Читать книгу "Ворон пророчит беду - Елена Артамонова"

— Влад Дракула, вы арестованы по приказу его величества, короля Матьяша.

На пороге комнаты толпились вооруженные до зубов люди. Сколько точно, сосчитать не удавалось, похоже, в замок проник довольно большой отряд. Я знал этих отпетых головорезов – наемников, служивших венгерскому королю, знал какие они безжалостные и храбрые воины, но не сомневался в том, что сумею их одолеть. В соседней комнате размещалась моя охрана – люди, которые не оставили меня в трудную минуту, те, на кого я мог рассчитывать, как на самого себя. Вместе мы бы вырвались из этой ловушки, проложив мечами путь к свободе. Стоило только позвать их, как завязался бы жаркий, кровопролитный бой.

— Если вы окажете сопротивление, он станет первой жертвой.

И тут я увидел Михню. Один из наемников вытолкнул его вперед, приставил нож к горлу. Сын молча, с ужасом смотрел мне в лицо. Он верил, что я сумею спасти его… Я разжал пальцы, клинок со звоном упал на пол:

— Я в вашей власти. Делайте, что должны.

Сон оборвался. Я с трудом раскрыл глаза, и мой взгляд уперся в темный потолок тюремной камеры. Матьяш обвинил меня в переписке с султаном, а теперь, бросив в тюрьму, хотел под пытками получить мое признание. Если бы я оговорил себя, он бы мог сделать со мной все, что угодно, например, казнить как заговорщика или до конца дней держать в темнице. Но им не удалось заставить меня подписать письма. Пока не удалось… Просыпаясь каждое утро, я со страхом ожидал прихода нового дня, новых мучений, которые на этот раз придумают мои палачи. А еще я думал о Михне и его судьба, не давала мне покоя…

— Стоп! – я с силой сжал виски. – Тебя, Влад, явно заносит…

Не могу сказать, что беседы с самим собой входили в число моих привычек, но на этот раз такой разговор был даже полезен – он позволял отделить мои собственные ощущения от чувств погибшего полтысячелетия назад валашского князя. Похоже, сходные обстоятельства пробудили во мне память прошлой жизни и теперь, на грани сна и бодрствования я стал Дракулой, испытал то, что чувствовал он. Ощущения оказались не из приятных… Стряхнув с себя остаток сна, я сел, прислонившись к стене:

— Надо выбраться отсюда как можно скорее. Время не ждет. Ребята в опасности, а помочь им могу только я.

На словах звучало неплохо. Но только на словах. Это в приключенческих книжках герои выходили из самых непростых ситуаций, стоило им только как следует захотеть. А в жизни все складывалось иначе – очень немногим удавалось бежать из тюрьмы и не потому, что они не стремились к свободе. Просто, порой на пути людей встают непреодолимые преграды, обстоятельства, которые невозможно изменить… Но я старался не думать о прозе жизни. За эти несколько часов мне удалось немного придти в себя, отлежаться, а значит, настало время заняться подготовкой к побегу.

Прежде всего я должен был избавиться от оков – с таким «украшением» на руках рассчитывать на освобождение не приходилось. Тусклый свет из окошка падал на кандалы. В принципе, их можно было перепилить, но для этого требовалась хорошая ножовка и немало времени – следовательно, такую возможность не стоило даже рассматривать. Притаившееся в душе отчаянье стало потихоньку напоминать о себе, но тут я обратил внимание, что железные браслеты не слишком подходят мне по размеру. Оковы были рассчитаны на взрослого мужчину, а потому можно было попытаться просто выдернуть из них руки.

Еще недавно я так мечтал поскорее вырасти, перестать быть мальчишкой, пойти служить в десантные войска или в спецназ, но как оказалось, и в юном возрасте имелись свои преимущества. До предела сжав ладонь, я начал протаскивать ее сквозь широкий железный браслет. Порой, мнилось, что эта затея может окончиться только переломом костей, однако иного способа освободиться у меня просто не было.

Но все оказалось не так уж страшно – отделавшись несколькими ссадинами, я избавился от цепей и сразу почувствовал себя свободным человеком. Впрочем, праздновать победу было рановато. Дверь камеры оставалась запертой, а за ней, возможно, находились охранники. Мне представился цыган с болтавшейся на поясе связкой ключей, его недобрый обжигающий взгляд, угрозы, проклятия и тумаки, которыми он осыпал меня, пока тащил в камеру. И тут мою голову посетила недурная идея…

Спустя примерно четверть часа, все было готово. Придирчиво осмотрев результаты своей работы, я отступил в самый темный угол камеры, а потом, постаравшись придать голосу самые жалобные и несчастные интонации, довольно громко прокричал по–румынски:

— Ажутор! Мь–е рэу… (Помогите! Мне плохо!)

Звать пришлось долго. Наконец, за дверью послышались торопливые шаги. Сердце учащенно билось в груди. Сейчас решалось все, и у меня не было права на ошибку. Лязгнул замок, дверь с грохотом отворилась, в камеру ворвался встревоженный цыган. Секунду помедлив на пороге, он ринулся туда, где на соломенной подстилке лежал накрытый с головой тряпьем человек. Точнее – сделанное мною чучело, издали здорово смахивавшее на замученного, умирающего пленника.

— Бьетул де мине! Несчастный я… – тихонько простонал я, демонстрируя свое знание румынского. – Мь–е рэу…

Цыган наклонился к «лежавшему», а я молниеносно выскочив из укрытия, со всего маху опустил зажатую в руке цепь на спину своего мучителя. Здоровенный мужик, как подкошенный, рухнул на пол. Сорвав с его пояса связку ключей, я выбежал из камеры, надежно заперев за собой дверь. Путь к свободе был открыт…

* * *

— Я не могу постоянно находиться в теле этой девчонки! Ее душа сопротивляется, гонит меня прочь!

— Но почему…

— Помолчи, Матьяш! Тебе не понять этого, ты владеешь своим телом с рождения, а мне пришлось внедриться в чужую телесную оболочку с помощью колдовства. Это так хлопотно и так ненадежно! Знал бы ты, к примеру, до чего Алина не хотела спускаться в подземелье! Она боялась, сопротивлялась, как могла, противилась моей воле. Хорошо еще я догадалась пригласить в это маленькое путешествие нашего драгоценного Влада! Алина неравнодушна к нему, а потому согласилась на все, лишь бы лишний раз прогуляться в его обществе.

— Но зачем надо было идти в подвал?

— Там в тайнике сохранились последние крупицы философского камня, приготовленного мною еще при жизни. Эликсир заканчивался, требовалось синтезировать новою порцию, но тут, очень некстати я умерла. Хорошо еще, успела перед смертью спрятать его остатки в надежное место. Запомни, Матьяш, философский камень можно изготовить, только используя философский камень! Брось в реторту хотя бы крошечную его крупицу – реакция пойдет, а если нет – все усилия окажутся напрасными.

— Так за чем же дело? Почему теперь, когда у нас есть философский камень, мы все еще возимся с этими детьми, вместо того, чтобы просто использовать их по прямому назначению?

Со стороны беседа этих двоих – девчонки и мальчишки среднего школьного возраста, выглядела, по меньшей мере, странно. Создавалось впечатление, что они разыгрывают свои роли, с выражением повторяя вызубренный текст. На самом деле, все было намного серьезней и страшнее. Радовало только одно – я застал мать и сына за этой беседой, сумел незаметно проникнуть в комнату, спрятаться за громадным буфетом и теперь спокойненько подслушивал их планы.