Читать книгу "Наперекор судьбе - Мэри Бэлоу"

Пусть мистер Ханивуд возблагодарит судьбу, что Уинни не одна из сестер Антуана. Если бы это было так, то нож Антуана разрезал бы его на кусочки, а уж потом добрался бы до его сердца.

* * *

Следующие два дня прошли довольно спокойно. Похоже, что испуг, вызванный внезапным появлением Мартина, прошел, а потом все решили не торопить события.

Мартин вел себя очень терпеливо, стараясь завоевать доверие и признательность Элизабет. Он больше не пытался дотрагиваться до нее и не заставлял слушать себя. Он спокойно ждал, когда она начнет задавать ему вопросы. Так и случилось. Элизабет стала расспрашивать его и даже проявила свою симпатию к нему. Прошлым вечером она поцеловала его в щеку.

Кристофер был очень спокойным, готовым поддержать Элизабет, когда ей нужна была поддержка, приободрить ее, когда ей нужно было утешение, любить ее, когда она нуждалась в любви.

Нэнси держалась в стороне, ожидая неизбежного взрыва и не зная, как предотвратить его.

Постепенно история жизни Элизабет заполнялась, она знакомилась с незнакомой женщиной — Элизабет Уорд. Но ей было трудно привыкнуть к мысли, что именно она была этой девочкой, о которой ей рассказывали.

Возможно, она улавливала, что все рассказы внезапно заканчивались событиями семилетней давности — ее свадьбой с Кристофером. Элизабет непроизвольно чувствовала, что боялась услышать о том, что произошло за эти семь лет. Вероятно, что-то было не так. Она никогда не задавала этот вопрос, хотя он не давал ей покоя. Девушка старалась не думать об этом, вела себя так, словно спрашивать было не о чем.

Мартин и Кристофер несколько раз совещались. Мартин считал необходимым рассказать Элизабет правду, и как можно скорее. Нельзя это бесконечно откладывать. В дальнейшей отсрочке не было никакого смысла. Это несправедливо по отношению к его сестре. Кристофер в основном соглашался. Но они никак не могли договориться о том, какую правду она должна узнать. Мартин, похоже, в конце концов тоже поверил в вину Кристофера, в то, в чем обвиняли его семь лет назад. Он настаивал на том, что Элизабет должна все узнать.

— Она обязательно простит тебя, — заверял он. — Ведь все это было так давно, она очень повзрослела с тех пор. Она ожидала, что ты будешь верхом совершенства. Сейчас она поняла, что идеальных людей не бывает. Она все равно будет любить тебя, даже если ты и упал с воздвигнутого ею пьедестала. Я искренне надеюсь на это. Ты никогда не сможешь быть в ладу со своей совестью, Тревельян, если утаишь от нее часть правды. Лучше очистить свою совесть сейчас. Кроме того, ее память может вернуться в любой момент, и она не простит тебе обмана.

— Но я хочу, чтобы она узнала, как все было на самом деле, — настаивал Кристофер. — Я хочу, чтобы она знала, что моя единственная вина заключалась в том, что я сбежал.

— Ну хорошо, — согласился Мартин. — Возможно, мы найдем компромисс. Мы расскажем ей то, во что верили все, включая, в конце концов, и меня. А потом ты расскажешь ей свою версию. Она должна решить все сама. И без сомнения, ее решение будет в твою пользу. Она снова полюбила тебя, я вижу это и нисколько не жалею об этом. И даже если она не поверит тебе, то все равно простит.

Так они и решили. Кристофер подумал, что Мартин просто собирался быть справедливым и беспристрастным, не принимая во внимание самые настоящие преступления, которые были совершены в течение прошедших двух с половиной недель.

Кристофер договорился, что проведет весь четвертый день с момента приезда Мартина со своим управляющим. Следующий день он проведет тоже в делах. Они с Мартином решили подождать эти два дня. А потом они вместе пойдут на прогулку с Элизабет и расскажут ей о прошедших семи годах.

Отчасти это было равносильно смертному приговору для Кристофера.

Глава 12

Элизабет искренне пыталась полюбить Мартина, почувствовать себя спокойно рядом с ним. Она заметила, что Мартин был очень терпелив с ней и всегда доброжелателен по отношению к Кристоферу. Девушка силилась понять, почему не может полюбить его, когда, похоже, раньше не чаяла в нем души. И Кристофер тоже не знал причин ее антипатии к Мартину.

Элизабет старалась преодолеть это чувство. Когда Мартин попросил ее после завтрака прогуляться с ним, в тот первый день, когда Кристофер занимался делами, она улыбнулась ему и предложила пойти к мысу.

День был ветреный и холодный, тяжелые свинцовые облака низко нависли над землей, но дождя не было. Они забрались на самый верх и смотрели вниз на бушующее пенистое море. Элизабет непроизвольно содрогнулась.

— А это тропинка? — спросил Мартин, указывая направо. — Давай спустимся вниз на берег. Там будет не так ветрено.

Элизабет замерла — ведь берег принадлежал только им с Кристофером.

— Тропинка очень крутая, — ответила она. — Я всегда предпочитаю оставаться здесь.

— Я дам тебе руку, — ответил Мартин, улыбнувшись ей. — Но если не хочешь, мы не пойдем.

Они направились вдоль мыса, подальше от тропинки.

— Лиззи, — заговорил Мартин, — мне кажется, настало время вернуться тебе домой вместе со мной. Завтра или послезавтра.

— Ты говоришь о Лондоне? — спросила она. — Но я ведь дома. И я не собираюсь уезжать отсюда, Мартин. Тем более без Кристофера.

— Ты что-нибудь помнишь здесь? — спросил Мартин. — Море? Скалы? Дом? Хоть что-то?

— Я уже говорила тебе, — нетерпеливо ответила девушка, — я ничего не помню.

— Но ты говорила мне, что помнишь кое-что о Лондоне, — настаивал Мартин. — Почему же ты ничего не помнишь в Пенхэллоу? Неужели нет ничего, что показалось бы тебе здесь знакомым?

— Нет. — Девушка вздохнула. — Настойчивые расспросы не могут помочь, Мартин.

— А ты никогда не думала о том, что здесь все тебе казалось бы незнакомым, даже если бы ты не потеряла память? — продолжал он. — Ты не думала о такой возможности, что тебя впервые привезли в Пенхэллоу после твоего падения из экипажа?

Девушка бросила на него резкий взгляд.

— Не надо, — сказала она. — Ты пугаешь меня. — Она засмеялась, но ее смех был не очень веселым. — Это дом Кристофера, а я — его жена. Конечно, мы живем здесь. А где еще нам жить?

Мартин пожал плечами.

— Может быть, в Кингстоне, — вырвалось у него. — Может, ты жила там, Лиззи, с папой и со мной.

— Не делай этого, Мартин, — заговорила Элизабет. — Зачем ты пытаешься смутить меня и запугать? Почему мы должны были жить в Кингстоне, если наш дом здесь, в Пенхэллоу?

— Ты одна, — поправил Мартин. — Тревельян мог жить где-то еще. Он унаследовал этот дом после смерти своего отца, который умер год назад. Разве он не говорил тебе этого? А ты не спрашивала его, где он познакомился с этим довольно странным конюхом, камердинером или, лучше сказать, сторожевым псом, которого он держит в качестве слуги?