Читать книгу "Необычная судьба - Светлана Джаарбекова"

– Нет, раз Нина, рискуя, пришла, значит дело серьезное. Может, Олег видел и наши документы, просто не сказал, чтобы не пугать нас еще больше.

Люба, вы решайте как поступить, а я еще с Ашотом не разговаривала.

Простившись с подругой, Клавдия с Олегом уехала домой.

Вечером она посвятила в происходящее Ашота. Он помолчал, обдумывая новость, а потом сказал:

– Хочется покоя, стабильности из-за ребенка. Жаль, конечно, снова подниматься. Обзавелись квартирой, мебелью. Но раз вопрос действительно так серьезен, то надо уезжать. Люди живут везде – и на севере, и на юге. А что такое юг, мы представление имеем. Поедем в Ташкент, повидаемся с твоими родственниками. Если жизнь там сложится благополучно, останемся в Ташкенте. Нет – переедем в Душанбе. Я смогу с местным населением объясняться свободно, да и ты знаешь этот язык. посмотрим, что решат Люба с Александром.

– Действовать надо быстро. Как ты объяснишь на работе свой отъезд?

– Не за горами зима. Я тяжело ее переношу и хочу уехать в теплу. Надо продать гарнитур, а все мои полочки, шкафчики, топчан пусть остаются. Раз у нас такая кочевая жизнь, не будем больше обзаводиться громоздкой мебелью. Только самое необходимое. Но ковры будут кочевать вместе с нами.

На другой день Ашот подал заявление об увольнении с работы, отвез мебель в комиссионный магазин, а на следующий день получил деньги за проданную мебель. Съездил в Торгсин, обменял оставшиеся доллары на рубли и сдал кое-какие драгоценности по просьбе Клавы. Дорога их ждет длинная и неизвестно когда Ашот устроится на работу. Побывал он на Казанском вокзале и узнал, что купив билеты, они имеют право сдать свои вещи в багажный вагон. Для через три, решив многие вопросы, они вечером пошли к друзьям узнать об их планах.

Говорил в основном Александр:

– Я разговаривал с Малеком. Он часто бывает в Тегеране и порой кое-какие новости узнает раньше нас. В иранской верхушке меняется отношение к Советскому Союзу. Оно становится враждебным. Шах Реза Пехлеви питает симпатию к Адольфу Гитлеру. Иран все больше наводняют немецкие инструктора. даже англичане, бывшие фавориты, отодвинуты на задворки. Гитлер не скрывает своей ненависти к Советскому Союзу и из-под тишка ведет пропаганду в свою пользу. Для Германии Иран удобная платформа в будущих военных действиях, если такие начнутся.

Все идет к тому, что между Ираном и Советским Союзом в 1937 году не будет продлен Договор о сотрудничестве. А раз так, то будут аннулированы многие ирано-советские общества и организации, в том числе и Персбюро. Если мы находимся под оком НКВД, а я получил образование за границей, мне просто не дадут работу в Москве по специальности. Раз так складываются обстоятельства – надо уезжать.

– Кого же НКВД в нас видит? – спросил Ашот.

– Я думаю, что среди тех, кто был за границей, их интересуют личности, которые могли быть завербованы иностранными спецслужбами. НО так как выявить конкретных людей трудно, они предпочитают подозревать всех.

После слов Александра наступила внезапная тишина. Каждый осмысливал значение сказанных слов.

– Так мы – шпионы? – испуганно сказала Клавдия. И несмотря на драматизм складывающейся ситуации, друзья дружно рассмеялись.

– Мы можем через неделю уехать вместе. Железная дорога до Душанбе проходит через Ташкент, мы там выйдем, а вы продолжите путь, – сказал Ашот.

– Чтобы купить заранее билеты, надо зайти в паспортный стол, выяснить вопрос с выпиской и сдать квартиры. Без этого мы не сможем уехать, – сказал Александр.

Мужчины на другой день вместе сходили в паспортный стол, где им сказали, что в течение 3–4 дней эти формальности будут выполнены.

Они съездили на вокзал, купили билеты так, чтобы иметь два-три дня лишних на случай непредвиденных обстоятельств. Сдали в багаж вещи, которые решили взять с собой. Ашот помог перевезти другу его мебель в комиссионный магазин, и так как Александр был согласен получить деньги со скидкой, ему тут же их выплатили.

– Скоро у нас будет большой опыт по переездам, – грустно пошутил Александр.

– Да, похоже, что так, – ответил Ашот. Обе семьи были готовы к отъезду. Мосты, связывающие их с Москвой, были сожжены.

Коломна, 2010

Часть II. Страх

В период прекрасной, но короткой хрущевской оттепели Клавдия расскажет уже взрослым детям о том отрезке своей жизни, который в народе назывался просто «ежовщина».

Будучи натурой честной, умеющей ладить со своей совестью, она много думала, анализировала свои поступки, поступки других людей в тот период и задавала вопрос: «Как могла многомиллионная нация позволить, чтобы такое произошло?»

Почему люди не объединялись, не били в набат, а как тараканы расползались по своим щелям и в одиночку, с обреченностью ждали приговора – упадет удар молнии в мою сторону или пронесет мимо?

– Мы слышали, как ночью подъезжала машина и кого-то выводили. Криков о помощи не было. Люди шли безмолвно – пришел их час. Мы понимали, что люди, которых уводили, это не «враги народа», а такие же как и мы, но молчали, разрешали их увозить.

Сталин сумел организовать страшную машину расправы над людьми потому, что нация дала возможность это сделать.

Вылезла огромная армия карьеристов, мародеров, психически больных да и просто желающих свести с кем-то счеты, которые смекнули – пробил их час. Они смогут извлечь выгоду для себя из складывающейся ситуации, получат новые чины, достаток, благополучие ценой человеческих жизней. Все это было.

– Мы жили в тот период обычной жизнью. Работали, любили, рожали детей, ходили в кино и театры, встречались с друзьями, улыбались и смеялись, – рассказывала Клавдия. – Но где-то в уголке мозга, как вечный спутник, сидел страх. Он стал нормой нашей жизни. И так жила вся страна.

Такое видение тех прошлых событий было у Клавдии спустя много лет, а вот как разворачивались действия в то время, когда они покидали Москву…

Удивительная вещь – поезд. Путешествия. Исчезают порой тяжелые думы, переживания. Человек начинает ощущать чувство покоя, легкость, когда поезд в движении, а мимо проплывают небольшие станции, леса и реки.

Примерно это произошло и с нашими героями.

Они впервые совершали длительную поездку вместе. Билеты купили в спальный вагон, ехали с комфортом, одни. Взяли непортящиеся продукты, а обеды, молочное намеревались приобретать в вагоне-ресторане.

Часа через два, когда Москва уже была позади, они начали шутить, смеяться и устраиваться на новом месте.

Ашот коляску Олега сдал в багаж, а в Любину, которая была более вместительной, посадили Леночку и Олега напротив друг друга, дали им игрушки и те с удовольствием играли вместе. Глядя на них, Клавдия философски сказала:

– Человек – существо общественное.

Ночь прошла спокойно. Рано утром они проснулись от тяжелого, медленного стука колес. Выглянув в окно, увидели, что едут по длинному мосту, а кругом плескалась вода. Они пересекали могучую Волгу. За ночь пейзаж заметно изменился. Отошли леса, а деревья стояли гнездами, островками вперемежку с полями и лугами.