Читать книгу "Как все это начиналось - Пенелопа Лайвли"

— Ты ведь возьмешь с собой мобильный?

— Конечно, — кивнула Шарлотта.

Джерри пошел за плащом. Он появился уже одетый, с портфелем в руке, готовый идти в офис.

Зять выразил надежду, что консультация у Шарлотты пройдет хорошо, потом положил руку на плечо Роуз и сказал:

— Сегодня вечером у меня хор. Поужинаем пораньше?

Шарлотта вовсе не была так спокойна насчет поездки в больницу, как старалась показать. В первый раз с тех пор, как она живет у Роуз, ей предстоит удалиться от дома больше чем на несколько ярдов. И страшновато, и интересно. Она была готова за полчаса до того, как прибыло такси, поджидала его, стоя у окна. За несколько минут до назначенного времени Шарлотта вдруг сообразила, что не позаботилась о чтиве. Ждать-то придется долго, она слишком хорошо знала, что такое очередь к врачу.

Шарлотта осмотрелась, желая найти что-нибудь побыстрее. Ведь такси вот-вот придет. «Телеграф» Джерри унес с собой. На сервировочном столике лежало несколько книг. Роуз взяла в библиотеке новые романы Джейн Гардам и Кэрол Шилдс в бумажных обложках. То и другое Шарлотта уже читала. Еще был «Код да Винчи». Книжка лежала тут довольно давно, Шарлотта просто не обращала на нее внимания. Джерри купил ее на вокзале перед какой-то поездкой. Прочитал или нет, неизвестно.

Такси просигналило, что оно уже здесь. Шарлотта схватила «Код да Винчи» и выскочила из дома.

Поездка прошла гладко, водитель попался услужливый и понимающий: проводил ее до самых дверей больницы. Она успела узнать, что он из Эритреи, что в такси зарабатывает на свое основное занятие — составление первого в мире словаря соответствий между английским и двумя основными языками, на которых говорят в его стране. Разговор этот возник после того, как Шарлотта заметила книгу Сэмюэла Джонсона «Расселас, принц Абиссинский» на пассажирском сиденье. Она не могла не заговорить с водителем об этом, он ответил, что интерес к Джонсону вырос из занятий словарем. Ведь Джонсон, как известно, тоже составил словарь. Все это несколько отвлекло Шарлотту от того, что ей сегодня предстояло. Она утвердилась в своем мнении, которое сложилось довольно давно. Самые интересные в Лондоне люди водят по этому городу такси.

Перед нужным ей кабинетом было полно народа, как она и думала. Хромые, увечные, смертельно измученные люди. Шарлотта села и достала «Код да Винчи». Она заметила, что еще несколько человек читают, в основном журналы, принесенные с собой, и здешние, больничные, обтрепанные. Или же люди просто сидят, уставившись друг на друга, а то и в пустоту. Девушка с головой погружена в книжку с леденцово-розовыми выпуклыми буквами на мягкой обложке. Пожилой мужчина склонился над изрядно потрепанной, явно библиотечной книгой. Ей ужасно хотелось подсмотреть, что это. Непростительное любопытство в ее возрасте, но ничего не поделаешь — привычка длиною в жизнь.

После нескольких страниц «Кода да Винчи» Шарлотта поняла, что читать это не может. Но окружающие уже успели отнести ее к определенной категории читателей. Женщина, сидевшая рядом, бросила взгляд на книгу еще до того, как Шарлотта открыла ее, заговорщически улыбнулась и кивнула.

«Ну вот, я уже из тех, кто читает „Код да Винчи“», — подумала Шарлотта.

Что ж, если бы она сидела перед кабинетом врача с романом Достоевского, то в этом была бы, пожалуй, некоторая аффектация.

Время шло. Кого-то вызывали. Остальные ждали. Толпа поредела, но не слишком. Те, у кого порог выносливости оказался пониже, начали задавать вопросы регистратору. Им отвечали, что врач-консультант сегодня поздно начал прием. Причина такой задержки осталась неясна. Между пациентами уже возникли какие-то человеческие отношения.

Женщина рядом, которую наконец пригласили в кабинет, поднимаясь со стула, доброжелательно сказала Шарлотте:

— Вы хотя бы успеете насладиться книгой.

Соседка с другой стороны нервничала и нетерпеливо ерзала, несколько раз подходила к регистратору, возвращалась, озабоченно качая головой.

— Как это можно — заставлять так долго ждать! Я с работы отпросилась.

Оказалось, она турецкая киприотка. Сломала запястье, споткнувшись об игрушечную пожарную машину внука. Начались осложнения, теперь ей грозила операция.

Турчанка похлопала по своей сумке:

— Вот, принесла подарок врачу.

Шарлотта обозначила удивление.

Женщина тихонько открыла сумку и показала бутылку виски «Феймос гроус».

— Подарю доктору, и он устроит мне операцию поскорее, без очереди.

— Вообще-то, мне кажется, что так не делается, — позволила себе заметить Шарлотта.

— Еще как делается, — сладко улыбнулась женщина.

Шарлотте показалось, что здесь проявляется скорее простодушие, чем привычка хитрить и жульничать. Она не стала продолжать эту тему, они просто поделились друг с другом опытом хождений по врачам, тут и подошла соседкина очередь. Она вышла из кабинета довольно быстро. Шарлотте ужасно хотелось узнать, при ней ли бутылка виски или уже нет.

К тому времени, когда прозвучало имя Шарлотты, она уже настолько свыклась со своим пребыванием в коридоре, что даже удивилась вызову, восприняла его чуть ли не как помеху, вторжение в ее ожидание. Консультировал другой врач, не тот, что делал ей операцию. Конечно, Национальная служба здравоохранения очень заботится о том, чтобы мы познакомились с как можно большим количеством ее сотрудников.

Врач сказал, что все у нее идет хорошо. Подвижность неплохая. От боли, увы, никуда не денешься. Но пообещал, что со временем она станет слабее. С такими травмами, увы, основная терапия — это терпение.

Приятный человек. Скольким старым тетенькам с раздробленными бедрами он вот так лучезарно улыбался. Шарлотта стала потихоньку подниматься, чтобы попрощаться и уйти, и тут уронила сумку. Доктор бросился поднимать. Из сумки вывалился «Код да Винчи».

— О! — улыбнулся он, передавая ей книгу. — Это и в самом деле захватывающее чтение!

Ей оставалось лишь кивнуть и улыбнуться в ответ.

В метро и дома по вечерам Антон читал рассказы о семье муми-троллей. Он перестал скрывать, что читает детские книги, добродушно переносил подколы племянника и его друзей. Главное в том, что читательские навыки Антона улучшались не по дням, а по часам. На последнем уроке Шарлотта была просто поражена.

— Понимаете, мне же хочется узнать, что там будет дальше, — смеялся он.

— Погодите, к концу месяца вы у нас будете читать «Гордость и предубеждение», — пообещала Шарлотта.

Этот прорыв, ощущение быстро крепнущих сил напомнили ему детство, волшебное осознание того, что вот эти черные значки на листе бумаги могут разговаривать, что это слова, язык, связанные с тем, что произносят другие люди и он сам. Все повторилось теперь с другим языком. Наконец-то его буквы стали складываться в слова, проступил смысл. Как будто ты получил пропуск в иной мир, визу в другую страну. Он ездил по городу, исследовал этот новый язык, до него наконец докричалась реклама, добрались газеты.