Читать книгу "Сбылась мечта хулиганки - Наталья Александрова"

Вездесущий Чепцов раскопал любопытные материалы. Какие-то он поднял старые разработки, влез в архивы и выяснил, что когда-то давно километрах в десяти от того места, где собираются строить центр, располагался могильник радиационных отходов. Хоронили эти отходы так давно, что секретность нарушилась и в архивах была какая-то зацепка. Впрочем, раньше, при советской власти и полной безнаказанности, те, кто хоронил отходы, не очень-то и скрывались. Это теперь журналисты и общественность могут поднять шум. Да и то их не очень-то слушают…

В общем, Чепцов раскопал материал про отходы и обратился к специалистам. Кто-то из них сболтнул о том, что материал, из которого сделаны контейнеры, подвержен временны́м изменениям. Если бы отходы хранились в земле, как предполагалось вначале, то изготовители материала гарантировали, что они спокойно могут пролежать там лет сто. «Оставим вопрос о том, – писал Чепцов, – почему сто лет показались тогда тем, кто закапывал контейнеры, достаточным сроком – после нас, мол, хоть трава не расти! Но в последние годы возникла другая проблема: воды подземного озера, которое находилось близко, вплотную подошли к месту захоронения отходов. И вода, естественно, действует губительно на материал, из которого изготовлены контейнеры. Так что очень скоро радиоактивные отходы могут попасть в подземное озеро, которое хоть и довольно далеко от речки Суйды, но в процессе строительства в почве могут произойти необратимые изменения, так что запросто его воды могут попасть в речку Суйду. И наши дети будут отдыхать на отравленной речке, вот так…

Больше в папке ничего не было, но я и так поняла уже, в чем дело. Кем был профессор Шереметьев? Геологом, специалистом по подземным водам. И вот, несмотря на то, что от Чепцова вначале отмахивались, дело все же получило большой резонанс, если назначили независимую экспертизу. Это только так говорится: независимую. А на самом деле если в строительство вложены большие деньги, – а в этом никто не сомневался, – то всякую независимую экспертизу можно сделать зависимой. И вот профессора попытались купить, а когда он не согласился, его просто убили. Или похитили. Но скорей всего убили. И сделали это в среду в квартире пятнадцать, что над квартирой ненаглядного. А чтобы я никому не сказала, что видела его незадолго до смерти, они решили убить и меня. Только у них это не получилось.

Вот теперь я поняла, в какую игру меня втянули совершенно случайно. Ну уж, это у них не выйдет – так просто сбросить меня со счетов! Я вам не безмозглая овца, которая спокойно позволит себя убить! Это мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним!

Я с благодарностью вернула библиотекарше ее папочку и направилась к выходу. Нужно выработать план действий. Во-первых, выяснить у ненаглядного, кто живет в квартире пятнадцать в доме на улице академика Ландау. Во-вторых, хорошо бы познакомиться с журналистом Андреем Чепцовым. Наверняка у него есть еще какие-то материалы, которые он не включил в статью. Мне очень нужно узнать, кто конкретно стоит за строительством детского развлекательного центра. Ну не может же быть, чтобы моей смерти желала шведская фирма «Статус»! Но как познакомиться с Чепцовым, я пока не знала.

Я позвонила ненаглядному домой из автомата. Сестра сказала, что Герман вообще-то дома, но в данный момент она послала его в магазин. То есть она в свое время приняла к сведению мой совет не давать ненаглядному спуску и загружать работой по хозяйству.

– Мне нужно его увидеть, – осторожно проговорила я, опасаясь, что телефон ненаглядного тоже могут прослушивать. Так и развивается мания преследования!

– Так заходи к нам! – обрадовалась Ира. – Мать теперь гораздо спокойнее, она мешать не будет.

Я сказала, что зайду, и представила себе лицо ненаглядного. По-моему, он не очень-то обрадуется, ну да ладно. Вот интересно: каждый раз, когда мы с ним расстаемся, я думаю, что больше никогда его не увижу, и каждый раз оказывается, что он срочно нужен мне буквально на следующий день.

Была такая загадка в советские времена: кто самый главный человек в области? Правильно. Первый секретарь обкома партии. А кто второй человек в области? Второй секретарь обкома? А вот и нет. Второй человек в области – это шофер первого секретаря. Потому что шофер большого человека – это его правая рука, свидетель всех его тайных похождений, исполнитель самых конфиденциальных поручений, доверенное лицо. Только через шофера можно «выйти» на первого секретаря в какой-нибудь сложной ситуации.

У Петра Степановича Вахромеева работал сейчас молодой шофер, бойкий шустрый мальчик, но настоящая его правая рука – знаменитый Палыч – был при нем почти неотлучно, и только Палычу Вахмистр, как называли за спиной начальника управления все его подчиненные, только Палычу он действительно доверял. Палыч возил Вахмистра с незапамятных времен – когда тот попал в номенклатуру Владимирского обкома. Палыч следовал за Вахмистром верной, незаметной и незаменимой тенью по всем кривым и тернистым дорогам номенклатурного роста. Когда Вахмистра перевели в распоряжение Ленинградского обкома, он взял Палыча с собой – только тот знал его маленькие и большие слабости, только тот умел привести Хозяина в божеский вид, когда после сильного вчерашнего перепоя пол уплывал из-под ног и морда не влезала в зеркало, а через час нужно было явиться пред светлые очи вышестоящего начальства… Только Палыч знал, как плавно надо было трогать и тормозить машину, чтобы не пришедший в себя после вчерашнего шеф не облевал салон машины и собственный костюм. Только Палыч знал адреса всех его пассий и умел, с кристальной искренностью глядя в глаза, объяснить Самой – Антонине Васильевне, супруге Вахмистра, – с каким иностранным консулом ее верный муж нализался накануне до полного безобразия и откуда взялся у него за ушком след помады.

Позже, когда в коридорах власти замелькали новые люди – хорошо одетые полноватые господа с бегающими глазками из новых коммерческих структур и толстомордые плечистые молодчики с бритыми затылками из почти легальных криминальных кругов, – Вахмистр, который всегда умел чувствовать веяния времени, а говоря попросту, держать нос по ветру, быстро научился ловить крупную рыбку в мутной воде перемен, и его маленькие тайны стали гораздо больше и серьезнее.

Теперь Палыч стал совершенно незаменим. Правда, по новым понятиям, Вахмистру нужен был другой шофер – более молодой и импозантный, но Палычу место быстро нашлось. Теперь он солидно именовался референтом по общим вопросам. Но ему было все равно, как его называют, – как говорится, хоть горшком назови, только в печку не ставь. Он по-прежнему был в курсе всех или почти всех секретов хозяина, часто вместо него разговаривал с такими людьми, с которыми Вахмистру не полагалось иметь ничего общего…

Палыча грело ощущение своей значимости, грело подобострастное выражение, с которым возвращали ему документы гаишники, сдуру остановившие его машину, спокойно проехавшую на красный свет… Конечно, радовали его и неплохие деньги, которые платил хозяин, но еще большую роль в отношении к Вахмистру играла его собачья преданность, укрепившаяся за годы службы, личная преданность Хозяину.

Палыч был полностью, безоглядно предан Петру Степановичу Вахромееву.