Читать книгу "Счастье не приходит дважды - Татьяна Моспан"

— Да, конечно, — встрепенулся Шнейдер, торопливо вытаскивая свою визитную карточку. — Я имею антикварный салон в Германии. Интересуюсь портретами. Это очень перспективное направление.

— Завтра вы позвоните мне и, думаю, сможете встретиться с Шаворниным.

Шнейдер, переполненный надеждами, уходил из художественного салона. Значит, нашел! Но это лишь начало цепочки. Он не пожалеет сил, чтобы исполнить задуманное.

От следующей мысли он едва не споткнулся на ровном месте. Зря обмолвился Лидману о Вершинине! Немец шумно засопел. Впрочем, тому в тот момент не до него было. Скажет… Придумает что-нибудь, сейчас главное — обработать умненько художника.

Глава 13

Старший следователь прокуратуры Леонид Леонидович Лавров листал первый том нераскрытого уголовного дела двухгодичной давности.

— Висяк.

Дело по убийству Аиды Витальевны Пивоваровой имело свою историю. Начинал расследование сам Лавров, потом внезапно свалился, сердце прихватило, дело передали Фролову. Тот обрадовался возможности выслужиться перед начальством и вцепился в него, как бульдог.

Еще бы, дело громкое, перспективное, из тех, что на виду. На таких авторитета набрать можно. Потому как убитая, Аида Витальевна Пивоварова, занимала должность вице-президента медицинской страховой компании «Эскулап». Фролов носом почувствовал громкий публичный скандал. Здесь могли быть и левые лекарства, и завышенное ценообразование, и незаконные контракты, словом, с какой стороны ни копни, везде криминал нарыть можно. Телевидение и пресса много внимания уделяют этим вопросам.

Когда Лавров вскоре выздоровел и приступил к работе, его вызвал заместитель прокурора Иван Степанович Сурков:

— Леонид Леонидович, такая, понимаешь, ситуация… Я ведь не знал, сколько ты проболеешь, а убийство Пивоваровой на контроле у начальства. Сейчас им Фролов занимается. Так пусть он его и ведет до конца.

— Бог в помощь, — буркнул Лавров, сдерживая злость, потому что очень хорошо знал, что из себя представляет старший следователь прокуратуры господин Фролов.

Лавров прекрасно понимал политику заместителя прокурора. Застрял Иван Степанович на своей должности. Чтобы пересесть в кресло прокурора, надо с начальством ладить. А как тут поладишь, если процент раскрываемости низкий? Значит, недорабатывают, руководитель, стало быть, слабый, не может должным образом обеспечить…

Иван Степанович вздыхал, изображая на лице нечеловеческие страдания. Трудно стало работать, ох как трудно.

Взять, к примеру, того же Лаврова. Несговорчивый человек Леонид Леонидович, всю жизнь таким был, а сейчас, когда до пенсии совсем немного осталось, и вовсе к пожеланиям начальства прислушиваться перестал. Конъюнктурных соображений во внимание не принимает. Ершистый народ, самоуверенный. А где взять другой, чтобы и следователь хороший был, и с начальством не спорил? По профессиональным качествам Лавров мог заткнуть за пояс любого.

— У меня есть любопытные оперативные наработки по убийству, — предложил Лавров, — если это Фролова заинтересует, милости прошу.

Самолюбивый Фролов помощью пренебрег.

— Баба с возу — кобыле легче, — фыркнул следователь прокуратуры Валентин Архипов, который вместе с Лавровым начинал расследовать дело Пивоваровой.

Фролов развел бурную деятельность. Интервью с ним напечатали две центральные газеты. В новостях показали. Его холеное лицо хорошо смотрелось с экрана.

Лавров читал оба интервью. Выступление по телевизору они смотрели вместе с Архиповым.

— Его послушать, так на нем одном вся система держится, — возмутился всегда спокойный Валентин.

Вывести из себя Архипова было трудно. Его основательная дородная фигура с округлившимся животиком не позволяла делать резких движений. К тридцати пяти годам он стал хорошим следователем, но до сих пор почитал своего учителя и наставника Лаврова. Архипов не любил работать с Фроловым. Тот выходил из себя от кажущейся неторопливости Валентина. Но как ни странно, медлительность Архипова приносила работе куда больше пользы, чем суетливость Фролова, с которым не хотел работать в паре ни один следователь.

— Борзый пес, — сказал о нем кто-то из прокуратуры.

Прозвище прижилось.

С оперативниками у Фролова тоже были своеобразные отношения.

— Нет, но вы посмотрите на него, Леонид Леонидович! — возмущался тогда Валентин, кивая на соловьем заливавшегося с экрана телевизора Фролова. — Никакой конкретики по делу, потому что сказать нечего. Слушать противно, одни общие рассуждения и призывы, а то граждане не знают, что вокруг творится. Вот к чему он это все говорит, а? Держится так, как будто убийцу уже поймали и обвинение предъявили.

— Да, надо отдать должное, выглядит он внушительно и говорит складно.

— Посмотрю я, что он будет говорить, когда дело завалит! Болтун несчастный. Ни одного дела серьезного не раскрыл. И это завалит.

— Завалит — значит, тебя подключат или меня, если к тому времени на пенсию не уйду.

Бурная деятельность Фролова результатов не принесла, преступника так и не нашли. Правда, Фролов, проявив изобретательность, попытался обвинить в смерти Пивоваровой члена бандитской группировки Дрозда, эти сведения даже в прессу просочились. Но информация не подтвердилась. Нераскрытое убийство повисло на прокуратуре. К неудовольствию руководства. Ивану Степановичу Суркову долго потом глаза кололи, особенно газетными интервью с выступлениями его подчиненного. Может, из-за этого он и на должности своей засиделся. Сам Фролов, избегая гнева начальства, от огорчения слег в госпиталь.

Все это было два года назад. Дело приостановили. Вспоминали про него наряду с другими, когда отчеты готовились. И вздыхали. Да, еще одно, нераскрытое, но что же делать?.. Ситуация в стране такая. Даже ехидные журналисты перестали колоть им глаза работников прокуратуры. Старое убийство — не сенсация, новые преступления каждый день совершаются, только успевай поворачиваться, чтобы вовремя осветить.

Когда сегодня заместитель прокурора Сурков пригласил в свой кабинет Лаврова и завел речь об убийстве Пивоваровой, Лавров удивился:

— Иван Степанович, им Фролов занимался. Или ты забыл?

— Да помню я, — скривился Сурков. — Забудешь тут.

— Значит, ему и карты в руки.

— Сказал бы я, что ему в руки дать, да… Слушай, хоть ты-то меня не терзай! — Он вскочил и забегал по кабинету.

— В связи с чем спустя два года возобновили дело по убийству Пивоваровой? — спокойно спросил Лавров.

— Его никто не закрывал.

— Иван Степанович, передо мной не надо речь держать. Мы-то с тобой знаем, сколько нераскрытых и приостановленных дел на полках пылится и своей очереди дожидается. До особого сигнала.

Сурков, отпив из чайника холодной заварки, плюхнулся в кресло.