Читать книгу "Фабрика кроликов - Маршалл Кэрп"

Помню, как мы с Джоанн в первый раз вместе пришли в «Фэмилиленд».

– А здесь мне больше нравится, чем в Диснейленде, – сказала Джоанн. – Даже не знаю почему. Вроде и здесь и там всякие аттракционы и мультяшки разгуливают, но в «Фэмилиленде» есть нечто необъяснимо прекрасное.

– Да, здесь очереди покороче, – не удержался я. – Просто Диснейленд больше раскручен.

– Может, все дело в цветовой гамме? – мечтательно предположила Джоанн. – У «Ламаар» преобладают пастельные тона.

К окончательному выводу она так и не пришла.

– «Фэмилиленд» чем-то отличается от Диснейленда, – поведал я Эми по дороге к месту преступления. – Вот только не пойму чем.

– Я очень рада, что вы заметили, – оживилась Эми. – Это не каждому дано. А разница в самой цели создания парка. Видите ли, в Диснейленд люди сбегают от действительности – иными словами, Диснейленд – место, где можно на время спрятаться. Дин Ламаар, напротив, хотел создать парк, в который люди бы возвращались как в родной дом, парк, в котором словно попадаешь в объятия любящей семьи. Намеки на этот посыл буквально в каждом аттракционе, в каждом мультяшке, в каждом ресторанчике. Другое дело, что они, намеки, очень тонкие.

– Например, посыл проявляется в пастельных, а не в кислотных тонах, – продолжал я.

– Вы очень восприимчивый человек, – приятно удивилась Эми. – Теперь я понимаю, почему вы выбрали профессию детектива.

Наша прогулка началась от главного входа по бульвару Фантазий. Тут и там виднелись магазинчики сувениров – как ни странно, покупателей было негусто.

– В первой половине дня наши посетители почти не делают покупок, – пояснила Эми. – Однако все устроено так, что из парка невозможно выйти, не пройдя мимо магазинов. Попробуйте не заглянуть хотя бы в один из них, когда ваш малыш виснет на вас и скулит: «Мамочка, купи!»

На площади Дружбы какой-то толстяк попросил Эми сфотографировать его с женой.

– Вон там, у памятника, если вас не затруднит, мэм.

В одной руке у толстяка был хот-дог, в другой – литровый стакан, на дне которого еще плескалось что-то безалкогольное. Толстяк запихал в свой безразмерный рот весь хот-дог целиком, чтобы вытащить «мыльницу».

Оглушительно чавкая и слизывая с подбородка горчицу, толстяк указал Эми на бронзовое изваяние Дина Ламаара в обнимку с Кроликом Трынтравой. На подножии было выгравировано: «Дин Ламаар, 15 октября 1924 г. – 21 мая 2002 г. Он живет в сердцах детей всего мира».

Эми щелкнула слонообразных супругов, и мы приблизились к Пещере. Пещера представляла собой огромную… хм… пещеру. Снаружи она выглядела как пещера, а внутри – как пещера, залитая неоновым светом, способным всякого по уши погрузить в виртуальную реальность и до потери пульса задолбать хип-хопом.

– Нашим персонажам не нравится это место, – пояснила Эми. – Здесь развлекаются в основном подростки, которые уже вышли из того возраста, когда мультяшки представляются белыми и пушистыми. Подростки нередко даже нападают на персонажей.

Мы сели на Веселый Трамвайчик и через десять минут оказались у ворот Города Непосед.

– Здесь играют малыши, – сказала Эми.

Шумовой фон состоял из радостного визга детишек от четырех до шести лет. Попадались и совсем крохи. Некое существо, не то лягушка, не то зеленая ящерица, с малышом на руках позировало перед фотоаппаратом, который держал счастливый отец.

– Бьюсь об заклад, это было любимое место покойного, – произнес Терри.

– Всякий, кто знал о наклонностях Элкинса, мог его тут выследить, – поддержал я. – Сколько всего в парке камер видеонаблюдения?

– Почти тысяча, причем наши страховщики утверждают, что этого мало, – отвечала Эми. – Хорошая новость: все, что происходит в парке, фиксируется камерами и затем переписывается на ди-ви-ди. Плохая новость: одному человеку понадобится около двух лет, чтобы просмотреть записи, сделанные за один день.

– Ничего, мы задействуем не одного человека, а гораздо больше, и они не станут отвлекаться на посторонних мультяшек. Нужно просмотреть записи, касающиеся последней прогулки Элкинса, – сказал я. – Особенно тщательно – те, что были сделаны здесь, в Городе Непосед.

– Я поговорю с Брайаном. Вы получите все необходимое. – Эми покачала головой. – Как подумаю, что выродок вроде Элкинса… – Она прикусила губу. – Извините, джентльмены, мне нужно попудрить носик.

Мы обошли Город Непосед без Эми и зарулили в туалет. С полдюжины парней невидящими глазами смотрели в стену, полностью сосредоточившись на деле.

Куда бы вы ни зарулили во время прогулки по «Фэмилиленду», вас всюду приветствует вежливый голос, например: «Добро пожаловать в Мир Фантазий; Добро пожаловать в Счастливую Деревню». Затем вам приходится выслушать, что можно делать на упомянутой территории, а чего нельзя. Почему-то предполагается, что посетитель должен сразу проникнуться атмосферой дружелюбия.

Мы с Терри заняли места у писсуаров. Откашлявшись, Терри своим великолепно поставленным механическим голосом произнес:

– Добро пожаловать в Мир Облегчения! Пожалуйста, расстегните ширинку и достаньте член. Если у вас возникнут проблемы, не стесняйтесь обращаться к туалетному работнику. Благодарим за пользование писсуаром. Не забудьте смыть. Желаем вам хорошо развлечься.

Я хохотнул, однако Терри явно ожидал более бурной реакции. Что поделать – я старался не намочить туфли.

К сожалению, больше в тот день в «Фэмилиленде» с нами ничего интересного не произошло.

Мы опять побывали в Кроличьей Норе, на сей раз проникнув туда через вход номер 17, то есть проделав последний путь Элкинса. Этот вход отличался от других размерами – его рассчитывали на выезд запряженных шестерками карет.

Вход номер 17 охранялся седовласым смотрителем. Старикан кивнул группке служащих парка, а по знаку Эми пропустил и нас.

– Если Брайан полагает, что это и есть усиленная охрана, я вам не завидую, – произнес Терри.

Мы, подобно Эдди, сделали несколько поворотов в соответствии с коленцами водопроводных труб – и прониклись атмосферой необратимости, представив, как вот именно здесь Эдди закурил свою последнюю сигарету и погиб, втайне от недремлющих камер видеонаблюдения. Что ж, кроличья жизнь полна неожиданностей.

Вернувшись откуда начали, то есть в кабинет Карри, мы узнали, что менеджеры по персоналу действительно проверяют биографии соискателей, однако странным образом проворонили тот факт, что сквозь биографию Элкинса красной нитью проходит нездоровое отношение к детям.

– Они взялись проверять по новой, – сказал Карри. – Я тоже. Назревает конфликт интересов. В смысле, Дариену интересно спасти свою задницу, а мне – свою.

Через четыре часа мы с Терри покинули «Фэмилиленд» с тем же, с чем и пришли, – с пустыми руками.

Глава 27

В участок мы вернулись только в седьмом часу. Килкуллен успел уйти домой, зато Мюллер был на месте.