Читать книгу "Мистер Обязательность - Майк Гейл"

Итак, все были на месте. Можно начинать.

Обожаю эту песню!

Клуб, в который мы отправились, носил кичливое название «Ночи бугги». Мы единогласно проголосовали за погружение в семидесятые. Правда, сперва возникла идея отправиться в один из новомодных столичных клубов, но главные Соблазнители (Дэн и я) решили, что женщины в таких заведениях слишком высокомерны. Таким образом, мы остановились на добром старом клубе в стиле семидесятых, посетительницы которого не отличались особой привередливостью. Во всяком случае, не большей, чем мы сами.

Войдя внутрь, мы как будто очутились в 1978 году. Чувствовалось, что «Би Джиз»[44]здесь по-прежнему в моде, а Джон Траволта в большом почете у пацифистских юнцов. Шествуя к барной стойке по ярко-красной дорожке в свете приглушенных ламп, я предчувствовал, что вечерок удастся на славу.

— Что будешь пить? — прокричал мне Грэг.

Внимательно оглядевшись в поисках чего-нибудь особенного, я такового не обнаружил и заказал «Стеллу»[45].

— Мне то же самое, — заявил Дэн, рассматривая себя в зеркало.

— Пожалуй, и я к вам присоединюсь, — сказал Чарли, уступая дорогу стайке девушек, отплясывающих пьяную конгу. Вдруг он удивленно вскрикнул.

— Что случилось? — спросил я.

— Одна из них только что ущипнула меня за задницу, — в легком замешательстве сказал он.

— Что я тебе говорил, а? — весело подмигнув ему, встрял в разговор Дэн. — А ты еще орел, парень!

Чарли отправился в туалет, Дэн на поиски автомата с сигаретами, а я остался стоять с Грэгом, который самым бесстыдным образом разглядывал девушек на предмет возможного флирта.

— Ты только посмотри на эти попки! — воскликнул он, указывая на группу только что вошедших хорошеньких юниц. Я вяло улыбнулся, скорее для того, чтобы он не почувствовал себя полным идиотом, но участвовать в дальнейшем обсуждении отказался. Хоть я и сам не прочь обсудить женские прелести, но от бульварной лексики Грэга меня выворачивало. Когда мы с Дэном отправляемся на охоту, мы никогда не разговариваем. Здесь главное — правильно сочетать джедаевские фокусы с чувством времени, а Грэгова неосведомленность в данных вопросах лишь испортила мне настроение.

Грэг куда-то испарился (кажется, тоже пошел в туалет), а я остался охранять четыре пинты «Стеллы». И тут я вспомнил о Мэл. Точнее — о Мэл и ее новом избраннике.

Они небось сейчас где-нибудь вместе. Прекрасно себе это представляю: он весь из себя такой внимательный, рассказывает забавные историйки, ухаживает за ней… Короче говоря, такой же, каким был я в период начала нашего с Мэл знакомства. А Мэл его внимательно слушает, заглядывая в глаза и утопая в восторге от неизведанного.

Я перестал думать об этом и погрузился в депрессию.

К полуночи мы раскисли. Чарли беспрестанно смотрел на часы и ныл, что, мол, ему надоели ночные клубы и что он хочет в кроватку к своей жене, где тридцатичетырехлетнему мужчине и положено быть в это время суток. Рядом сидел злобный Дэн, изредка потягивающий свое пиво. Большую часть сегодняшнего вечера он брюзжал в адрес Грэга, который ухлестывал за какой-то невзрачной девицей. В отличие от нас, Грэг был помолвлен и тем не менее сумел найти себе партнершу на вечер, в то время как мы, два классных соблазнителя, сидели весь вечер в гордом одиночестве. Чарли и того хоть за задницу ущипнули.

— Грэг, ясное дело, сегодня ночью будет не один, — раздраженно сказал Дэн. — Нет, ну почему, скажите, женщины связываются с придурками вроде него?

— Грустно, не правда ли? — согласился я. — Вот сидим мы, два молодых, свободных, холостых мужчины. А вот он: не такой уж и молодой, значительно менее красивый, к тому же обрученный с чудесной девушкой. Не понимаю, что в нем нашла Очаровательная Анна?

— Вот они, женщины! — сказал Дэн. Было ясно, что сейчас мы станем свидетелями одной из его философских сентенций. — Они свято верят в то, что в сердце любого негодяя живет маленький мальчик, жаждущий любви и ласки. Чего они при этом не понимают, так это того, — тут Дэн сверкнул глазами в сторону Грэга, — что если разрубить такого вот негодяя на две половины, то они получат лишь две бессердечные половины, и не более.

Как будто в тон ему ди-джей поставил подходящую песенку: «Я выживу» в исполнении Глории Гейнор. Зал взревел. Какая-то студенточка в африканском[46]ярко-голубом парике подошла к нашему дивану и, не говоря ни слова, повлекла меня за руку на танцпол. Решение нужно было принимать мгновенно: либо я веду себя как уважающий себя мужчина и отказываюсь от этого лестного предложения, либо я обнаруживаю всю безысходность своего положения и иду с ней. Я пошел. Пропади она пропадом, безысходность, главное, что, несмотря на парик, студенточка была очень хорошенькая.

Взглянув на меня сумасшедшими глазами, она начала извиваться в танце. Плюс к этому она успевала подпевать, а в нужные моменты еще и щелкать пальцами в такт музыке. То есть смущаться она не умела в принципе. Ее уверенность в себе оказалась столь заразительной, что уже через мгновение я забыл обо всех своих комплексах и бросился извиваться вместе с ней.

— Тебя как зовут? — перекрикивая музыку, заорала моя подружка.

— Даффи! — прокричал я в ответ. — А тебя?

— Эмма! — Она протянула мне руку. — Эмма Андерсен. Приятно познакомиться, Даффи!

Я вдруг заметил, что у нее невероятно красивые серо-зеленые глаза, которыми она то и дело в меня стреляет. Я начал судорожно вспоминать, как следует вести себя в таких случаях. Считается, что в деле обольщения представительниц другого пола все как с велосипедом — один раз научившись, уже никогда не забудешь. Но не тут-то было. Кажется, я разучился.

Песня закончилась, и я попытался было сбежать, но она схватила меня за рукав и не отпускала. Я в отчаянии взглянул на Чарли с Дэном, которые определенно наслаждались происходящим. Грэг, танцующий со своей девицей, самодовольно улыбнулся и подмигнул, как будто говоря: «Йии-ии-ха! Мы оба на коне!»

Только было я решил, что хуже уже не будет, как заиграли YMCA[47], мою самую ненавистную песню. Тетушка Кэтлин подарила Верни на десятилетие двойную пластинку под названием «Лучшие хиты в стиле бугги-2». В последующие месяцы моя сестрица бесконечно крутила эту пластинку, делая вид, будто она Коко из «Детей славы»[48]. При этом мне отводилась роль Лероя, а если я отказывался, то мне быстро объясняли, что почем в этой жизни. Это было так несправедливо! Ну и что, что Коко была девушкой — она была настолько приятнее этого дурака Лероя! Теперь вы понимаете, за что я ненавидел эту мелодию?