Читать книгу "Туда, где живет счастье - Илона Вандич"

– Скажи, – тихо начала Магда, – ты дорожишь мной?

– Ты знаешь.

– Нет, ты скажи, – настаивала Магда.

– Да, ты мне дорога, – повторил Неверов.

– Тогда как ты можешь предлагать мне спать с другим мужчиной?

– Магда, перестань! – шепотом выкрикнул Неверов. – Мое сердце и так рвется на части. Но мне надо выбраться отсюда любой ценой. Понимаешь? Я не могу рисковать из-за какого-то Андрея Курова.

Магда всхлипнула и постаралась унять слезы. Но бесполезно. Крупные соленые градины катились из-под закрытых век, будто где-то в душе Магды прорвалась наконец огромная грозовая туча. На этот раз Неверов услышал плач.

– Ну что случилось, девочка моя?

– Прости, милый, – прошептала сквозь слезы Магда. – Я сама должна была это предложить. Не догадалась.

Неверов рассмеялся в трубку.

– Ну, знаешь, если бы ты сама это предложила, я бы не так понял. Поэтому хорошо, что ты не догадалась. – Неверов попытался обратить все в шутку, но Магда напряженно молчала. Неверов посерьезнел: – Что с тобой?

– Мне страшно, родной.

– Почему, радость моя?

– Давно тебя не видела. Хочется к тебе прижаться.

– Уже скоро, – тихо пообещал Неверов. – Осталось совсем немного – и мы будем вместе.

– Мне кажется, что весь мир падает в пропасть, – обессилев, прошептала Магда, – и совсем скоро он упадет на дно и разобьется...

– А ты открой журнальчик и пошепчи молитву над нашим домиком, чтобы ничего не случилось...

После разговора Магда сходила в палатку за журналом, разворошила потухшие угли и долго сидела, рассматривая цветную фотографию домика. Слезы катились из ее глаз, капали на страницу, но Магда словно не замечала этого. Ей казалось, что она различает запахи розмарина и лилий, что за ее спиной светятся окна домика, а рядом с ней на крыльце сидят и болтают о всякой милой чепухе ее дети. Дети, которые родились и выросли в Испании...

Утром Магда почти забыла о своих грезах наяву, но настроение все равно оставалось тихим, спокойным и немного отстраненным, будто в самом деле в далекой Испании ее ждали дети в домике с большими полукруглыми окнами.

А Куров, наоборот, все время хмурился, бросал раздраженные взгляды, но ничего не говорил. Через пару часов молчаливой езды Магда не выдержала и спросила:

– Ты чем-то расстроен?

Куров бросил быстрый взгляд в зеркальце заднего вида. Ваня спал, улегшись на заднем сиденье. Андрей вздохнул и признался.

– Ты видела, как мы играли? Я ему говорю – мир, а он не ломается. Я луплю его, а он на своем стоит. Больно, между прочим, луплю. А он опять не ломается. Это плохо?

– Что же тут плохого? – равнодушно спросила Магда. – Это стойкость.

– Он ведь понимал, – горячо продолжал Андрей, – что если он примет мир, то я перестану его бить. Почему он не сдался?

– Мужчина и не должен сдаваться.

– Это очень плохо, – вздохнул Куров.

– Это почему же?

– Это опасно... – Куров ненадолго задумался, а потом неожиданно перевел разговор на другую тему. – Бегать он нормально не умеет, вот что плохо. Как будто на шарнирах ходит...

– А тебе зачем, чтобы он бегал хорошо? Для нас главное, чтобы он ползал хорошо.

– Ползает-то он хорошо, – кивнул Куров, вновь погружаясь в свои мысли. – Но почему он так бегает, а? Почему?

– Не научили его бегать, – подавив зевок, ответила Магда, отворачиваясь к окну.

Куров повернул голову и внимательно посмотрел на женщину. На ее лице застыло скучающее выражение. Здоровье мальчика ее не волновало. Понятно, конечно, он ведь ей – никто. Но зачем тогда было говорить, что она любит «этого обаятельного звереныша»?

Куров прокашлялся и тихо спросил:

– Когда мы скажем ему, что он должен делать?

– Потом, – сухо ответила Магда. – Позже. Пусть у вас сначала отношения наладятся.

– Да, – кивнул Куров и снова задумался.

Они ехали молча, но время от времени Андрей бросал на женщину беспокойные взгляды. Через четверть часа Магда не выдержала.

– Ну, что еще? – с раздражением спросила она.

– Магда... – начал Андрей и вновь запнулся.

– Что?

– А он точно не погибнет?

– Кто? – резко спросила Магда, не глядя на Андрея.

У Курова все похолодело. Что значит – кто? Можно подумать, у них здесь полно тем для разговора. Значит, она избегает говорить об этом... Но почему?

Куров снова глянул на Магду. Она сидела, глядя прямо перед собой невидящим взглядом и закусив губу. Она больше не была похожа на ту девочку, которую он знал много-много лет назад. Та была доброй. А эта – жестокой.

Куров отвернулся.

Глава восьмая

Молчание сгущалось, как грозовые тучи. Куров смотрел на дорогу не отрываясь. Ваня тихо сопел на заднем сиденье. Магда ждала, что Куров вот-вот заговорит, но каждая секунда тянулась как час. И Магда со вздохом спросила:

– Ты кого имеешь в виду? Ваню?

Куров кивнул, по-прежнему глядя на дорогу.

– Конечно нет, – уверенно произнесла Магда. – Отчего он может погибнуть? План продуман до мелочей.

– А пули охранников? Они тоже летят по заранее заданной траектории?

– Какие еще пули? – усмехнулась Магда. – Охранники его не заметят.

– А вдруг заметят?

Магда раздраженно фыркнула, ударила кулаком себя по коленке, но внезапно остыла. Тряхнула головой, будто прогоняла дурные мысли, и принялась рассуждать вслух:

– Куров, подумай головой, почему они вдруг его заметят? А даже если заметят – ничего страшного. Ведь дело будет происходить в лесу, около забора с колючей проволокой. А мало ли кто в лесу ходит? Небо, воздух и леса общие. Там все имеют право ходить. Поэтому нужен мальчик, чтобы лишних вопросов не было. Это взрослый может вызвать подозрение, а к ребенку никто претензий предъявлять не будет. Может, мальчик грибы собирает?

– Ага, в конце апреля, – ехидно бросил Куров.

– Ну в войну играет, – пожала плечами Магда. – Мальчишки любят совать свой нос куда не следует. Если вдруг поймают, скажет, играл в разведчика, ему все поверят. Только я надеюсь, что до этого не дойдет.

– А потом? После того, как он проползет под колючей проволокой? Пока он будет ползти к забору? – продолжал расспросы Куров.

– У тебя крыша совсем поехала, да? – возмутилась Магда. – Он же будет в дождевом стоке ползти. В бетонной трубе, под землей. Кто его увидит в бетонной трубе, а? Ты думай, что говоришь.