Читать книгу "Не просто убить… - Алексей Наст"

Ухмыльнувшись, Джонни ушёл.

Мамбеле убрал с лица улыбку – нехорошо, что экскурсовод заметил его интерес к приехавшим, особенно к русской девке. Этот Джонни принципиальный тип, ему давно следовало бы вырвать его наглые глаза и переломать ноги, а после подбросить к лежбищу гиен.

Шеф подобрал Джонни после того случая, когда всех туристов, у которых Джонни был водителем автобуса, сожрали бабуины. Давно это было. У Джонни с той поры «поехала крыша» – он стал боязлив, а бабуины превратились для него в навязчивый кошмар. Тем не менее Джонни остался профессионалом. В своё время он учился в Советском Союзе на зоолога, и выучили его там хорошо. По приезде из Союза он сразу поступил ведущим специалистом в национальный парк и работал там очень долго, знал каждый закуток и всех обитателей, особенно хищников. Потом парк прибрали к рукам люди из окружения правителя района, Джонни перевели на менее престижную должность, а после, за правдолюбие, понизили до водителя экскурсионного автобуса. Часто ему приходилось обслуживать туристов в качестве гида. После того случая, хотя Джонни проявил себя настоящим героем, его тихо уволили из национального парка, чтобы своим присутствием он не напоминал о страшной трагедии. Но долго без работы сидеть ему не пришлось. Случай с бабуинами навёл местных бандитов на новый способ зарабатывания денег – «кровавое сафари». Шефу понадобился Джонни для проведения подготовительной работы. Нет, это не он находил богатых спесивых иностранцев, готовых платить валюту за шокирующее зрелище, и не он находил нищих, спившихся бездомных на свалках Найроби, которых отдавали на растерзание хищникам. Но это он колесил на джипе по саванне, высматривал места, куда в поисках добычи стягивались хищники – львы, леопарды, гиены, продумывал, как добраться до места, как выехать обратно. Да, он знал, что происходило после проделанной им работы – несчастных пленников скармливали диким зверям, но он не переживал – его не касалась тёмная сторона дела. Преступником себя он не считал – он просто находил места, где обитали хищники. Поэтому все «сотрудники» шефа относились к Джонни настороженно, ожидая от него предательства в любую минуту, – он не был замаран, как они, он был человеком со стороны.

Мамбеле поёжился, словно замёрз. Подошёл его напарник Зинзе, мотнув головой в сторону отеля, спросил:

– Что этот говнюк тебе говорил?

– Говорил, что в наш район пришли бабуины.

– Это плохо. Ненавижу мерзких ублюдков.

– Брось, Зинзе. Ему всегда мнится, что вокруг одни бабуины. Он тебя увидит, а скажет, что видел бабуина.

– Сам ты бабуин! – Зинзе покраснел, словно услышал смертельное оскорбление.

Это рассмешило Мамбеле. Он разразился гомерическим хохотом, но, увидев обиду на лице товарища, смягчился.

– Ладно. Слушай, Зинзе, думаю, надо сегодня ночью делать ноги.

– А бабуины? – Зинзе тупо смотрел ему прямо в глаза.

– Ну, ночью они спят, как нормальные люди. – Мамбеле усмехнулся, сжал Зинзе плечо. – Боязно?

– Не все люди спят ночью.

– Мы будем на машине. Нам главное – добраться до Найроби, а там нас уже не найдут. Если не свалить сегодня – завтра может быть поздно. Зинзе, здесь мы не выбираем.

Зинзе вздохнул:

– Ладно, но надо основательно приготовиться. – Вдруг он напрягся, словно дикий мускулистый кот. За решётчатыми ставнями одного из окон второго этажа отеля кто-то стоял и наблюдал за ними. Зинзе взял Мамбеле за локоть. – Пойдём отсюда. Кто-то на нас пялится.

– Скорее всего, те, что приехали с арабами.

– Кто они?

– Они из России.

– Русские?

– Конечно, русские. Ты в школе учился, Зинзе? В России живут русские.

– У этих русских такой странный язык.

– Зинзе, нам на них плевать! Мы снимем свои проценты и забудем об этой дыре навсегда. Будет всё, как всегда. Ты мне веришь?

Зинзе секунд пять переваривал услышанное, потом заулыбался, толкнул напарника кулаком в накачанную грудь:

– Мамбеле, надеюсь, прежде чем мы продадим женщину, сами «прокачаем» её как следует?

– А то. – Мамбеле даже хрюкнул в предвкушении удовольствия. – Сначала я её, потом ты, потом как-нибудь с извращениями…

Мамбеле беззвучно засмеялся, приобнял Зинзе за плечо и повёл прочь от здания отеля.

– Вот видишь, а ты говоришь про каких-то бабуинов!

Антон отошёл от окна, посмотрел на сидевшего на своей постели Гамида, спросил:

– Я выйду в коридор?

– Выйдем вместе.

– Там на улице африканцы что-то замышляют.

– Почему ты так думаешь?

– Один с ночи сидел на дереве и пялился в бинокль на окна, где разместились ваши русские друзья.

– Подглядывал за той девкой.

– Ты бы просто так подглядывал? – Антон улыбнулся, словно говорил с маленьким ребёнком.

Гамид резко встал. Ему сложно было разговаривать с этим пленником, чувствовалось его превосходство во всём – в подготовке, в образовании, в скорости принятия решений. Гамид всегда считал, что Камнева надо было убить сразу, а не таскать за собой по всему миру – эта глупая затея могла стоить жизни им всем. Он хищник, и хищник сильный – натренированная за долгие годы машина убийств.

Таких убивают сразу. Или бегут от них без оглядки.

Гамид двинул подбородком в сторону двери:

– Ты хотел прогуляться.

– Только постоять в вестибюле.

Гамид хмыкнул:

– Будешь приставать к бабе?

– Хочешь, я вас познакомлю? Я с ней уже разговаривал.

У Гамида в груди что-то щёлкнуло – Лолита просто сводила его с ума.

– Нет. – Сконфузившись, он мотнул головой.

– Ты что, теряешься? Она обычная женщина.

– Я не знаю, о чём с ней разговаривать.

– Гамид, это не проблема.

Гамид вздрогнул, словно его ударили под дых – пленник обратился к нему по имени, и сделал это не в просительном тоне и даже не на равных, а покровительственно. В этом человеке чувствовалась сила характера, и ещё ему хотелось верить. Гамид подошёл к двери и, резким толчком открыв её, указал рукой:

– Пойдём.

Всё это психологические штучки армейской контрразведки и «волкодавов» из спецназа ФСБ. Арсан не зря ежедневно напоминал ему: «Не расслабляйся!»

– Спасибо, Гамид, – произнёс Антон, выходя из номера.

Первым порывом Гамида было возмутиться и одёрнуть зарвавшегося пленника, но что-то остановило его, а в голове пронеслась мысль: «Пусть всё идёт, как идёт, дальше будет видно».

Улыбающийся Камнев, призывно поманив Гамида рукой, прошёл к перилам и встал, глядя вниз на вестибюль первого этажа.