Читать книгу "На полшага впереди смерти - Алексей Макеев"

– Кто?

– Местный авторитет – Виктор Лопарев. По слухам – заказчик того самого разбоя. Он вскоре закрыл все дела в Питере и подался в Москву, где теперь уважаемый бизнесмен. И Маргариту пристроил в модельное агентство.

– Любовница его?

– Он больше по мальчикам.

– Что, вот так перевез ее в Москву и оставил в покое?

– Кто же выбросит на улицу курицу, несущую золотые яйца? Я думаю, он нашел, как ее использовать.

– А есть данные на этого Барона?

– Вот. – Палыч протянул папку с материалами. – Пользуйся.

– Спасибо огромное, Виктор Павлович.

– Да не за что. Ну, если чего, заходи…

Потом был вечерний загул в плавучем ресторанчике на Неве. Переночевал Капанадзе у Ведунова. А наутро, с тяжелой от похмелья головой, уселся в «Сапсан», где и проспал четыре часа до Москвы.

Прибыв в столицу, он поехал не домой, на что имел полное право, а на работу. Его сверлила какая-то неоформившаяся мысль, возникшая после ознакомления с предоставленными ему Палычем материалами.

Включив компьютер, он пролистнул предоставленный ему Кунаром список партнеров и конкурентов Мопса. И нашел.

Лопарев Виктор Георгиевич, он же Барон, он же покровитель Маргариты находился в середине длинного списка как конкурент и партнер Мопса, а заодно возможный заказчик убийства.

А кое-что начинает срастаться…

Глава 30

Многие люди по утрам делают утреннюю зарядку, приседают и разводят руки в стороны. Другие тиранят беговые дорожки. Айфонычу спортивную нагрузку заменяла утренняя пробежка по Интернет-сети. И тягал он не стальные гантели, а всяческие мрачные новости, тут же озвучивая их коллективу, чтобы не одному надрываться от этой тяжести.

Итак, скоро США, находящиеся на грани коллапса, для списания своих долгов затеют небольшую мировую войну, возможно, ядерную. Россию ждут очередные санкции Запада. Вот-вот взорвется Йеллоустонский вулкан, погребя под пеплом США и вызвав на земле ледниковый период. Доллар вот-вот рухнет совсем, но перед этим от рубля останутся рожки да ножки. Мировое закулисье решило оставить на земле пятьсот миллионов человек, в число которых россияне не входят. В информационном пространстве поддерживался привычный градус нервозности. Не слишком большой – точку кипения не продержишь долго. Просто обычное состояние легкого сумасшествия, которое не так трудно перевести как во всеобщее успокоение, так и в истерику с битьем стекол и ОМОНа. Да, в России теперь нормальное такое демократическое общество – вечный объект кризисов и манипуляций.

– Как жить-то будем, братцы? – ныл Айфоныч, обожавший убиваться по разным поводам.

– Молча. И умрем с достоинством, – объявил Йог.

– Чего?!

– Тебе повезло в этой жизни встать на путь воина. А ты ноешь, как дитя капризное. Живи легко, как дышишь. И найди в себе силы сдохнуть достойно.

– Ну, Йог, ты вообще, – озадаченно произнес Айфоныч.

– А чего, Йог дело говорит. Нечего сопли жевать и бояться, – поддержала Принцесса.

– Чем бы мне в вас кинуть, чтобы не убить, – не выдержал Капанадзе, который изучал полученные компрматериалы на нового фигуранта.

Может, для кого-то личность Барона и представляла интерес. Для Капанадзе, который повидал сотни таких ублюдков, они все на одно лицо.

Итак, родился Барон в Гатчине. В молодости отсидел чуток за хулиганство, в середине восьмидесятых начал карьеру бандита. И снова судимость за хулиганство. Почему-то бакланы, так профессиональные уголовники величают безбашенных хулиганов, с приходом перестройки стали активнее всех сколачивать банды, а позже вполне органично вросли в легальный бизнес. По расхожим представлениям, высокопоставленный бандит должен иметь героическую биографию, топтать годами напролет зону, биться с оружием в руках с ментами, грабить поезда, а у него всего пара судимостей, да и те исключительно за совершение хулиганских действий.

Правда, вторую статью по «хулиганке» Барон получил авторитетно – за массовую драку во время разборок восьмидесятых годов. Тогда растущие – как грибы в теплый дождь – банды еще не нарастили огневую мощь и все спорные вопросы сфер влияния решали по русской традиции путем массовых мордобоев, стенка на стенку, иногда по сотне и более человек с каждой стороны. Что-то былинно-патриархальное было в тех временах, когда не подсылали друг другу тихих, упорных и терпеливых киллеров, а бились арматурами и битами, как древние рыцари. Тогда еще ценилась свирепая богатырская сила, а не хищная холодная жестокость. Ныне все рационализируется. Снайпер куда эффективнее целой толпы отморозков.

Одно время Барон подвизался в преступной империи Малышева, державшего половину Питера. Когда тот сдал позиции, Барон увел часть братвы и организовал свою поляну, заручился поддержкой «Ночного мэра Питера» по кличке Кум. Занимался всем, что приносило доходы, в том числе тряс «извозчиков» у вокзалов, грабил фуры, не брезговал разбоями и торговлей наркотиками. Главное для него были деньги. В ходе крышевания проституток познакомился с Маргаритой. И быстро понял, что это сексуальное оружие массового поражения можно использовать для больших дел.

Интересно, все-таки это он решил при ее помощи прибрать империю Мопса, или просто совпадение? Совпадения бывают самые невероятные. Но пока в Капанадзе крепла уверенность – эта версия правильная. И нужно сделать так, чтобы она обросла аргументами и доказательствами. А с этим пока было неважно.

Следователь обещал в кратчайшие сроки сделать постановления на прослушку известных телефонов Барона. Тогда можно будет сравнить – этот ли человек звонил Маргарите с левого телефона и требовал примириться с Вованом. Почему-то казалось, что именно этот… Ну а пока Капанадзе наслаждался избранными страницами из телефонных переговоров Маргариты с друзьями.

Трепалась по телефону Гольдина много, долго и со вкусом. Половина времени уходила на обсуждения с недалекими подружками телесериалов и гламурных новостей. Но встречались и некоторые разговоры по делу. Притом с каждым днем они становились все минорнее. Потому что дела у безутешной вдовы шли куда хуже, чем ей хотелось бы.

– Достали все! Счета зависли. Управлять фирмой нормально не могу. Деньги кончаются! – чуть ли не срывалась она на крик, изливая душу очередной лучшей подруге.

– Время такое, – едва сдерживая радость, отвечала подруга. – Всем тяжело.

– Мопс – мудак. Он будто специально сделал так, чтобы я по миру пошла! Чтоб на Ленинградке стояла – это его мечта.

– На Ленинградке. Тоже дело.

– Что?!

– Да шучу, шучу. Сочувствую тебе. Если помощь нужна, скажи только.

– Помощь? Твоя? – презрительно цедила Гольдина. – Я до такого еще не опустилась…

Через пятнадцать минут она уже грузила своими бедами другую подруженцию – жену какого-то банковского туза: