Читать книгу "Землю грызет мертвец - Дженнифер Рардин"

Жас, ты сможешь. Это просто. Представь себе, что ты не перед полным залом незнакомцев, а на пустынном пляже.

— Волнуешься? — спросил Вайль.

— Кто, я? С чего бы? Ха-ха-ха!

И я прыгнула в фургон, делая вид, что не слышу недоверчивого смеха Вайля у меня за спиной.

Глава 17

По оценке Бергмана, на наших двенадцати двойных рядах скамеек могли свободно разместиться полторы сотни зрителей. Поскольку сидели они довольно тесно, я решила, что число зрителей зашкаливает за две сотни.

К гадалке не ходи, думала я, ожидая в кулисах. Юбка наверняка свалится. Господи, я белье-то надела? Быстро проверила. Тьфу ты! И еще она тесная. О Господи! А топ? Его же считай что нету! А если я упаду? Если вот просто возьму и хлопнусь?

Это Вайль меня втравил во все, паршивец. Ну я ему покажу! Вот будет спать, влезу к нему под навес и нарисую ему усы красным маркером. Нет, лучше поеду с ним по магазинам и пусть стоит рядом с контейнером трусов, пока я буду примерять вещи. Нет, я его возьму на самое первое родительское собрание у Эви, и пусть раздает печенье и пунш!

Слушай, а Коул неплохой жонглер! Булавы, кольца, пара банок теннисных мячиков. Не знала, что он так умеет. Что? Уже закончил? Блин, моя очередь!

Бергман сменил общий свет на единственный прожектор и врубил музыку. Я пошла на сцену, красиво рассекая воздух — публика встретила меня бурными продолжительными аплодисментами. Теперь, когда уже нельзя прятаться за занавесом и заниматься самоедством, мне стало лучше. В конце концов, на мне три тонны макияжа, почти все украшения, которые таскает с собой Кассандра, и шесть слоев нижних юбок, под которые я прикрутила набедренную кобуру с игрушечкой тридцать восьмого калибра — я ее держу вот для таких случаев, когда приходится ходить без брюк. Топ с золотыми блестками сбился с пути истинного в сторону излишней открытости, но ряды нашитых золотых кружков придавали ему сходство не со спортивным бюстгальтером, а с костюмом игрока в банк. Длинные и прямые рукава закрывали руки от плеч, а бинты на кистях маскировали черные кружевные перчатки без пальцев.

Да, это была серьезная трудность. Руки участвуют в танце живота, начиная и завершая грациозные движения. И сейчас, несмотря на все анальгетики, адски больно было держать их правильно. Но то, что я на этом сосредоточилась, помогло отвлечься от факта, что Чень Лун действительно показался в зале, в первых рядах в середине — сидел, улыбаясь и кивая в такт музыке. Одет он был в традиционный китайский халат — черный, с красными вышитыми; драконами. Я только один раз поймала его взгляд и обрадовалась, что руки он держит в своих широких рукавах. Иначе, вероятно, он бы размахивал долларовыми бумажками, как шафер на мальчишнике.

Его приятельницу, сидевшую справа, не слишком радовал его интерес к танцовщице. Она все толкала его локотком, пока он не нагнулся и не сказал что-то вампиру слева от себя — тут они оба тихо засмеялись. Кажется, я узнала этого нового вампира — он был из тех, кто во время драки ждал, пока определится победитель.

Через пролет примостилась семья Сяо, радуясь совместному выходу в свет. Мама сидела прямо и ровно, руки на коленях, но глаза ее вспыхнули ярче, когда на сцене появился Коул. Сяо Лай устроился на мускулистых ногах своего отца, подпрыгивая в такт музыке.

Я даже не успела понять, что закончилась первая песня, и вторая пошла куда быстрее. Да, труднее, но и веселее тоже. Где-то в середине зал стал хлопать в такт, и это вдохновило меня попробовать те движения, которые я уже годами не делала — пусть даже наутро мне будет трудно двигаться. Наверное, получилось — судя по одобрительным воплям в финале.

Теперь я вспомнила, почему я первой приходила на уроки танцев и уходила последней. Татуировки — фигня. А вот правильно исполненный и сердцем воспринятый танец живота — это истинный боди-арт, искусство тела. И моя публика была идеальной. Если не считать Луна с его пассией, которых я подчеркнуто не замечала, то в основном это были семьи. Не было волчьего свиста, улюлюканья и воя — только аплодисменты в нужное время. И я вела их дорогой мелодии, рассказывая историю, которую они понимали нутром, на универсальном языке ритмов. О'кей, признала я, раскланиваясь в ответ на новый взрыв аплодисментов. Это действительно суперкайф.

Не успела начаться последняя песня, как из глубины тента стал подпевать Вайль. Я даже не знала, что на эту музыку есть слова, и уж точно не ожидала, что номер станет коллективным. Но он пел, направляясь ко мне посередине прохода — пел хрипловатым баритоном по-румынски.

Определенно любовная лирика, решила я, поворачиваясь и качая бедрами в его сторону. Потом оглянулась через плечо — улыбка у него была безусловно хищная. Я качнула корпусом в его сторону, и наградой мне был взгляд такого пронзительного голода, что я чуть на него не прыгнула. Как он сумел удержаться до конца песни в рамках «дети до шестнадцати», не знаю. Но громовые аплодисменты подтвердили, что зрелище народу понравилось.

Виляя, я ушла со сцены, помахивая руками и посылая своим новым фанатам воздушные поцелуи. Несомненно, именно поэтому, проходя мимо задника, я влепилась со всего размаху в несущий столб — и чуть не обрушила весь театр, в буквальном смысле слова. Схватившись за столб, я зафиксировала его неподвижно, стараясь не думать, что будет, если нам не удастся заманить Луна в схватку один на один, исключительно из-за того, что Старшая Помощница Ликвидатора налетела головой на железную палку.

Мое внимание привлек какой-то звук справа, очень деликатный звук, нечто среднее между тихим храпом и едва заметным бульканьем. Я чуть высунулась наружу — и увидела, что Коул катается по земле.

— Что с тобой? — я бросилась к нему и постаралась зафиксировать, чтобы посмотреть, куда он ранен. Тут я увидела его лицо. — Ты смеешься?

— О Боже, видела бы ты себя сейчас! — Он пытался сдержаться, чтобы не отвлечь публику от пения Вайля, но все равно смех рвался у него изо рта.

— Тебе больше делать нечего? — спросила я зло.

— Как смотреть танец живота в исполнении красавицы? Ты обо мне?

— Так что, хорошо было?

— Совершенно не могу понять, почему ты так отбрыкивалась — ну, пока на шест не налетела. Хорошо, что никто тебя не видел, кроме меня.

— Я видела.

К нам подошла Кассандра, смеясь так, что плечи тряслись.

— Какого чер… а не твоя ли сейчас очередь? — вызверилась я на нее.

— Моя, и мне было так страшно, что меня три раза вырвало. Но сейчас лучше. — И ее улыбка была такой же теплой, как ее объятие. — Спасибо.

— Ну хорошо. Каждый раз, когда тебя будет развлекать мое попадание мордой в лужу, буду считать, что выполнила свою задачу. Но что со мной творится последнее время? — спросила я у всех сразу. — Дня не проходит, чтобы я обо что-то не ударилась или не споткнулась. Я же в колледже спортсменкой была!