Читать книгу "Психиатр - Марк Фишер"

Напрасно Роберт будет защищать ее и протестовать, отец уничтожит его, если тот пойдет против его воли. Что он сейчас делает? Знает ли о том, что с ней произошло? И если да, то какова его реакция? И придет ли он наконец повидаться с ней?

Катрин отчаянно, мучительно думала о нем.

Словно пытаясь отвлечься, хотя бы ненадолго, девушка сознательно направила мысли на своего лечащего врача. Томас Гибсон, так назвал его директор. Она знала, что ее обнаружили в его «мерседесе» на пляже, напротив его же дома. Все это свидетельствовало против него. Но, однако, он казался настолько мягким, честным, по-отцовски заботливым.

Хотя она вспомнила, как внимательно и настойчиво он смотрел на нее при их первой встрече. Тогда она еще не отошла от снотворного, но, несмотря на это, почувствовала, что произвела на него сильное впечатление, будто это колдовской приворот, — впрочем, так на нее реагировали почти все мужчины. Катрин вовсе не кичилась этим, внимание противоположного пола скорее вызывало у нее раздражение, особенно после встречи с Робертом. Возможно, она заинтересовала доктора Гибсона как пациентка: принимая близко к сердцу все, что происходит с его больными, он просто посочувствовал ей потому, что был тронут переживаемой ею драмой, то есть разрывом с женихом и попыткой самоубийства.

Она уныло потупилась, ощущая душевную пустоту. Ей необходимо было вымыться, очиститься от всей этой грязи, ведь какая разница, кто именно очернил ее. Девушка направилась в душ. Казалось, что она могла бы часами оставаться там неподвижной, чувствуя на своем теле теплые, очищающие струйки воды.

Глава 22

Джулия вернулась в клинику. Она любезно предложила Томасу подвезти его до дома, но он отказался. Ему хотелось подумать. Затем он примет душ, чего не смог сделать, когда заявился инспектор, и почувствует себя лучше.

Он остановил такси напротив своего дома и пересек улицу, намереваясь пройти на пляж посмотреть на свою машину. Но желтые пластиковые ленты с надписью: «Полиция Нью-Йорка» огородили вокруг «мерседеса» участок с радиусом сто метров. «Должно быть, так принято в подобных случаях, — подумал Томас. — Нельзя допустить, чтобы затоптали следы на песке. В конце концов, Катрин не могла сама привести машину на пляж, это было бы неправдоподобно, а водитель, выходя из „мерседеса“, несомненно оставил следы».

На месте происшествия дежурили двое полицейских. Тот, что сидел в машине, как раз пересыпал содержимое пепельницы в пластиковый пакет, в то время как другой осматривал ручку дверцы со стороны водителя. Его удивляло, до какой степени бывают рассеянными преступники, пьяные или накачанные наркотиками, они зачастую забывают принять элементарные меры предосторожности и тем самым едва ли не расписываются в своем присутствии.

Томас не осмелился подойти. В любом случае владелец «мерседеса» сможет воспользоваться машиной только через несколько дней, а то и недель. Необходимо дать полиции время завершить свою работу.

Часто обоняние, ощутившее запахи, ароматы, благоухание какого-то места, возбуждает нашу память. На нее оказывает действие и сам вид предмета. Томас сконцентрировался на машине в надежде вызвать воспоминание о том, что же случилось накануне. Каким образом машина оказалась на пляже? Да еще и с лежащей на переднем сиденье Катрин в бессознательном состоянии?

Он склонил голову, рассеянно посмотрел на песок; на его лбу появились напряженные складки. Разочарованный тщетностью своих усилий, он даже не заметил окурка сигары, приставшего к его подошве. Взглянув на море, на раскачивающиеся вдалеке силуэты парусов, Томас решил, что ему просто необходим отдых.

Впрочем, ему следовало взять отпуск сразу после смерти жены. Но вместо этого он для того, чтобы забыться, всецело погрузился в работу, в результате силы его истощились и наступило опустошение, поставившее его на грань депрессии. Правда, следует заметить, что мысль о путешествии в одиночестве страшила его.

Психиатр повернулся и медленно побрел к своему дому. Внезапно он остановился. Ему показалось, что к нему возвращается память. Или вот-вот вернется. Возможно, он что-то увидел… Но что?

В сознании вдруг ясно проявился кадр: окурок сигары. Окурок на песке. Он вернулся назад и заметил окурок, вид которого полностью соответствовал картинке, сложившейся в его голове, что было нормально, так как он, так сказать, глядел на него, не видя: его память сохранила образ, но поскольку он думал о чем-то другом, то не уделил этому внимания. Доктор наклонился и поднял его.

А ведь он знаком кое с кем, кто курит именно такие сигары: Артур Кэмпбелл. Хотя, возможно, марка была другая, ведь есть десятки очень похожих. К тому же это было невероятно: Кэмпбелл не мог быть замешан в этой истории с изнасилованием. Это притянуто за уши…

Опустошенный алкоголем и воздействием мнемониума, малая часть которого все еще оставалась в крови, мозг психиатра был не способен к непрерывной концентрации внимания. Гибсон не стал протягивать дальше нить размышлений, однако все же решил сохранить окурок, сунув его в карман в тот самый момент, когда осматривавший машину снаружи полицейский заметил его присутствие, пристально посмотрел и даже шагнул в его направлении.

Видел ли он, как Томас наклонился и подобрал окурок с песка? Может быть, он счел, что предмет, поднятый им, представляет некоторый интерес для расследования?

Но Томас уже быстро удалялся. Полицейский было поднял руку, чтобы окликнуть незнакомца, но передумал. Это наверняка неважно. В любом случае незнакомец находился вне огражденной полицией зоны и мог сколько угодно собирать все, что попало.

Его коллега вышел из машины — можно было немного передохнуть.

Томас быстрыми шагами направился к себе домой. Оставалось только перейти улицу, но тут он наткнулся на чету Гринбергов, шедших в гости к своим лучшим друзьям, Стейнбергам, жившим в двух шагах, с целью обсудить эту невероятную историю. Они приветствовали доктора со смущением, граничившим с боязнью. Разве его не увезла полиция? Что, если ему удалось бежать и в таком случае он опасен? Хотя не исключено, что его отпустили вследствие недостатка улик. Как знать?

Томас кивнул им в ответ, не останавливаясь.

Первое, на что он обратил внимание в доме, — это диван, хладнокровно изрезанный неприятным типом, помощником инспектора Тамплтона. Гибсон задался вопросом, который при данных обстоятельствах звучал банально: компенсирует ли полиция стоимость мебели в размере приблизительно десяти тысяч долларов, если его невиновность будет доказана.

Но вскоре он начал думать о более серьезных вещах. Неужели он дошел до такой низости, как изнасилование Катрин, на это указывало немало обстоятельств, которые, впрочем, ему самому, особенно после того как он узнал, что они с Джулией не были ночью вместе, начинали казаться все более и более удручающими.

Томас оказался один где-то с девяти или десяти часов вечера. И все это время, вплоть до прихода горничной, он имел возможность совершить преступление, в котором его обвиняют.