Читать книгу "Цветок живой, благоуханный… (сборник) - Валентина Борисова"

Сфотографировавшись на память в уютном зеленом дворике чеховского дома, я направляюсь в лавку колониальных товаров, о которой раньше только читала, не подозревая, что она открыта до сих пор. Да, да не удивляйтесь! Это та самая старинная лавка, где вел не самую удачную торговлю купец 3-й гильдии Павел Егорович Чехов, и вы можете зайти в нее за хорошим чаем, как в добрые старые времена. Даже вывеска все та же, только за прилавком уже не будет стоять, помогая отцу, гимназист мужской классической гимназии Антоша Чехонте, получивший такое прозвище от учителя священной истории, сильно сомневавшегося в том, что из мальчика выйдет толк.

Одно из старейших учебных заведений юга России Таганрогская мужская гимназия построена еще в сороковых годах XIX века по проекту одесского архитектора Боффо в стиле русского провинциального классицизма. Сейчас в этом здании литературный музей имени Чехова, где можно во всех подробностях узнать о гимназических годах Антоши Чехонте. Первый раз в первый класс Антон пошел в 7 лет, но не в классическую гимназию, а в греческую школу, куда определил его отец. Павел Егорович мечтал пустить детей по греческой линии и дать им возможность получить образование в Афинском университете, так как самыми богатыми людьми в Таганроге того времени были греки. Но к счастью для русской литературы Антон Чехов не пошел по греческой линии и по настоянию матери через год был взят из греческой школы и определен в приготовительный класс городской гимназии, где проучился одиннадцать лет вместо положенных восьми. За первые пять лет учебы Антоша Чехонте дважды оставался на второй год из-за греческого языка. Не случайно мемориальная часть действующей в литературном музее экспозиции включает не только актовый зал гимназии и класс, в котором учился Чехов, но и карцер, где будущему великому писателю частенько приходилось отбывать наказание за нарушение формы. «От начальства ему постоянно влетало за несоблюдение формы, но он упорствовал в своих вольностях», – вспоминали позже одноклассники Антоши Чехонте.

– Чехов, будете в карцере! – пригрозил ему как-то директор гимназии, увидев его в клетчатых панталонах.

Но не будь у Чехова этого печального опыта в юные годы, вряд ли русская литература обогатилась бы такими хрестоматийными персонажами, как учитель греческого языка Беликов, ходивший в галошах и с зонтиком даже в солнечную погоду, или учитель гимназии Кулыгин, муж Маши Прозоровой из пьесы «Три сестры», где он произносит знаменитый монолог: «Главное во всякой жизни – это ее форма. Что теряет свою форму, то кончается».

Город театральный, город музыкальный

Всемирно известный писатель, совершивший переворот в драматургии, именно в юные годы, то есть в те дни, когда «новы все впечатления бытия» постигал в родном городе тайны сценического искусства. За Таганрогом с давнего времени закрепилась репутация города театрального и музыкального. Летними вечерами на уютных улочках приморского города звучали модные тогда мелодии из опер итальянских композиторов. По воспоминаниям старожилов, современников Чехова оперой в Таганроге увлекались решительно все. Не только высший класс, но и извозчики, грузчики, прачки, горничные – все пели Лукрецию, Лучию, Трубадура, Риголетто, Севильского цирюльника. Гимназисты, чиновники, негоцианты сходились в одном общем поприще – увлечении оперой. «Все музыкальны, одарены фантазией и остроумием, нервны, чувствительны», – так отзывался сам Антон Павлович о своих земляках-таганрожцах. В семье Чеховых тоже часто звучала музыка. Отец Павел Егорович, возвращаясь вечером из лавки, где дела у него шли из рук вон плохо (видно, в нем жила душа художника, а не торговца), разыгрывал вместе с сыном Николаем дуэты на скрипке, дочь Маша аккомпанировала на фортепиано. Антон Павлович тоже в детстве учился играть на скрипке, вместе с братьями пел в церковном хоре, руководителем которого был отец писателя. Пел Антоша и в гимназическом хоре.

Приазовская степь с ее вселенским простором, пением крестьян, манящая вдаль синева ласкового моря, цветущие каштаны городского сада, где летними вечерами играл симфонический оркестр, концерты музыкантов-гастролеров во дворце местного богача Алфераки, а главное, городской театр, завсегдатаем которого, несмотря на все запреты гимназического начальства, был юный театрал Антоша Чехонте – вот что питало воображение будущего художника слова. Антон Павлович именно живописал картины русской природы, которые при чтении его рассказов вдруг оживают пред твоим взором, полные звуков, запахов, красок. Чеховская степь дышит, звучит, живет, манит в свои просторы. Неслучайно художник Илья Репин назвал эту повесть сюитой. Сам Чехов писал в связи со Степью: «Быть может, она раскроет глаза моим сверстникам и покажет им, какое богатство, какие залежи красоты остаются еще нетронутыми и как еще не тесно русскому художнику».

Любовь к живописи, как и к музыке, Чехов пронес через всю свою жизнь. Его связывала тесная дружба с непревзойденным мастером русского пейзажа Иссаком Левитаном. Художник писал Антон Павловичу: «Я внимательно прочел еще раз твои рассказы, и ты поразил меня как пейзажист. Пейзажи в них – это верх совершенства, картины степи, курганов поразительны». Именно Чехову Таганрог обязан своей картинной галереей. По просьбе писателя Илья Репин хлопотал перед советом Академии художеств о передаче Таганрогскому музею картин и этюдов русских живописцев. Полотна Айвазовского, Репина, Шишкина, Левитана, Серова, украшавшие долгое время дом Алфераки, выставлены сейчас в галерее на Александровской улице.

Прогуливаясь по Таганрогу, невозможно не вспомнить еще одного знаменитого художника-архитектора, друга Чехова Федора Осиповича Шехтеля. По его проекту на Петровской улице города в 1914 году было построено здание городской публичной библиотеки имени А. П. Чехова. Библиотека далеко не случайно носит имя великого писателя. Антон Павлович принимал самое активное участие в комплектовании ее фондов, присылая в Таганрог свои личные книги и приобретая литературу специально для библиотеки.

Интересен тот факт, что архитектором Шехтелем в начале XX века в Москве было построено новое здание вокзала для ярославской железной дороги, по которой Чехов отправился в апреле 1890 года на остров Сахалин.

Путь его лежал сначала до Ярославля, далее по Волге и Каме до Перми. От Перми предстояло ехать по железной дороге до Тюмени, а дальше на лошадях почти через всю Сибирь – около 4500 верст. Близкие друзья поехали проводить Антон Павловича до последней пригородной станции – Сергиева Посада. А первой станцией, мимо которой проезжал Чехов, отправляясь за тысячи верст от Москвы в свое знаменитое путешествие на остров Сахалин, были Мытищи. Перед отъездом писатель поручил выслать в таганрогскую городскую библиотеку свои книги «Хмурые люди», «В сумерках», «Детвора» и издание пьесы Л. Н. Толстого «Власть тьмы» с автографом писателя. С этого дара и началась забота Антона Павловича о библиотеке родного города, на приморской набережной которого и зародилась у него страсть к путешествиям. Не случайно роман Гончарова «Фрегат Паллада» был любимым произведением юного Антоши Чехонте. Чехов всю жизнь сам мечтал совершить кругосветное путешествие. В свойственной ему полушутливой манере он писал: «Ах, будь у меня лишних 200–300 рублей, я бы весь мир изъездил». Сестра Мария Павловна, провожая брата в дальнее путешествие, говорила: «Непоседа ты, Антоша!»