Читать книгу "Золото Иссык-Куля - Виктор Кадыров"

Оман хотел узнать о кладе поподробнее, задать старцу какие–то вопросы, но вдруг почувствовал, что все куда–то стремительно уносится прочь, исчезает и тает, пропадает безвозвратно. Оман лихорадочно начал повторять про себя: «Я видел сон. Ко мне пришел старец и сказал, что я должен отыскать сокровища. Духи помогут мне». Он твердил эти слова до тех пор, пока его сознание не вынырнуло на поверхность бытия из моря липкого сна. Краски увиденного поблекли, и все детали сна растворились в памяти, остались только обрывки смутных видений, и лишь одна фраза крутилась в голове словно заезженная пластинка: «Старец пришел и сказал мне: ”Ищи сокровища, духи помогут тебе!»» Оман вновь провалился в глубокий сон.

Алиев, Сабитов, Плоских и проданная квартира

Старенькая женщина любовно перебирала фотографии и протягивала их Оману. Он, посмотрев, вежливо возвращал назад. Они сидели за столом, покрытом старой скатертью с кистями по краям. Стены комнаты были увешаны поблекшими, выцветшими фотографиями. Старая мебель 50–60–х годов и весь вид помещения соответствовали облику своей хозяйки.

– Вы как меня нашли? – в который раз спрашивала она посетителя. Тот терпеливо объяснял:

– Ну кто же не знает дочь первого славного генерала Кыргызстана? Ведь именем Эргеша Алиевича названа Киргизская милицейская академия. Всем известно о его подвигах, борьбе с басмачями, книга даже написана о нем.

– Да, да, я понимаю. А вот видите, где я живу? Вдали от города, можно сказать, на задворках империи. Так тяжело бывает выбраться в город, когда в зтом есть необходимость. Легендарному генералу не смогли выделить квартиру в столице, наверное, есть более заслуженные люди. А ведь мой отец 42 года прослужил в милиции, орденов вон сколько заслужил: Орден Красного Знамени, Ленина, три Красной Звезды, два «Знака Почета», медалей и не сосчитать. А какие банды громил? Так вы, молодой человек, интересуетесь иссык–кульским кладом?

– Да, я хочу помочь родной стране. Долгов у нас очень много, поэтому и проблемы в государстве. Экономики никакой, ничего не развивается. Вот найдем сокровища и долги раздадим. Все и наладится.

– Вы так думаете? Все наши беды от наших долгов?

– Конечно, Акаев набрал денег и удрал, а стране теперь расхлебывать приходится!

– Вас Оманом зовут? Вы сидите, сидите, я вас чаем угощу с вареньем. Как у вас, Оман, все просто получается. Есть сокровища – есть экономика, нет сокровищ – нет экономики. Я до сих пор считала, что экономика создается государством и правительством. Разумным, конечно. Ну, бог с ними, государственными проблемами. Давайте лучше про клад поговорим. Отец частенько о нем рассказывал. Всю жизнь мечтал найти и подарить государству. В этом вы, Оман, на него похожи. Сколько раз обращался отец в правительство и в министерство свое, чтобы разрешили поиски. Все говорил, что в 52–м еще немного и добрался бы до клада. Но, не судьба, видимо. В 68–м, когда выходил на пенсию, писал в правительство, в 75–м вновь напомнил о своих поисках. Вот посмотрите, Оман, какое письмо он тогда получил.

Письмо адресовалось Совету Министров Киргизской ССР и подписано было президиумом Академии наук республики. Оман пробежал письмо глазами: в нем говорилось о мифической природе кладов, о которых говорят легенды Таласа и Иссык–Куля. Академия наук сообщала так же, что не располагает средствами для проверки, основаны ли эти легенды на каких–либо реальных исторических фактах.

Дочь Алиева рассказала Оману о том, что в 76–77 годах была сделана геофизическая разведка местности в Курменты и что геофизики «что–то» обнаружили.

Вернувшись из поездки к дочери генерала Алиева, Оман кинулся в геологическое управление. Начальник Госгеологии Зубков посоветовал обратиться к Сабитову Альберту Камоловичу, который в те времена был начальником геофизической партии в Курменты. Круг поисков постепенно расширялся, втягивая в орбиту все новых и новых людей. Сабитов тоже оказался пожилым человеком, вышедшим на пенсию. Он подтвердил, что его партия делала съемку района Курменты. Место, где в 52 году копали энкавэдэшники, Сабитов проверял особенно тщательно. Зондирование показало аномалию прямо в толще горы. Возможно, там скопление металла, хотя может быть и другое объяснение феномену: сбой техники или наличие руды. Но Альберт Камолович, как и все, кто соприкасался с тайной древнего клада, был твердо уверен, что там находятся сокровища.

– Молодой человек, они там и ждут того, кто решится их откопать.

Решимость Омана росла с каждым днем. Знакомство с новыми фактами, постоянная мысль о близости сокровища укрепляли его уверенность в победе. «Я найду. Я должен найти. Мне дал благословение сам Оскамбай и его духи. И потом, ведь я не для себя их ищу, а для людей. Аллах должен помочь в благом деле!»

Оман по Интернету нашел все, что касалось иссык–кульского клада. Он знал и о попытках Успенского и генерала Алиева, об интересе к раскопках во времена Акаева в 1996–1997 годах. Тогда не было денег на поиски, и в 1999 году начался поиск инвесторов, кто бы мог заинтересоваться легендарным кладом. Желающих не нашлось.

Чем больше размышлял обо всем этом Оман, тем больше идея копать клад захватывала его. Он не мог уже спать ночами, постоянно просыпаясь, он подолгу лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к звучащему нестройному хору в голове. Он может спасти страну. Удивительно звучит, словно в кино. Неужели в реальности возможно такое? Власть предержащие только говорят, что заботятся о государстве и своем народе, на самом деле они пекутся лишь о собственном благополучии. Криминал сросся с властью и пытается диктовать свои условия стране. Что делать простому человечку? Вот так встать красиво и сказать: «Возьмите – это на спасение страны!» Но как же найти сокровища? Даже у государства нет средств на раскопки. Он должен чем–то пожертвовать, тогда духи горы откроют ему вход в пещеру. И Оман, наконец, решил, что ему надо делать. Он продаст квартиру в Бишкеке и начнет работы в Курментинском ущелье.

Его решение вызвало бурю негодования в семье. Жена и мать плакали, говоря, что, видно, шайтан в него вселился и что Оман оставит семью в нищете. Жена объявила, что уйдет к своей матери, забрав детей. Оман, поразмыслив, пришел к выводу, что судьба испытывает его, заставляет отказаться от намеченной цели. Нет, он на правильном пути. Через тернии – к звездам, иного не дано!

Разузнав, что требуется для начала работ, Оман направился в Академию наук. Его принял вице–президент Академии академик Плоских. Владимир Михайлович, могучий потомственный казак по происхождению, с пышной гривой седых волос, седыми усами и обаятельным взглядом, произвел на инженера сильное впечатление. Тем более, что академик оказался историком, знал о кладе всю имеющуюся в наличии информацию и руководил осмотром места в 96–97 годах – как говорится, на стрелка и дичь бежит. Лучшего собеседника Оман и не смог бы найти. Плоских, кроме информации о пещере, рассказал инженеру о всех формальностях, связанных с раскопками, помог оформить «открытый лист» и пообещал лично курировать все работы, при этом осторожно намекнул, что, по всей вероятности, клад всё еще находится там, где его зарыли.