Читать книгу "Ферма трупов - Патрисия Корнуэлл"

— Он у себя в комнате. Я читала ему на ночь, — сказала она.

— Можно с ним побеседовать? — произнесла я как можно более осторожно, стараясь не встревожить родителей.

— Я могу привести его сюда, — предложил отец.

— Если вы не против, я предпочла бы сама подняться к нему, — возразила я.

Миссис Максвелл рассеянно теребила расходящийся шов на манжете. Я заметила у нее небольшие серебряные серьги в форме крестиков и такое же колье на шее.

— Может, пока док занимается мальчиком, — вмешался Марино, — мы с вами тоже поговорим?

— Тот полицейский, который умер, уже расспрашивал Рена, — заметил отец.

— Я в курсе, — ответил Марино тоном, говорившим о том, что ему на это наплевать. — Мы не отнимем у вас много времени, обещаю, — добавил он.

— Что ж, пойдемте, — обратилась ко мне миссис Максвелл.

С трудом поднимаясь по ступенькам, она провела меня по ничем не застеленной лестнице на второй этаж. Комнаты наверху были залиты таким ярким светом, что у меня заболели глаза. Кажется, ни внутри, ни снаружи дома Максвеллов не осталось ни одного темного уголка. Мы вошли в спальню Рена. Мальчик стоял в пижаме посреди комнаты и смотрел на нас так, будто мы застали его за чем-то, не предназначавшимся для наших глаз.

— Ты почему не в постели, сыночек? — Голос матери прозвучал нестрого и устало.

— Пить захотелось.

— Принести тебе еще воды?

— Не, не надо.

Мне стало понятно, почему Эмили считала Рена Максвелла привлекательным. Долговязый, худой — он, видимо, так сильно вытянулся в последнее время, что мускулы не поспевали за ростом костей, — с непослушными лохмами золотистых волос, спадавшими на васильковые глаза. Свежее лицо, четкая линия губ… Обкусанные до мяса ногти и на руках несколько браслетов из сплетенных полосок сыромятной кожи, которые не снимешь не разрезав. Почему-то именно браслеты подсказали мне, что он пользуется в школе большим успехом, особенно у девочек, к которым относится скорее всего с пренебрежением.

— Рен, это доктор… — Миссис Максвелл взглянула на меня. — Простите, не могли бы вы еще раз назваться?

— Меня зовут доктор Скарпетта, — улыбнулась я смутившемуся Рену.

— Я не болен, — выпалил он.

— Она не такой доктор, — успокоила его мать.

— А какой? — спросил он меня. Любопытство, видимо, пересилило застенчивость.

— Ну, она вроде Люциаса Рэя.

— Он же не доктор, — нахмурился Рен, — а гробовщик.

— Сынок, ляг в кровать, а то простудишься. Доктор Скарлетти, вот вам стул. Я буду внизу.

— Не Скарлетти, а Скарпетта, — буркнул ей в спину Рен.

Он забрался в постель и натянул на себя светло-розовое, цвета жевательной резинки, шерстяное одеяло. За задернутыми шторами с изображением бейсбольной атрибутики угадывались очертания наградных кубков. На сосновых стенах красовались постеры со звездами спорта. Мне был известен только Майкл Джордан: он, как обычно, возносился в прыжке с видом небожителя. Я пододвинула стул к кровати и вдруг почувствовала, какая же я старая.

— А сам ты каким спортом занимаешься? — спросила я.

— Я играю за «Ос», — гордо ответил он, видимо, довольный тем, что из-за моего присутствия сможет лечь попозже.

— За «Ос»?

— Это наша бейсбольная команда младшей лиги. Мы тут всех в округе побили. Как это вы не слыхали про нас?

— Живи я здесь, я обязательно знала бы о вашей команде, Рен. Но я живу в другом месте.

Он разглядывал меня, как будто я была каким-то экзотическим животным в зоопарке.

— Я еще и в баскетбол играю. Могу даже между ногами мяч провести. Спорим, вы так не умеете?

— Ты совершенно прав, не умею. Расскажи мне об Эмили Стайнер, пожалуйста. Вы ведь дружили?

Он уставился на руки, нервно теребившие край одеяла.

— Давно вы друг друга знаете? — продолжала я.

— Ну, виделись иногда. Мы ведь в одной группе молодежного клуба. — Он взглянул на меня. — И еще мы оба в шестом учимся, только в параллельных классах. Я в классе миссис Винтерс.

— Вы с Эмили познакомились сразу, как ее семья сюда переехала?

— Наверно. Они из Калифорнии. Мама говорит, у них бывают землетрясения, потому что люди там не верят в Иисуса.

— Кажется, ты очень нравился Эмили, — сказала я. — Я бы даже сказала, она была здорово в тебя влюблена. Ты знал об этом?

Он кивнул, не поднимая глаз.

— Рен, скажи мне, когда ты видел ее в последний раз?

— В церкви, на собрании. Она пришла с гитарой — была ее очередь.

— Какая очередь?

— Ну, выступать. Обычно Оуэн или Фил играют на пианино, но иногда вместо них выходила Эмили. Играла она вообще-то не очень.

— Ты ведь должен был встретиться с ней в церкви до прихода остальных?

Он залился краской и прикусил нижнюю губу.

— Не волнуйся, Рен. Ты ничего плохого не сделал.

— Да, я просил ее прийти пораньше, — тихо произнес он.

— Как она отреагировала?

— Она пообещала, но только чтобы я никому не говорил.

— А зачем тебе надо было, чтобы она дожидалась тебя перед собранием? — допытывалась я.

— Ну, я просто хотел посмотреть, правда ли она придет.

— Для чего?

Рен покраснел еще гуще.

— Не знаю, — едва выдавил он из себя, с трудом сдерживая слезы.

— А что случилось потом?

— Я приехал к церкви на велике — глянуть, там она или нет.

— Во сколько?

— Не знаю. До собрания, наверное, еще час оставался, не меньше, — добавил он. — Она сидела на полу, играла на гитаре — я в окно видал.

— А потом?

— Я уехал, а в пять вернулся с Полом и Уиллом — они вон там живут… — Он показал куда-то в сторону.

— Ты разговаривал с Эмили? — спросила я.

Слезы текли у него по щекам, и он с досадой утирал их рукой.

— Нет, не разговаривал. Она на меня все смотрела, а я прикинулся, что ничего не замечаю. Ну, она и расстроилась. Джек ее даже спросил, что с ней такое.

— Кто такой Джек?

— Наш руководитель, из Андерсоновского колледжа в Монтрите. Такой толстый, с бородой.

— И что она ему ответила?

— Сказала, что, кажется, грипп подхватила. Ну и ушла.

— Сколько еще оставалось до конца собрания?

— Я как раз взял корзинку с пианино — была моя очередь собирать пожертвования.