Читать книгу "Мягкая машина - Уильям Сьюард Берроуз"

— Госсекретарь Разрушенного Туалета, черт побери, что ты пытаешься здесь продать, Фермер Бурый?

Когда они все вместе кончают, он отключается, сладкий и гнилостный этот их нервно-паралитический газ, Герти, утрачиваешь контроль над всеми физиологическими процессами, они толкали его вверх по лестнице, кто-то поцеловал петлю у него на шее, в глазах его вспыхнул серебристый свет, проводник знает ми-истеров в приличной гостинице, лижущих друг друга, поглаживая его известняки, расстегнул свой ми-истер, ну и что, подумал он, сбрасывая медлительных людей-ящериц, ну и что, подумал он, подбрасывая до самого неба тоску, знаю, ми-истер, Джонни вверх по лестнице…

Он лежал на полу павильона, попытался встать — парализован, шея, должно быть, сломана, попытался повернуть голову — вновь в глазах вспыхнул свет, ноющая боль в позвоночнике до самого паха, струи на животе…

Техник-сержант Брейди из Камуфляжа, в увольнении и в запретном районе, «Хотите милую девчушку, мистер?» — мальчишка стоит в одних красных трусах, худой рыжеволосый малыш с веснушками. От куска жопы Брейди бы не отказался, но в запретном районе надо быть начеку, здесь шлюхи-людоеды и черный плод… Брейди читал бюллетени, в ушах у него голос капитана… «Если вы все-таки выберетесь в запретный район, ребята, помните, что это другая планета, вы будете очень далеко от Коламбуса, штат Огайо».

Они шли по тропинке вдоль речушки, это мог бы быть Огайо, разве что дубы были не совсем дубами, хотя и хорошими копиями, на плечо мальчишки упал засохший лист, к тому же у них перепутаны времена года, на поверхность речушки хвастливо всплыл сомик, погожий денек, кусок жопы не к спеху, вдруг окажется «Лиловым людоедом», помни бюллетени, в ушах у него голос капитана… «Если она начнет становиться лиловой, ребята, и вытягиваться по бокам, хватайте штаны и уносите ноги, пока у вас есть, что прикрывать штанами».

Во всяком случае, он мог бы спасти свою задницу, помня, чтó за шоколад куплен в Италии, помня все войны, то есть что за фронт на этой войне, все старые военные фильмы, тех безумных гомиков из Камуфляжа, носящихся взад-вперед во вьетнамских нарядах в поисках куска жопы и вправду его получающих… Они сидят на скамейке, на берегу речушки. Брейди угощает малыша шоколадом, мальчишка размазывает его по лицу, дрыгает ногами и хихикает. Брейди видит, что у малыша сухостой, и обнимает малыша за плечи. Малыш снимает трусы, наклоняется, отбрасывает их ногой в прибрежную траву, заползает на колени Брейди и говорит: «Подрочите мне, мистер», — его шоколадное дыхание — в ухо Брейди, выгнул тело, когда кончил, струи на животе, улетучивающийся запах спермы в неподвижном дневном воздухе задает бесцветный вопрос… «Мальчишка там?»

Зеленый мальчик-ящерица на берегу стоячей речушки, у железной дороги, заросшей сорной травой. Он с замедленной улыбкой скребет свой заплесневелый кожаный суспензорий.

— Пойдете со мной, ми-истер?

улицы идиотского наслаждения юношеская память призрачный спазм медленное белье до пола под сильными смуглыми руками уличномальчишеские лица нефритовые флейты вскрывающие позвоночные центры… Наши головы раскалываются от зеленых вспышек. Его тело вылетело из позвоночника а сильные смуглые руки были моими…

— Я вроде медузы, ми-истер.

разжиженное месиво по твоему телу из розового меда, кристаллы голубого кокона заморозили личиночную плоть… уличные зеленые мальчишки с жестокими идиотскими улыбками, душистые жасминовые испражнения, лобковые волосы, которые пронзают больную плоть иглами наслаждения…

— Вам досталось нечто вроде медузы, ми-истер.

чистое зеленое лицо улыбка идиота смертельные спазмы запах медленного звериного возбуждения и растительного гниения окутал его янтарную плоть кистозную от ярких ящериц и жуков сладкие диарейные запахи юношеские сухостои разноцветной плоти дыхание сгнивших людей-крабов неизменное когда раскалывается яйцо и из сломанных позвоночников струится белый сок…

— Это гиблое место, ми-истер. Место последней ебли для Джонни, — вскрывающийся позвоночник…

у него изо рта повеяло угольным газом и душистыми фиалками… в дыхании мальчишки — плоть… Мальчишка спустил свои порыжевшие черные брюки тонкая плесневая пленка грязного белья на смуглой плоти в комнате с голубыми стенами гашиш и мятный чай одежда жесткая от масла на красном кафельном полу голый и строптивый уличный мальчишка чувства метались по комнате в поисках остатков выгоды… запах дождя на лошадиной плоти и пыль городов черная блевотина Панамы призрачная похоть школьных уборных…

— Пойдете со мной дрочить в 1929 году, мистер?

крепкие смуглые руки и его тело выскользнуло из позвоночника в желтом свете растительный переход на увлажненные земли жасминовые испражнения покрытые оболочкой, извилистое наслаждение лабиринт кишечных уличных мальчишек странный цвет в его глазах увидел все по-другому…

— Кто увидел все по-другому? Quien es?

сухостой распространяет пряный запах по всему сортиру костные спазмы в кокаиновой жопе зеленые зеркала шевелящие плоть мальчишки когда раскалывается розовое яйцо клопиный запах розовых обоев…

— Я вроде зеленой ящерицы. Сладкий мальчик на берегу, ми-истер.

вкушающее грызущее лицо, прозрачное со всеми клоаками смерти черноплодовый оргазм душистая сладкая гниль на репродуцированной плоти растительное наслаждение мальчишки с треском вышибают позвоночник…

— Замедленный плод, а это — желе… один черный спазм в гиблом месте, ми-истер. — Мальчишка сбросил порыжевшую черную плоть и пыль городов, разогреваемая опийная настойка, черное заблеванное белье, желтая лихорадка Панамы, бараки, испаряющие запах дождя под железной крышей, заношенная одежда, металлически-угрюмые звериные глаза, волосяные блюда черного наслаждения, душистая цветочная плоть, сочащаяся запасной терминальной плотью, когда раскалывается розовое яйцо…

— Пихнуться напоследок пойдете со мной, ми-истер.

пожелтевшее панамское фото грязное белье под потолочным вентилятором похоть комнат с закрытыми ставнями… палатки облюбованные мастурбирующими мальчишками горное озеро утонувшее в облаках дрожащие вечера остатки выгоды над ночлежкой плоть голая строптивый улично-мальчишеский сортир городов плесневая пленка барачной спермы одежда тяжелая и жесткая в крапиве… Мальчишка отстучал свой позабытый код на розовых обоях… звучание вибрирующих ректальных труб, черная блевотина, пожелтевшая в выцветших Панамских брюках, хлопают флаги на послеполуденном ветру, барачный пар, дрожащие испражнения и запахи дождя, зеркало мастурбирующих предвечерий извергает влажные сны сквозь затхлую веймарскую юность, открыточные фиорды, мертвую радужную плоть…

Блок I. Белый: комната в северном отеле… летчики в увольнении… форма Люфтваффе… “люггеры” на гостиничных креслах… нестареющие молодые лица, захваченные сталью и нефтью… “ich will dick ins bauch fickeln”[71]… тающие голые, идентичные эрекции, задевающие светлые лобковые волосы.