Читать книгу "Турецкий ятаган - Сергей Шхиян"

— Сегодня зам нужно будет спрятаться в том, — укрывал он направление, — лесу и попытаться сделать так, чтобы вас не смогли найти.

— Какой это лес, три осины, там же одно сплошное болото!

— Значит, у вас есть неоспоримое преимущество! — невозмутимо констатировал Святогор. — В болоте спрятаться легче, чем в лесу.

— Но ведь оно замерзшее!

— Не везде, там есть полыньи…

И вот после такой игры в прятки мне еще нужно было идти на охоту, заготовлять дрова, ну и делать все остальные работы по дому и жизнеобеспечению. Так что жизнь больше не казалась нескончаемым праздником с готовой горячей водой из крана, продуктовой лавкой под боком и другими благами цивилизации.

Однако все когда-нибудь кончается. Кончилась и моя полевая, вернее будет сказать, лесная практика. Наступила дружная весна, солнце жарило по-летнему, снега таяли с поразительной быстротой, и окрестности сделались практически непроходимыми. Однако занятия не прекратились, только строились с учетом новых условий. И вдруг в один прекрасный весенний день, после того как Святогор очередной раз посетовал на мою неловкость и нерадивость, он в конце разговора неожиданно улыбнулся и порадовал новостью:

— Готовьтесь, сегодня ночью вас переместят!

— Да, сегодня? — растеряно сказал я. — А как это будет выглядеть? В смысле, сама машина времени, или что там у вас. И что мне нужно делать?..

— Ничего, — искренне недоумевая, ответил он, — утром проснетесь и делайте что угодно…

— Как это что угодно? — не понял я. — Мне можно будет вернуться в Москву?

— Ради бога, можете отправляться, куда хотите. Теперь вы зависите только от самого себя.

— А как же перемещение? — опять не понял я. — Когда оно произойдет?

— Я же вам сказал, сегодня ночью. Утром вы будете уже в шестнадцатом веке.

— Так просто, не выходя из дома? — промямлил я.

— Ну, не совсем просто, однако это уже не ваши заботы.

Спрашивать, насколько все это опасно, и что со мной может случиться, если произойдет какой-нибудь сбой, было бессмысленно, и я, чтобы не терять лица, просто согласно кивнул головой. Только поинтересовался:

— А снаряжение, оружие?

— С этим все будет в порядке, — не разъясняя и не конкретизируя, сказал Святогор и, пожелав счастливого пути, оставил меня одного.

Мне ни оставалось ничего другого, как, больше не жалея дров, жарко натопить баню и от души попариться. Кто знает, может быть, последний раз в жизни. Лег я в обычное время и спал спокойно и без сновидений.

Проснулся же от зверского холода. Изба выстыла, как будто я ее вообще не топил. За окнами была угольная тьма. Я вскочил, размялся, чтобы хоть как-то согреться, и выглянул наружу. Однако окна на старом месте не оказалось. Вернее, его вообще не было. Я поводил руками по бревенчатым стенам, ничего похожего на оконный проем не нащупал, удивился и вышел во двор. Исчезли сени, и я сразу оказался снаружи. Здесь было уже совсем светло. Во дворе все изменилось — опять окрестности покрыл снег, и морозец стоял отнюдь не весенний. Изба тоже была другой, меньше и ниже, чем раньше, к тому же совсем без окон, и еще исчезли баня и плетень вокруг подворья.

«Получилось», — подумал я, вспомнив предупреждение, что в начале шестнадцатого века в России было большое похолодание. Судя по тому, что творилось снаружи, весна задерживалась по сравнению даже с началом XX века недели на две. Я вернулся внутрь, оделся, взял топор и вышел наружу.

Холод поджимал, нужно было как-то обогреться, и я сразу же отправился в лес за дровами. Под ногами снег хрустел, как при сильном морозе. Однако весна всё-таки чувствовалась, на снегу образовался талый наст — значит, солнышко днем уже пригревало. Лес был чужой, незнакомый, но в принципе такой же, что и в двадцатом, и двадцать первом веках Я свалил небольшую осину и поволок ее к избе. Внутреннее состояние было какое-то необычное, как будто все происходило не в реальности, а в компьютерной игре. С одной стороны я понимал, что все окружающее реально, с другой — было ощущение, что я нахожусь внутри смоделированного пространства.

Теперь, когда я остался один, следовало удвоить осторожность. Мало ли какие могут возникнуть осложнения и неожиданности. Однако все вокруг казалось таким пустынным, что нужды сторожиться не было никакой, и я довольно скоро перестал подозрительно вглядываться в каждый черный куст.

Заготовив дрова, я распахнул настежь дверь, которая теперь осталась единственным источником света, и оглядел свое новое жилище. Вместо моей примитивной каменки в углу обнаружился выложенный камнями очаг. Из «мебели» остались только полати. В отличие от лавок, которые обычно служили кроватями полати были высокими, видимо для того, чтобы теплее спать. В наклонном, односкатном потолке я обнаружил закрытый дымник, через который во время топки выходил дым от очага. Так что условия жизни оказались более чем спартанскими. Однако выбирать было не из чего, и я, оставив сожаления о недавней «комфортабельной» жизни, принялся выживать.

Через пару часов, натопив и проветрив избу, я сделал ревизию своего скромного хозяйства. Из оружия у меня оказались только лук, колчан стрел, нож и топор, а вот денег был много, целый мешок серебра. Больше всего мне было жалко ружья, с которым я охотился последнее время. Понятно, что брать его с собой в другую эпоху было немыслимо, но оставаться почти с голыми руками перед лицом неведомых опасностей — не самый лучший ход в развитии моей истории. И всего необходимого походного снаряжения мне оставили только медный котелок и деревянную ложку. Вся остальная кухонная утварь бесследно исчезла.

Когда я натопил избу, немного свыкся с ситуацией и сумел без нервов обдумать создавшееся положение, то передо мной встал вопрос, когда отправляться в путь. Здесь меня ничего не держало, можно было идти хоть сейчас, но без пищевого припаса начинать поход я все-таки не решился. На таком холоде без крова над головой и еды долго не продержишься. С дичью, если судить по следам на снегу, которые я видел утром, проблем возникнуть не должно, нужно было только ее добыть. Вариантов для охоты было немного: силки и лук. К сожалению, это для меня было гораздо сложнее, чем отлупить фальшивого генерала или играть в индейцев.

Однако, как известно, голод не тетка, и к обеденному времени я уже созрел для охотничьих подвигов. Долго готовиться мне было не нужно, только что заставить себя выйти из теплой избы на холод. Поэтому, как только я признал неизбежное, то встал, как Илья Муромец, на резвы ножки, приторочил лук и колчан со стрелами за спиной и пошел ставить заячьи силки. По-хорошему, делать это нужно было до рассвета, но я понадеялся, что здешние зайцы не пуганы человеком, и какой-нибудь ненормальный зверек все-таки попадется в капкан.

Короче говоря, проникновение в Смутное время началось у меня не со встречи с прекрасной боярышней, а с элементарного голода. Я шел по звериной тропке и уныло думал, что подкрасться среди бела дня по белому скрипучему снегу к осторожной лесной дичи на выстрел из примитивного лука совершенно нереально, о таком можно только мечтать! Я и мечтал, без толку бродя по светлому зимнему лесу, временами для полноты ощущений проваливаясь в глубокие снежные ямы. Конечно, ни одного подходящего для еды животного увидеть мне так и не удалось. Наконец, все это надоело, и я решил запастись терпением и устроить засаду возле наиболее натоптанной звериной тропы.