Читать книгу "Фиаско 1941. трусость или измена? - Дмитрий Верхотуров"

Однако и этого обширного автопарка для подготовки наступления не хватало. 8 мая 1941 года Гальдер пишет о дефиците 1430 грузовиков и 1256 легковых автомобилей для операции «Барбаросса». Тогда Вермахт нуждался в грузовиках для операций в Африке и на Балканах, и их доставали где могли, закупали и реквизировали во Франции и даже закупали в Швейцарии. В конечном итоге, при всем нежелании использовать французские автомобили, ими пришлось укомплектовать 88 пехотных, 3 моторизованные и одну танковую дивизии[158]. Использование французской техники нарушало с трудом добытую унификацию автотранспорта и вынуждало создавать склады запчастей к французской технике. Для покрытия текущих транспортных потребностей сосредотачиваемых в Польше соединений в феврале 1941 года было также решено мобилизовать 15 тысяч крестьянских подвод с упряжью и возчиками, выделив каждой дивизии примерно по 200 подвод. Это позволило сэкономить использование грузовиков и сократить расход дефицитных автопокрышек, которых в запасе имелось всего лишь 150 тысяч штук[159].

В общем, для организации нападения на СССР были не только задействованы все возможности железных дорог, но и практически весь пригодный для этой цели автотранспорт, как произведенный в Германии, так и захваченный в оккупированных странах. На моторизации держалась вся система снабжения.

Для снабжения наступающих войск создавались подвижные опорные базы, которые продвигались вслед за наступающими соединениями. Они служили перевалочными базами от стационарных складов в Польше и железнодорожных станций снабжения до войск. Дальнейшие перевозки осуществлялись автоколоннами – специальными подразделениями снабжения, включенными в состав соединений, а также специальными автомобильными подразделениями.

Немецкие подразделения снабжения были организованы в малые и большие автоколонны снабжения и для горючего. Малая автоколонна снабжения – (kleine Kraftwagenkolonne) 30 тонн включала в себя 1 легковой автомобиль, 11 грузовиков (трехтонки) и 3 мотоцикла, 31 человек. Малая автоколонна для 25 кубометров горючего (kleine Kraftwagenkolonne für Betriebsstoff (25 cbm) включала в себя 1 легковой автомобиль, 11 грузовиков и 3 мотоцикла, 35 человек. Большая автоколонна снабжения имела грузоподъемность в 60 тонн и большая автоколонна для 50 кубометров горючего имели по 22 грузовика. Горючее в Вермахте перевозилось в 200-литровых бочках и в 20-литровых канистрах для быстрой заправки, легко размещаемых в грузовых автомобилях. Перед нападением на СССР тара для топлива массово изготовлялась в Румынии.

Вермахт имел хорошо отлаженный механизм моторизованных военных перевозок, организованный таким образом, что позволял снабжать быстро продвигающиеся подвижные соединения. Автоколонны армейского, корпусного и дивизионного подчинения могли в считаные часы создать базу снабжения для вырвавшейся вперед танковой дивизии. В этом Вермахт приобрел хороший опыт во Франции, на Балканах и в Африке. Если же танки отрывались и от автоколонн, то топливо им сбрасывалось с самолетов. Именно в силу наличия этих подразделений снабжения немецкие подвижные соединения летом 1941 года не испытывали недостатка в топливе, боеприпасах и запчастях.

В Красной Армии перед войной также шла ускоренная моторизация армии и развитие автомобильных перевозок в системе снабжения войск наряду с гужевым транспортом. Предвоенный штат советской стрелковой дивизии предполагал наличие 558 автомобилей и около 3 тысяч лошадей, комплектовавшихся из специальных фондов: «Лошадь – Красной Армии» и «Повозка – Красной Армии»[160], образованных 20 августа 1939 года. Автомобильные подразделения имелись и в составе более крупных соединений. В состав стрелковых корпусов были введены автобатальоны в составе 240 автомобилей. В армиях были введены автополки из четырех автобатов по 250 автомобилей в каждом, а также отдельной автороты для доставки горючего из 100 машин – всего 1030–1088 автомобилей[161].

Для снабжения стрелковых корпусов по временному Полевому Уставу РККА 1936 года создавались станции снабжения в 15–20 км от линии фронта, механизированные соединения могли снабжаться со станций в 40–50 км от линии фронта, глубина армейского тылового района обычно определялась в 100 км, в котором пролегали армейские грунтовые дороги от армейских головных складов и промежуточных станций на грунте до корпусных станций снабжения. Фронт должен был создавать стационарные и промежуточные склады на расстоянии не более 400–500 км от фронтовой распорядительной железнодорожной станции. Таким образом, предвоенная система снабжения предусматривала прохождение грузов через несколько перевалочных складов, в зависимости от расстояния от железной дороги. Причем, судя по распределению автомобилей, каждое соединение: армия, корпус и дивизия должны были вывозить предназначенные им грузы своим транспортом. Поскольку армия должна была иметь запасов на трое суток ведения боев, фронт – на семь суток, то эта система перевозок должна была работать как часы. Малейшая заминка приводила к тому, что войска не получали необходимого им снабжения.

Однако моторизация Красной Армии перед войной существенно отличалась от моторизации Вермахта как количественно, так и качественно. Во-первых, моторизация Красной Армии, при всех ее высоких темпах, все же была недостаточной. В Красной Армии к началу войны было 272,6 тысячи автомобилей, что более чем вдвое меньше, чем в Вермахте. К тому же 66,9 % грузовых автомобилей в Красной Армии составляли «полуторки» «ГАЗ».

Во-вторых, в Германии большая часть наличного автопарка перед войной была в армии, тогда как в СССР – наоборот, большая часть автопарка была в народном хозяйстве. На 1 января 1941 года в народном хозяйстве насчитывалось 807 тысяч автомобилей, из которых были исправными 444 тысяч штук.

В-третьих, приграничные округа располагали половиной всего армейского автопарка. По предвоенным штатам (стрелковая дивизия – 558 автомобилей, моторизованная – 1138 автомобилей, танковая – 1360 автомобилей) только в западных округах на 103 стрелковые, 40 танковых и 20 моторизованных дивизий должно было приходиться в общей сложности 134,5 тысячи автомобилей, то есть почти половина наличного автопарка Красной Армии (вместе с Ленинградским военным округом в приграничных западных округах было 149,3 тысячи автомобилей, или 54,6 % всего автопарка армии).

Наконец, в-четвертых, основная часть автомобилей была сосредоточена на дивизионном уровне. Точных данных о распределении автомобилей по уровню подчинения найти пока не удалось, но по штатам и по составу Красной Армии нетрудно сделать примерные оценки. Всего по штатам на 198 стрелковых, 13 кавалерийских, 61 танковую и 31 моторизованную дивизии Красной Армии должно было быть выделено около 230 тысяч автомобилей, то есть 84 % всего автопарка Красной Армии. Это без учета бригад, отдельных полков, отдельных батальонов и дивизионов, флота и авиации, которые также должны были обеспечиваться автотранспортом. Понятно, что многие дивизии были неукомплектованы автомобилями и что мобилизация автотранспорта изменила бы соотношение (при мобилизации 206 тысяч автомобилей с началом войны на перечисленные дивизии приходилось бы 48 % армейского автопарка). Однако штаты показывают общее направление мысли командования тыла – основная часть автотранспорта передавалась на дивизионный уровень.