Читать книгу "Анжелика и московский звездочет - Ксения Габриэли"

Конечно же, Ивану-Джакомо хотелось расспросить красавицу. В доме девушке отвели хорошие комнаты. Она умылась, отдохнула, затем поела наедине со своим новым хозяином. Взоры их то и дело встречались. Иван-Джакомо чувствовал, как его восхищение этой девушкой перерастает в истинную любовь!..

Что же мешало счастливому осуществлению этой любви? Они оба были молоды, здоровы, красивы… Но ведь Иван-Джакомо уже не являлся обыкновенным человеком, он был носителем многих разумов. И все же он смотрел на девушку и сам не знал, как ему поступить. Он любил свою мать, которую, в сущности, мало знал; он хотел, искренне хотел спасти ее! Но вдруг Джакомо начинал думать, что мать его уже прожила достаточно. И ведь она, как он слыхал от деда и бабки, отличалась набожностью, несмотря на свой дурной образ жизни!.. Зачем же родной сын будет лишать ее христианской кончины?.. И Джакомо уже видел, как он достойно хоронит свою несчастную мать, а затем, затем… Он невольно потягивался, широко раскидывая руки… О! Какое блаженство ждет его в объятиях темнокожей красавицы!..

Но тут вмешивался в размышления Джакомо-Иван:

– Подумай, – принимался убеждать он, – подумай, какой это будет замечательный опыт: переселить сознание белокожей женщины в это стройное темнокожее тело! И что ты теряешь? Ты все равно ведь сделаешься любовником этой красавицы!..

– Любовником матери? – возмущался Джакомо.

– Не смеши меня! Разве это прекрасное тело принадлежит твоей матери? Нет!..

Два разума спорили мучительно. Наконец Джакомо воскликнул:

– Да согласен я, согласен!.. Я даже ни о чем не стану расспрашивать ее!.. Если я поговорю с ней, я, пожалуй, передумаю!..

Сидя за столом наедине с молодым человеком, красавица и не подозревала, какая участь ожидает ее!.. А далее все пошло как обычно. В пищу было подмешано сонное зелье, и Лейла пробудилась обладательницей уже не одного, а двух сознаний.

Тело матери Ивана-Джакомо еще не успело остыть, а в доме уже поднялась суматоха, но отнюдь не связанная с предстоящими похоронами!..

Лейла рыдала, билась, рвала шелковые обои, била посуду, кричала, выкрикивая непристойные ругательства. Она страдала, не понимая, что с ней. Тоффоло поспешил запереть дверь в отведенные ей комнаты. Иван-Джакомо хотел пойти к ней, но предусмотрительный падре Артуро удержал его:

– Пусть она выплеснет свою ярость. Когда она ослабнет, нам будет гораздо легче объяснить ей все!..

Иван-Джакомо молчал. Крики Лейлы разрывали сердце Джакомо. Иван притаился. Но что они могли сотворить друг с другом, два разума, два склада чувств, заключенные в одно тело?!.

Похороны состоялись на следующий день. Когда падре Артуро и Иван-Джакомо воротились, Тоффоло встретил их в просторной прихожей.

– Она едва не сломала дверь! – сообщил он.

– А как она теперь? – спросил падре. – Что-то я не слышу криков…

– Мне кажется, она лишилась чувств или заснула, – отвечал Тоффоло.

– Боже! – воскликнул Иван-Джакомо. – А вдруг она умерла? Я не вынесу этого!..

– Если не вынесешь, мы переселим твое сознание в другое тело, – мягко сказал падре Артуро. – Мы ведь твои друзья и не бросим тебя…

Иван-Джакомо плакал.

– Я пойду к ней, – решил падре Артуро.

И он решительно вошел к Лейле в своем облачении священника.

Девушка, обессиленная своими криками и плачем, сидела у стены, поджав под себя ноги. Белки ее черных глаз покраснели. Лицо ее казалось опухшим. При виде священника, входящего к ней, она с трудом приподнялась и затем приблизилась к нему и поцеловала ему руку.

– Я грешна, я очень грешна, – произнесла она хриплым голосом.

– Я отпускаю тебе все твои грехи, – голос священника звучал мягко. – Бедное дитя! Я должен рассказать тебе, кто мы и что же с тобой случилось…

– Я сошла с ума! – воскликнула девушка.

– О нет! Ты по-прежнему здорова и умна, только вместо одного разума теперь в твоем теле пребывают два разума, два склада чувств!..

И он рассказал ей все!..

Глаза ее смотрели с ужасом, затем она разрыдалась, затем тихо спросила:

– И он… Иван-Джакомо… Он нимало не колебался, когда подверг меня такому… такому ужасу?!.

– Он страдал… – падре Артуро поник головой. – А тебе, дочь моя, остается лишь одно: присоединиться к нам!..

– Да, – она, казалось, была чрезвычайно угнетена, сломлена, обессилена… – Да… Пошли его ко мне. Я обещаю тебе, что не буду пытаться убить его…

Окинув ее пристальным взглядом, падре Артуро вышел и велел Ивану-Джакомо идти к Лейле, что тот и исполнил.

Вид измученной красавицы привел его в отчаяние.

– Прости, прости меня!.. – Он бросился к ее ногам и целовал ее бессильные руки.

– Как же я могу не простить тебя, – тихо заговорила она. – Ведь я теперь знаю, как мыслит и чувствует твоя мать! Она всегда любила тебя, она всегда помнила о тебе. Она не виновата в своей судьбе…

– Право, я тоже не виноват! Я был с ней, не зная, что она – моя мать! Да и разве можно сказать, что я был с ней? Нет, я всего лишь предавался разврату вместе с другими мужчинами и женщинами, которые находились вместе со мной, а я находился вместе с ними!.. Я не виноват перед ней! Я виноват перед тобой!..

Девушка смотрела на его лицо. Да, он нравился ей. Что ей оставалось? Лишь одно: простить! И она простила. А что же он, Иван-Джакомо? Он тотчас заключил ее в свои крепкие объятия и осыпал поцелуями… Спустя два часа они сидели за столом, пили вино, закусывали печеными каштанами, дружески болтали и смеялись. Затем он осторожно спросил, не хочет ли она рассказать ему о себе. Ее насторожил несколько его странноватый взгляд. Его темные глаза взглянули на нее как-то изучающе, как будто она являлась занятным насекомым или экзотическим животным. Она замерла, не донеся бокала до губ, чуть приоткрытых. Он заметил ее растерянность и настороженность.

– Милая, доверься мне! Неужели ты не веришь мне? – Голос его звучал тепло, даже, в сущности, ласково.

Она поставила бокал на скатерть. Ей хотелось говорить, хотелось довериться ему. Она тряхнула головой, увенчанной короной пышных черных волос. Дурные мысли, подозрения – все разлетелось, подобно стае вспугнутых птиц!

– Ладно! Я расскажу о себе! Но моя история – история необычная. И начать рассказ о моей жизни следует не с меня.

Далеко, в жарких землях, в прекрасной Африке, где растения так пышны, мир зверей и птиц так разнообразен, а люди по большей части наивны и склонны к веселью; так вот, далеко в Африке раскинулась страна дагомеев. Это обширное королевство, которым правила славная династия. К сожалению, правители, принадлежавшие к этой династии, промышляли довольно-таки дурным делом. Они нападали на окрестные племена, захватывали в плен крепких юношей и девушек, везли пленников к морю и там продавали корабельщикам, приплывшим из Европы, из Испании или из Англии.