, на Советской и Пушкинской улицах, на Долгиновском тракте и Долгобродской улице заставы.

Капитан загнал мотоцикл в укрытие, проверил уровень бензина в баке. Было бы нелепо выехать на мотоцикле в город, на акцию, и заглохнуть в неподходящий момент из-за того, что в баке закончился бензин. И достать его сложно, бензин только у немцев был, да и то синтетический, вонючий. Высокооктановый, с румынских нефтепромыслов, из района Плоешти, шел только в авиацию.

Этим же вечером, как только начало смеркаться, оба разведчика выбрались из дома и направились к Комаровке. Радиопеленгаторы начинали свой объезд города поздно вечером, когда проявляли свою активность радиостанции подпольщиков, разведчиков РККА и НКВД.

Разведчики укрылись за полуразвалившейся избой.

Машины все не выезжали.

– Михаил, может, твои сведения неверны? – обеспокоился Игорь.

– Время не подошло, – поглядел на часы капитан.

Только к десяти вечера из ворот бывшей базы, а ныне – подразделения Функабвера, выехали три крытых грузовика. Ошибиться было невозможно, на крыше каждой машины была установлена антенна.

– Эх, гранаты бы, можно было бы подорвать, – вздохнул капитан.

Машины разъехались в разные стороны, но какое-то время одну из них было видно довольно долго.

– Завтра – на дело? – спросил Игорь.

– Я бы и сегодня не против, чего тянуть? Текст шифровки у меня с собой, пистолет – тоже.

Экспромт? Иногда так получалось даже лучше.

– Веди к мотоциклу.

Район Комаровки – это в основном частные строения, узкие немощеные улицы, промышленные базы, склады – на такие улицы немецкие патрули заходили редко.

До схрона они добрались за полчаса, выкатили мотоцикл. Игорь уселся за руль. Мотоцикл был серьезный, «Цюндап», мощный – Игорь на таком ездил в разведшколе.

– Какой план? – спросил он у капитана.

– Ищем пеленгатор, ты устраиваешь аварию. Я врываюсь в кузов, а твое дело – водитель и охранник. Если удастся сразу всех прикончить, передаю шифровку и делаем ноги.

– Тогда ищем тряпки.

– Зачем?

– Пока ты на рации работать будешь, я бензином тряпки смочу, потом в грузовик забросим и подожжем. Следов пальцев не будет, и аппаратуру уничтожим – все немцам урон.

– Верно! Но одно плохо: после таких акций немцы стервенеют, могут устроить облаву, взять заложников и расстрелять их.

– Они и без поджога машины такое сделают – немцев-то в грузовике мы постреляем… Считай: в кабине – водитель и охранник – двое, в кузове двое – уже четверо, а скорее их там трое, и значит, мы расстреляем пятерых. За пятерых убитых кто-то должен ответить.