Читать книгу "Любовники - Джудит Крэнц"

— Извини, милый. Конечно, ты расстроен. Мне ужасно жаль, что я не рассказала тебе об этом сама. Если бы я знала, что тебе доведется это услышать на людях…

— Выходит, для тебя главное, как я услышал, что у тебя было по три любовника одновременно? Думаешь, что важнее всего способ, с помощью которого меня просветили?

— А разве не так? — Она поднялась и снова стала расхаживать по комнате. — Разве не так? — резко повторила она.

— О господи, конечно, нет!

— Но тогда что же? Что тебе кажется более важным?

— Ты, Саша, ты сама! Ты делала эти… вещи! И даже не пыталась скрывать их. Юнгер сказал, что каждый из них знал про других. Ты считала, что это твое право, и считаешь так до сих пор! — крикнул он, дрожа от боли и гнева.

— Нет, не считаю. — Саша остановилась. Ее лицо с благородным высоким лбом стало очень серьезным. Она сложила руки, а потом раскрыла их, как распускающийся цветок. — Я всегда знала, — негромко сказала она, — с первой ночи, проведенной с мужчиной, знала, что, когда я выйду замуж, эта часть моей жизни закончится. Закончится навсегда. Для секса у меня двойной стандарт. А разве у тебя не так? И у всех остальных людей тоже? Разве большинство людей в глубине души не придерживаются двойного стандарта, когда речь идет о чем-то важном? И не только о сексе. То, что простительно незамужней, совершенно непростительно для семейной женщины. Это разрушит любой счастливый брак.

— Боже, как заставить тебя понять? Трое мужчин… трое любовников, имеющих право… спать с тобой… а ты жонглируешь ими, как тремя гнилыми апельсинами. Один сегодня, другой завтра… О господи… — Он закрыл лицо ладонями.

— Да, Джош, так и было. Я не собираюсь просить за это прощения. Я имела право вести себя так, как мне хотелось. Если ты думаешь, что я стыжусь своего прошлого, то глубоко ошибаешься. — Саша говорила без всякого вызова, просто подтверждала верность своим взглядам.

— Ты действительно не понимаешь этого. — Джош впал в отчаяние. — Не хочешь понимать…

— Я понимаю, что была Великой Шлюхой. Я сама себя так называла. И что из этого? Я никому не сделала ничего плохого. И никогда не буду жалеть о том, как пользовалась своей свободой. Я никогда не спала с тем, кто мне не нравился. И не получала от этого ничего, кроме удовольствия. Я никогда не обманывала их. Просто никому не давала предъявлять на себя исключительные права, вот и все. И продолжала бы делать это до сих пор, если бы не встретила и не полюбила тебя.

Саша сделала паузу. Ей хотелось увидеть глаза Джоша, но он продолжал неподвижно сидеть в кресле, закрыв лицо руками.

— Джош, назови хотя бы одну причину, почему я не должна была жить так, как мне хочется, — настойчиво сказала она, решив во что бы то ни стало переубедить его. — Какое это имеет отношение к тебе и к тому, что я люблю тебя? Я — все та же Саша, которую ты полюбил и на которой женился. Великая Шлюха умерла и больше никогда не воскреснет. Осталась только я, твоя Саша. По-твоему, я должна раскаиваться в сделанном всю оставшуюся жизнь?

— Сколько… их было? — Джош говорил с трудом, словно слова тащили из него клещами.

— Не знаю. — В голосе Саши прозвучала злоба. — Не считала. Ты пытаешься унизить меня, но унижаешь только самого себя. Тебе должно быть стыдно за такой вопрос. Это недостойно.

— А твои переходы от одного мужчины к другому достойны? — крикнул Джош.

— Нет, все было не так. Я никогда не лгала себе.

От ее простодушия захватывало дух. Джош потряс головой, пытаясь прочистить мозги и понять, какое будущее их ждет. Но все было тщетно. Казалось, они стоят на разных краях огромной пропасти и пытаются сообщить друг другу что-то очень важное, но ветер подхватывает их слова и уносит в сторону.

— Джош, ради бога, перестань корчить из себя Иова. Убери руки! При чем тут наше с тобой настоящее? Это смешно.

Джош поднял голову, и она увидела его искаженное болью лицо и глаза, избегавшие ее взгляда. У Саши сжалось сердце. В этом не было ничего смешного. Только тут она поняла, что близость двух людей может не выдержать фактов, которые имеют значение только для одного из них.

— Джош! — «Я ни за что не расстанусь с ним», — подумала она, бросилась к мужу, обняла и начала укачивать. Все, что ей нужно, это время. Справедливый человек непременно поймет ее. А Джош был справедливым человеком.

— Дэви, мы победили, мы действительно победили! — Возбужденная Джиджи металась по гостиной своего дома, куда привела Мелвилла, чтобы выпить по рюмочке перед тем, как отправиться обедать. Эйфория от одержанной чистой, безоговорочной, огромной — нет, гигантской победы становилась все сильнее. Она положила на обе лопатки собственные сомнения в пригодности для рекламного бизнеса.

После окончания конкурса они с Дэви решили, что возвращаться в офис было бы глупо. Тем более что их присутствие не пришлось бы по вкусу одному из старших партнеров.

— Ты победила, — улыбнулся Дэвид.

Джиджи не находила себе места. Она то садилась на диван, то вскакивала снова.

— Нет, мы! Не спорь со мной, Дэви Мелвилл, иначе мне придется тебя стукнуть. Выпьем! — Она подняла бокал и чокнулась с ним. — Долой эксплуататоров, держи хвост пистолетом, чин-чин и все остальные тосты на свете! Ты слышал слова Виктории о том, что все детали нужно будет обсудить в понедельник? Тебе не показалось, что она вот-вот задохнется от ярости?

— Нет. Мне показалось, что она упадет в обморок.

Дэви было трудно отвечать Джиджи в тон. Его радость сдерживало другое чувство, намного более сильное. Когда Джиджи сбросила сапоги, сняла жакет, расстегнула верхнюю пуговицу блузки и с ногами залезла на широкий диван, Дэвид ощутил тревогу. Близость этой девушки волновала его.

Сегодня они с Джиджи впервые остались наедине. Он не ожидал, что у себя дома Джиджи окажется совсем другой. Она была уверенной в себе, непринужденной, свободной и раскованной. Никакое ухищренное кокетство не подействовало бы на Дэвида сильнее, чем эта безыскусная небрежность. Когда Джиджи наклонилась, чтобы наполнить бокалы, Мелвиллу показалось, что ее груди под блузкой подались вперед. Когда она поднесла ему напиток, Дэви был готов поклясться, что слышит, как трутся друг об друга ее прикрытые юбкой ляжки…

Еще немного, и он рехнется…

— Слушай, как тебе достались эти хоромы? — спросил Дэвид. В зимних сумерках комната казалась огромной: Джиджи торопилась и зажгла всего лишь две лампы над диваном.

— Случайно. Я сняла этот дом… Слушай, Дэви, правда, синьора Колонна прелесть?

— Правда. Но зачем тебе одной такая махина?

— Я люблю простор. Джорджо… Джанни… Энрико… я их обожаю! Правда, классные ребята или мне это только кажется?

— По высшему разряду. Слушай, Джиджи, ты с кем-нибудь встречаешься? Я вот что имею в виду… Не может сюда кго-нибудь ввалиться и спросить: «Кто этот малый, почему он сидит на моем диване и пьет с моей леди?»