Читать книгу "Хочу ребенка! - Джейн Грин"

Джулия берет его ладонь в свою и крепко пожимает, тоже улыбаясь.

Но они не разжимают рук. Перестают улыбаться, и сердце Джулии вдруг начинает биться быстрее.

– Поскольку мы всего лишь друзья, – тихо произносит Джек, подвигаясь ближе, касаясь рукой ее подбородка и приближая ее лицо к своему, – как вы думаете, можно мне сделать так?

Он нежно целует ее в губы. Один раз. Два. Три. Слегка отстраняется, проследить за ее реакцией, и видит, что ее глаза по-прежнему закрыты, голова склонилась набок. Он улыбается, наклоняется и опять целует ее.

– О да, – вздыхает Джулия, когда, наконец, они размыкают объятия. На лице у нее улыбка, как у чеширского кота. – Думаю, именно для этого и нужны настоящие друзья.

Мэйв

11

Забавно, какие сюрпризы иногда преподносит жизнь. Только я подумала, что сгнию дотла в Брайтоне (да-да, я в курсе, какой это модный район, и да, время от времени я вижу Зоуи и Нормана на прогулке, но нет, я еще не сошла с ума оттого, что это такой крошечный городок и каждая собака знает о тебе все в подробностях), как бац! – и Майк Джонс предлагает мне эту работу.

Мне надоел Брайтон. Надоела работа. Надоели мужики. Иногда мне кажется, что все неженатые мужики Брайтона уже прошли через мои руки. И большинство женатых тоже. Иногда они в меня влюбляются, но приходится быстренько делать ноги, ведь я так занята карьерой, и серьезные отношения мне ни к чему.

Хотя бывает, что мужчина так нежно отведет с моих глаз прядь волос, что мне захочется плакать, сбросить маску и свернуться калачиком в его объятиях, почувствовать себя в безопасности, в тепле, под защитой. Но тут я вспоминаю: не в моих правилах ввязываться в отношения.

Однажды я нарушила это правило. Бросив колледж, я на полном серьезе ожидала, что явится сильный мужчина и увезет меня на белом «Мерседесе» во дворец, где я буду доживать век в любви и роскоши. И мне никогда не придется работать. Сейчас это кажется полным бредом, мне даже стыдно вам об этом рассказывать, но я была настолько уверена, что моя жизнь сложится именно так, что даже не потрудилась найти приличную работу.

Можете представить?

Боже. Кошмар какой. Я прогнивала, работая продавщицей в магазине одежды в переулочке в Хоув, целыми днями тупо складывала свитеры, молила бога, чтобы мой принц наконец появился, и мечтала об огромной и чистой любви.

Потом, в точности как перерожденные христиане обрели Иисуса, я нашла работу. Магазинчик свитеров разорился (ничего странного, ведь за целый год, что я там проработала, у меня было всего десять клиентов). Меня выкинули на улицу, и никаких признаков Принца на Белом «Мерседесе».

Я пошла в агентство по подбору временного персонала, и мне нашли работу на местной радиостанции. Десять месяцев я сортировала бумажки, готовила чай и кофе, провожала гостей из зеленой комнаты (душный тесный крысятник, где стоял грязный диван в форме L, точнее, не диван, а большие куски поролона, накрытые тканью, поцарапанный стеклянный кофейный столик с парой древних выпусков «Биллборда» и вечно переполненная пепельница) в студию. Крайне, крайне редко к нам захаживали какие-нибудь знаменитые или забавные гости, большей частью у нас вы ступали начинающие группы, отправившиеся в тур по колледжам, или городские чиновники, которые устраивали диспуты.

Через десять месяцев меня взял под крылышко один из продюсеров. Роберт. Помогло то, что я с ним спала, и, хотя через месяц он мне уже надоел, я продолжала с ним встречаться – должна же девушка подумать о своей карьере.

Откровенно говоря, я всегда говорила, что старые добрые средства – самые эффективные, а что старее или эффективнее, чем диванчик для прослушиваний? Я моментально продвинулась от девочки на побегушках до ассистента продюсера дневного шоу Роберта. Через несколько месяцев Роберт перешел на другую, конкурирующую радиостанцию, подразумевая, что я уйду вместе с ним, продолжу работать его ассистенткой и трахаться с ним на рабочем столе в перерывах между съемками. Но я помахала ему ручкой. У меня были другие планы: уволиться через месяц, чтобы никто ничего не заподозрил, и перейти сразу на место продюсера.

Мне кажется, никто не удивился, когда я заняла его место, и, хотя Роберт по понятным причинам был расстроен, я слышала, что вскоре он взял на стажировку новую юную и сексапильную ассистентку.

Перескочить с радио на телевидение было легко. Естественно, мне опять пришлось начать с самых низов, но к тому времени у меня уже был небольшой опыт и небольшой компромат на моих коллег-журналистов, поэтому долго мучиться не пришлось. На этот раз мне даже не пришлось ни с кем переспать.

Хотя я бы, наверное, не отказалась. Директор телестанции – пусть он останется безымянным, – был очень привлекательным, очень забавным и очень женатым мужчиной. Полностью в моем вкусе, разумеется, кроме последней части. Возможно, вы удивитесь. Некоторые мои друзья удивляются. Они считают, что я – «идеальная любовница», учитывая, что я как от чумы бегу от эмоциональной привязанности. Но это я уже проходила с моей мамой. Я знаю, что такое пережить развод, знаю, как это больно, и не думаю, что могла бы так поступить с другой женщиной. Разумеется, иногда я крутила романы с женатиками, я не ангел, и не хочу лгать, но в большинстве случаев я не подозревала о существовании жены. Узнавала об этом лишь потом, но к тому времени все было уже кончено.

Я не разрушительница браков, боже упаси. Я ни когда ничего не требовала от мужчин, с которыми спала, если знала, что они принадлежат кому-то еще. Я не дура, чтобы влюбиться в женатого мужчину и воображать, что он бросит свою занудную и убогую клушу ради обворожительной Меня.

Я не дура и не занимаюсь самообманом. Я кажусь обворожительной только из-за рыжих волос, и даже их цвет, кстати, не натуральный, хотя я не распространяюсь об этом направо и налево. Моя прапрабабушка родом из Корка, поэтому сказка о рыжих волосах проходит на ура. Иногда я даже разговариваю с ирландским акцентом, хотя выросла в Западном Сассексе, но делаю это лишь тогда, когда поблизости нет ирландцев. Мой акцент не так уж чист, и обман моментально раскроется.

Но меня поражает, как высоко можно подняться по карьерной лестнице, если цвет твоих волос «глубокий медно-рыжий», и длиной они почти до талии; если постоянно носить обтягивающие брючные костюмы и убийственные острые шпильки; если пренебречь дружбой с равными в офисе и сконцентрироваться на людях, в чьих руках настоящая власть.

Но как мне не хватало этой дружбы с равными. Я прекрасно знаю, какие слухи обо мне ходили. Говори ли, что я стерва. Жестокая, непримиримая сука. Эгоистка, думающая только о себе. Разумеется, большая часть была правдой. Но никто не говорил, что я могу быть внимательной. Никто не хвалил меня за прямоту и честность. Никто не упоминал о том, как я люблю своих друзей и семью. Хотя, справедливости ради, скажу, что они никогда не видели меня с этой стороны. Я была слишком занята продвижением карьеры, чтобы демонстрировать свои лучшие качества.