Читать книгу "Смерть по объявлению - Дороти Ли Сэйерс"

Не задаваясь очевидным вопросом, как это проскочило мимо орлиного взора начальников отделов, мистер Копли сел за стол и достал карандаш. Картинку уже не исправить, она должна в любом случае пойти в печать, так что оставалось придумать новый подходящий слоган с тем же количеством знаков, что и в первоначальном варианте.

Копли лихорадочно стал перебирать в уме разные слоганы. «Работа и стресс ослабили ваши нервы?» — подходящий по смыслу, но на несколько букв короче нужного формата. Хотя на самом деле довольно глуповатый и не отражает сущность продукта. Не работа, а переработка ослабляет нервы — вот о чем надо писать.

«Переволновались и переработали?» — нет, не то. «Переработали и переволновались?» — уже лучше, но слишком мною букв. Слоган в оригинале занимал три строки и был размещен следующим образом:

Требуете ли вы

от себя больше,

чем нужно?

«Слишком большой объем, — подумал Копли, — для половины двойного модуля».

Он отчаянно писал, пытаясь то сэкономить букву, то прибавить: «Нервная сила», «Сила нервов», «Нерво-сила»? Драгоценные минуты бессердечно улетали.

А что, если вот так:

Переработали и

Переволновались —

Экономьте Нерво-Силу!

Текст, конечно, не блестящий, но, по крайней мере, по делу и без проблем подходит под требуемый формат. Копли кинулся в свой кабинет, но быстро сообразил, что может переключиться и поговорить с телефона мистера Толбоя. Он поднял трубку — это действительно оказалось возможным. Он нетерпеливо заговорил:

— Вы меня слушаете?

— Да.

— Послушайте, вы можете вырезать предыдущий слоган и заменить его на новый в том же формате?

— Д-да, можем, но только если вы нам скажете этот новый слоган прямо сейчас.

— Я диктую вам, пишите.

— Секундочку...

— Начинайте там, где стоит первая буква предыдущего слогана: «Требуете ли вы...» Первая и вторая строки пойдут заглавными буквами, а третья — строчными. Готовы? Вот первая строчка: «ПЕРЕРАБОТАЛИ И». Пока все понятно?

— Да.

— Следующая строка. Того же размера. Начинаете ровно под первой. «ПЕРЕВОЛНОВАЛИСЬ — ». Не забудьте тире. Написали?

— Да.

— Теперь третья строка. Строчными буквами. «Экономьте Нерво-Силу!» С заглавных букв «Э», «Н» и «С». Ясно?

— Да. Я повторю на всякий случай. Первая строка заглавными буквами: «ПЕРЕРАБОТАЛИ И», вторая строка тоже заглавными — «ПЕРЕВОЛНОВАЛИСЬ», тире. Третья строка строчными буквами: «Экономьте Нерво-Силу!» Заглавные «Э», «Н» и «С». Все правильно?

— Да. Очень вам признателен.

— Не стоит благодарить. Это вам спасибо. Извините за беспокойство. Всего доброго. До свидания.

— Счастливо.

Мистер Копли откинулся на спинку стула, нахмурив лоб. Дело было сделано. Фирма была спасена. Сотрудники «Пимс» не были выставлены в дурном свете. Когда возникло критическое положение, когда все сбежали и покинули свои посты, все свалилось на него, мистера Копли, человека старой закалки с огромным опытом, от которого зависела репутация рекламного агентства Пима. «Человека, — думал он, — который мог справиться и справился с ситуацией. Человека, который не боится ответственности. Человека, чьи сердце и душа были вложены в работу».

Представим себе, что он побежал бы домой в 17.30, как Толбой, не волнуясь о качестве своей работы, и что бы тогда было? Все рекламное агентство было поставлено под удар. Он надеялся, что это послужит хорошим уроком для Толбоя и ему подобным.

Подойдя ближе к рабочему столу мистера Толбоя, чтобы выключить телефон, Копли обнаружил на нем небрежно разбросанную кучу бумаг, оставленных с вечера. Вдруг из какого-то угла, невидимого ранее, на пол выпал конверт со штемпелем. «Экономьте Нерво-Силу!» С заглавных «Э», «Н» и «С»

Мистер Копли шагнул вперед и поднял конверт. Тот был адресован Дж. Тоблою, эсквайру из Кройдона, и был уже вскрыт. Заметив, как конверт изменил форму, он решил, что там не могло быть ничего, кроме толстой пачки зеленых банкнот. Под действием секундного непреодолимого желания Копли достал деньги и пересчитал их. К его удивлению и негодованию, банкнот было не меньше пятидесяти.

Если и было что-то еще, что мистер Копли считал Безалаберностью и Несправедливостью (много лет работы в рекламном бизнесе заставляли его думать с заглавной буквы), это было Расставлять Искушения на Пути у Других. Мужчина недоумевал, как такая огромная сумма денег могла быть оставлена так небрежно ведь любой зашедший в кабинет человек мог открыть стол, и конверт мог бы выпасть на пол; подобрать его могли и миссис Крамп, и любой из многочисленной бригады уборщиков. Конечно, хотелось бы думать, что все они были предельно честными, но в настоящее время сложно кого-либо винить за умышленное хищение того, что плохо лежит. Также драгоценный конверт могли подмести и нечаянно выкинуть в мусор. Он мог легко попасть в корзину для ненужных бумаг, а потом прямиком на свалку или в бумажную переработку. А какого-нибудь несчастного могли бы незаконно обвинить в его похищении и уволить с позором. Это было недопустимо; со стороны мистера Толбоя это было реальное Зло.

Конечно, Копли понимал, что произошло. Мистер Толбой получил крупную сумму от неизвестного лица (на письме не было подписи). Возможно, это был какой-нибудь выигрыш, он принес деньги в офис с намерением положить их после работы в банк «Метрополитен и Каути», где большинство сотрудников рекламного агентства хранили свои сбережения. По каким-то причинам он не успел сделать это до закрытия банка. Вместо того чтобы забрать конверт с собой, он положил его в этот дурацкий стол и помчался домой в своей обычной наплевательской манере, совсем позабыв о деньгах.

«А если Толбой потом и вспомнил о конверте, — рассуждал мистер Копли, — то наверняка подумал: и ладно, авось обойдется»». Такого человека стоило проучить.

Мистер Копли его и проучит! Деньги необходимо надежно спрятать, а завтра утром хорошенько поговорить с Толбоем. Он подумал, как же лучше поступить. Если взять деньги с собой, по дороге могут обчистить и потом нужно будет возмещать ущерб. Поэтому надежнее будет оставить деньги в своем кабинете, заперев их в ящике стола. Мистер Копли был доволен, что заказал себе запирающийся шкафчик.

Копли отнес деньги в свой кабинет, положил их под конфиденциальными документами, запер ящик и положил ключи в карман. Затем надел пальто и шляпу и направился к выходу, не забыв заглянуть в диспетчерскую и поправить трубку на телефоне.

Он вышел из здания и перешел дорогу, энергично зашагал к трамвайной остановке в сторону Теобалд-роуд. Оказавшись на нужной стороне тротуара, Копли заметил Толбоя, спешащего к офису со стороны Кингсвей[4]. Копли остановился и смотрел на его фигуру. Толбой подошел к дверям «Пимс» и вошел в офис.